Филип Дик - Сдвиг времени по-марсиански
— Я тоже обратила внимание,— согласилась Джуни,— А если он бросает карты и отходит от стола, значит, у него четыре одной масти.
Вику, кстати, действительно очень хотелось отойти от стола; ласэнь и итальянский кофе не пошли впрок: он уже поел до прихода гостей, и теперь все в желудке перемешалось и бурлило.
— Может, у меня и правда четыре одинаковых...— сказал он.
— Ты очень бледен,— заметила Марго. И добавила, обращаясь к Рэглу: — А вдруг у него в самом деле что-то есть?
— Похоже на азиатский грипп,— пробормотал Вик. Отодвинув стул, он поднялся.— Сейчас вернусь. Только приму что-нибудь от живота.
— О боже! — воскликнула Джуни.— Он действительно переел. Ты была права, Марго!.. Если он умрет, это будет на нашей совести.
— Не надейтесь,— буркнул Вик.— Что мне выпить? — спросил он у жены, которая отвечала в доме за все, в том числе и за лекарства.
— Там в ванной есть аптечка, выпей драмамина,— ответила Марго, не отрываясь от карт.
— Слушай, ты же не станешь пить транквилизаторы при расстройстве желудка? — встревожился Билл Блэк, когда Вик направился к дверям.— Это, пожалуй, слишком.
— Драмамин не транквилизатор,— пробубнил Вик,— а успокоительное.
— Это одно и то же,— донесся до него голос Блэка.
— Черта с два,— простонал Вик, мучаясь от боли. Он протянул руку, пытаясь нащупать шнур выключателя.
— Поторопись, дорогой! — крикнула ему Марго.— Сколько тебе карт? Мы хотим играть, ты нас задерживаешь.
— Ладно,— пробормотал он, все еще пытаясь включить свет.— Оставьте мне три карты. Те, что сверху.
— Ну нет! — крикнул Рэгл.— Давай возвращайся и бери сам. А то скажешь, что мы их подменили.
Вик все еще не мог найти шнур выключателя, который болтался где-то в темноте ванной комнаты. Тошнота и раздражение нарастали, он принялся лихорадочно шарить в пустоте, растопырив пальцы и описывая круги руками. Ударился головой об угол аптечки и выругался.
— У тебя все в порядке? — спросила Марго.— Что там происходит?
— Не могу нащупать шнур!
Вик едва сдерживал ярость. Теперь ему хотелось принять таблетку и поскорее вернуться к игре. Есть же у некоторых вещей такое свойство бесследно исчезать... Вдруг до него дошло, что в ванной никогда не было выключателя со шнуром. Был самый обычный настенный выключатель на уровне плеча у самой двери. Вик сразу же нашел его, включил свет и взял с полки баночку с таблетками. Потом принял одну, запил водой и поспешил в гостиную.
«Почему я начал искать этот шнур? — думал Вик.— Вполне конкретный шнур, в определенном месте. Я ведь не шарил наугад, как если бы оказался в незнакомой комнате. Я ловил шнур выключателя, который дергал много раз. Столько, что успел закрепиться условный рефлекс».
— Случалось с кем-нибудь такое? — спросил он, усаживаясь за стол.
— Играем,—сказала Марго.
Вик взял три новые карты, сделал ставку, проиграл, после чего откинулся в кресле и закурил. Джуни Блэк собрала выигрыш с обычной своей затаенной улыбкой.
— Что случилось? — спросил Билл Блэк.
— Искал выключатель, которого никогда там не было.
— А я думала, чем ты занимался столько времени? — съязвила раздраженная проигрышем Марго.
— Где я мог привыкнуть к выключателю на шнуре? — спросил ее Вик.
— Вот уж не знаю.
Он прокручивал в сознании все выключатели, какие только мог вспомнить. Дома, в магазине, у друзей. И все были кнопочные.
— Сейчас выключателей со шнуром почти не осталось,— сказал он вслух.— Они вышли из моды.
— Очень просто,— объяснила Джуни.— Детские воспоминания. Много-много лет назад, в тридцатые годы, когда все жили в старомодных домах, которые, конечно, не были еще старомодными, ты, видно, и привык...
— Почему же это всплыло сейчас? — спросил Вик.
— Это любопытно,— заметил Билл Блэк, и Вик кивнул.
— А что? — начал Билл. Он интересовался психоанализом и частенько пересыпал речь фрейдистским жаргоном, уверенный, что это первый признак культурности.— Вызванное стрессом возвращение в детство. Ты плохо себя чувствуешь. Подсознательное напряжение свидетельствует о внутреннем заболевании. Очень часто на период болезни взрослые превращаются в детей.
— Какая чушь,— пробормотал Вик.
— Просто где-то есть выключатель, который ты не можешь вспомнить,— предположила Джуни.— На какой-нибудь заправке, куда ты гонял свой старый «додж», съедавший так много бензина. Или еще где-нибудь — в прачечной или в баре, то есть в любом месте, где ты бываешь пару раз в неделю.
