Иван Кузнецов - Тень мессии
Творожок закончился. Дрожь не утихла. Я смотрел на семейку: средних лет элианин с двумя детьми уплетали выстроенный из зефира замок с желатиновым озерцом в центре. Идиллия…
Ну почему?! Почему этой дуре вздумалось подойти именно ко мне? Мало ей было пятнадцати миллионов лиян мужского пола?! На экзотику потянуло?..
Я отставил стул, резко поднялся и зашагал назад, к парку. С озлоблением подумал: «Преступник всегда возвращается на место преступления». Но желание взглянуть на место трагедии хотя бы краем глаза, узнать, чем все закончилось, было сильнее меня.
Разумеется, я ничего не увидел. Парк выглядел так же, как до встречи с девушкой: пустая скамейка, машины, играющие в салки на разъезде, автоматический кафетерий… «Скорая помощь» (или что там у элиан ее заменяет?) успела приехать, погрузить пациентку и отбыть.
Неожиданно я успокоился. Все закончилось как закончилось. Хорошо ли, плохо, но закончилось.
Пройдя до конца тропинки, я свернул на аллею, и вдруг внутренний библиотекарь, уже с неделю никак себя не проявлявший, подал сигнал — что-то не так. Угрозы нет, немедленной реакции не требуется, но пройти мимо, оставив без внимания, нельзя. Никаких уточнений не последовало. И, развернувшись, я медленно побрел в обратную сторону, прислушиваясь к ощущениям. На первый взгляд, все то же самое… Спохватившись, я переключился в пси-диапазон и замер. Серебристое покрывало, ставшее привычным за дни проживания в столице, исчезло. Точнее, оно висело за окраиной парка и на противоположном его конце, но вот там, где я встретился с девушкой, его не было. Зато на освободившемся месте парила сетка блестящих антрацитовых прожилок.
Некоторое время я искал объяснение феномену. Затем призвал синий туман, спрессовал его в подобие гигантского веера и, убедившись, что поблизости никого крупнее птичек нет, взмахнул, пытаясь разогнать серую муть.
Назвать эффект ошеломляющим — преувеличение, но он был налицо. Ртутную пленку как ветром сдуло. Лишь кое-где на водной глади остались блеклые, почти прозрачные пятна.
Я перебегал с одного края парка на другой, пока грязная пленка не закончилась, а потом еще с час бродил по улицам и экспериментировал с разгоном нависших над элианами пси-туч.
В конце концов мне удалось приноровиться, и, сменив веер на рапиру, я занялся исследованиями. Вскоре выяснилось, что однородный на первый взгляд покров далеко не однороден. Чаще всего пси-лезвие рассекало густую массу, не встречая ни малейшего сопротивления. Но отдельные комья приходилось буквально продавливать, наваливаясь всем весом. Такие я старался обходить, дабы лишний раз не привлекать внимания. Все-таки элиане колебания пси-поля чувствовали неплохо, да и Паразит сидел где-то неподалеку.
Впрочем, очистка города от скверны в задачу не входила. Проведя на улице добрую половину ночи и объехав полгорода, мне удалось более или менее точно обозначить район логова Твари. В месте, где затаился Паразит, серая муть, с виду такая же, как в соседних районах, держала удар куда лучше.
Исследования здорово затруднял тот факт, что выпущенные мной чувствительные усики намертво вязли в сгустках зараженного поля. А потому провести сколь-нибудь масштабное сканирование не удавалось. Пришлось возвращаться в гостиницу, рассудив, что «утро вечера мудренее».
И мудрость предков подтвердилась на все сто. Поднявшись спозаранку без малейших следов сонливости — все-таки перестройка организма имела определенные преимущества, — я аккуратно нанес на карту города результаты вчерашних изысканий. Оказалось, инфицированная зона с повышенной плотностью пленки не так велика, и обход много времени не займет. Да и сомнений, что я почувствую присутствие Паразита, оказавшись неподалеку, не было.
Однако обход не понадобился. Выведя перечень зданий в карантинном районе, я уставился на вторую строчку. Губы непроизвольно растянулись в улыбке. Так-так, вот где собака зарыта…
Теперь все встало на свои места. Кусочки мозаика из прошлого и настоящего собрались воедино. Захват на Эроне, элитный гарнизон на Кие… Вот откуда ноги растут. Я не спеша выделил на экране: «Административный центр службы внутреннего планетарного контроля. Управление внешней разведки».
Полдня я ходил вокруг да около, давая наблюдательскому компу возможность оценить крепость сети, сквозь которую предстоит прошмыгнуть. Заодно и убедился в насыщенности ртутного пси-покрывала.
Прогноз оказался малоутешительным. Цитадель элианских спецслужб закрывали все мыслимые и немыслимые системы защиты, контроля и сканирования. Комп заявил, что шанс обмануть датчики и проникнуть внутрь незамеченным есть. И я немного скис: впервые наблюдательская машинка сообщила, что не может гарантировать успешное выполнение задания.
Я углубился в парк, нашел безлюдное местечко и присел на одинокую скамью. Вокруг вились крошечные, со стрекозу, птички — еще капелька элианской экзотики, насколько мне было известно, за пределами Элии эти пичуги не приживались.
Между тем яркий желто-зеленый вихрь пушистых крох явно проявлял ко мне интерес. Эри, кажется, так звали птах, были эмпатами, причем исключительно чувствительными. Вроде бы раньше их использовали как поисковых собак или что-то в этом духе, а по маршрутам миграций и ареалам обитания составляли своеобразную карту психосферы планеты. Позже подобные методики то ли признали недостаточно точными, то ли нашли какую-то замену… Тем не менее мода на эри до сих пор не сошла. За время пребывания на планете я неоднократно видел детей с похожими на объемные рулоны клетками, сотканными из мелкоячеистой сетки. Да и любую зону отдыха наводняли живые изумрудно-золотистые эскадрильи.
Сейчас птички нашли более интересное занятие, нежели без толку метаться между деревьями. С едва слышным писком они резвились вокруг меня и разве что в рот не лезли. Видимо, существ со столь экзотической психосфсрой им раньше встречать не приходилось.
Я так и не понял, какие эмоции вызываю у суетливых малявок. Их собственное психополе лихорадочно пульсировало, трепетало и беглой дешифровке не поддавалось. В конце концов я просто пугнул стайку, послав короткую пси-волну угрозы. Возбужденная живая волна немедленно схлынула и растаяла среди деревьев.
Вот и чудно. Пошумели и хватит, пора о деле подумать.
После получаса размышлений я понял, что выбора-то особо нет. Или выдать силовую вариацию в киянском стиле, или попробовать замаскироваться под одного из посетителей, сделав ставку на то, что наблюдательская электроника переиграет элианскую.
В первом случае шанс разобраться с Паразитом и смыться до того, как элиане поймут, что произошло, был достаточно велик. К тому же мне не терпелось опробовать перенятые у Теней трюки в боевых условиях.
Второй вариант вообще оставлял элиан в неведении относительно моего визита. С другой стороны, если пропускная система обнаружит подмену, на меня начнут охоту сразу и всей толпой. Дилемма…
Комп ничего ценного подсказать не смог: сослался на большое количество переменных факторов. У меня мелькнула мысль — открыть прямой канал связи с наблюдательским кораблем на орбите: может, что подскажут. Но выходить на связь мне разрешили в единственном случае — когда потребуется срочная эвакуация.
Поломав голову еще с четверть часа, я все же решил остановиться на плане с подменой. В конце концов, случись так, что меня раскроют, все сведется к первому варианту. Жертв, правда, будет побольше… Зато в случае успеха удастся обойтись без них.
На мгновение меня пронзило острое ощущение абсурдности происходящего. Я, один-одинешенек, стою на чужой планете в двух шагах от самой защищенной элианской цитадели, в которой сидит неуязвимая для Наблюдателей Тварь, и рассуждаю — гибель скольких охранников допустима. Словно неуязвимый герой компьютерной игры, желающий набрать побольше очков на прохождении миссии…
Ощущение ушло столь же быстро, как появилось. Я хмуро посмотрел на наползающие с запада облака. Сегодня в Лие ожидался дождь. Темные, почти черные тучи с редкими серо-зелеными просветами странным образом сливались с разлитой в пси-диапазоне однотонной ртутной пленкой.
Вздохнув, я покинул парк, некоторое время искал удобную точку для наблюдения, а потом просто ждал — под разверзнувшимся зевом небес, обрушившим на город холодный ливень.
Поток элиан, покидающих сросток зданий, был жиденьким. Иногда небольшими группами, чаще поодиночке они выскальзывали из дверей и отправлялись на расположенную неподалеку стоянку. Лишь двое или трое решились, несмотря на буйство стихии, закончить рабочий день прогулкой через парк.
Я всматривался в маленькие фигурки. Едва ощутимо касался их невидимым щупальцем, стараясь оценить совместимость психосфер. Прицеплял пси-жучков на тех, кто более или менее подходил, а затем долго стряхивал с чувствительного щупа моментально налипающие комья грязи: тянуться приходилось издалека, буквально продираясь сквозь вязкое болото, созданное жизнеформой. В голове при этом почему-то вертелось: «Свинья везде грязь найдет».