— Меня это тревожит,— сказал Вик. Теперь ему не хотелось играть в покер, и он отсел подальше от стола.
— Тебе нехорошо? — поинтересовалась Марго.
— Выживу,— буркнул Вик.
У всех, похоже, пропал интерес к случившемуся. Кроме, может быть, Рэгла. Он смотрел на Вика с непонятным любопытством, словно хотел расспросить о чем-то еще, но по непонятным причинам себя сдерживал.
— Давайте играть,— не выдержала Джуни.— Кто сдает?
Билл Блэк взял карты. В блюдце посыпались монеты. В соседней комнате звучала по телевизору танцевальная музыка, экран был затемнен.
Наверху в своей комнате Сэмми трудился над детекторным приемником.
В доме было тепло и спокойно.
«Что же не так? — не мог успокоиться Вик.— С чем я столкнулся там, в ванной? И какое место мне никак не удается вспомнить?»
Глава 3
Бреясь перед зеркалом в ванной, Рэгл Гамм услышал, как на крыльцо бросили утреннюю газету. Судорога свела руку, он едва не порезался и быстро опустил бритву. Потом глубоко вздохнул, на мгновение прикрыл глаза-и продолжил бритье.
— Ты скоро? — крикнула сестра из-за закрытой двери.
— Да,— Рэгл умылся, освежил лицо лосьоном, вытер шею и руки и открыл дверь. Взору предстала Марго в халате, тут же прошедшая в ванную.
— Кажется, принесли твою газету,— сказала она через плечо, закрывая дверь,— Мне надо отвезти Вика в магазин, вытолкай Сэмми на крыльцо, ладно? Он на кухне.
Плеск воды заглушил ее голос.
В спальне Рэгл надел рубашку, потом придирчиво осмотрел свои галстуки, выбрал шерстяной, темно-зеленый, повязал его, надел пиджак и только после этого произнес:
— Теперь газета.
Но прежде чем выйти за ней, принялся перебирать блокноты, карты, папки и графики, приспособления для просмотра данных на экране... Сегодня, начав с этого, он отсрочил встречу с газетой на одиннадцать минут. Рэгл приготовил стол в прохладной и влажной после ночи гостиной. Пахло сигаретами. Наконец он подошел к парадной двери и распахнул ее.
Там, на цементном крыльце, свернутая трубочкой и схваченная резинкой, лежала «Газетт».
Рэгл поднял ее и сдернул резинку.
Несколько минут он просматривал новости на первой странице. Прочел о состоянии здоровья президента Эйзенхауэра, о национальной задолженности, о проделках хитрых лидеров Ближнего Востока. Затем сложил и перевернул газету и прочел страницу юмора. Потом письма в редакцию.
Пока он читал, Сэмми протиснулся мимо и выскочил на улицу.
— Пока! — крикнул мальчик.— Увидимся вечером!
— Давай,— машинально ответил Рэгл.
Потом с ключами от машины в руке появилась Марго. Отперла дверцу и скользнула внутрь, завела мотор. Пока он прогревался, Марго протерла запотевшие стекла. Утро выдалось свежим. По улице семенили в сторону школы дети. Проезжали машины.
— Я забыл про Сэмми,— сказал Рэгл, когда Вик вышел на крыльцо.— Он, кажется, двинул своим ходом.
— Не волнуйся,— ответил зять.— Смотри не перетрудись над конкурсом.
С переброшенным через руку пиджаком Вик спустился к машине. Спустя мгновение Марго включила передачу, и они с ревом понеслись по прохладной улице к центру.
До чего же шумные эти маленькие машины, подумал Рэгл.
Он оставался на крыльце и упорно читал газету, пока холодный утренний воздух не загнал его в комнату.
Шестнадцатую страницу, на которой печатался бланк конкурса «Где теперь появится Зеленый человечек?», открывать не хотелось. Бланк занимал почти всю полосу, оставалось лишь немного места для разъяснения правил и условий конкурса и для информации о предыдущих победителях. Помещался также список оставшихся участников конкурса; их имена были набраны самым мелким в газете шрифтом. Имя Рэгла, само собой, печатали крупным. В отдельном оформлении. Каждый день он видел его в одном и том же месте. Остальные имена, внизу, менялись, не задерживаясь в сознании.
Каждый день газета давала к очередному заданию примерный набор ключей. Рэгл всегда их прочитывал как разминку перед решением основной задачи. А она состояла, как всегда, в угадывании одного из 1208 квадратиков, напечатанных на бланке.
Никакой пользы от предлагаемых к заданию ключей не было, тем не менее Рэгл полагал, что косвенная информация в них все-таки заложена, и взял за правило все запоминать, надеясь, что это воздействует на его подсознание.
