Эдмонд Гамильтон - Хранители звезд
Кристенсен хмуро кивнул.
– Мы тоже чувствуем себя не в своей тарелке от этого, профессор, – тихо сказал он. – По крайней мере, некоторые из нас. – Тут Файрли показалось, что он довольно холодно взглянул на Де Витта. – Но что делать? Политики и военные в один голос твердят, что этого требуют интересы национальной безопасности.
Спеер усмехнулся.
– Понятно… У русских на эту тему есть хорошая поговорка:
Дружба дружбой, а табачок врозь. Но вы хотя бы установили, что послужило причиной таких страшных разрушений?
– Вражеская акция, – ответил Де Витт, неприязненно глядя на ершистого Спеера. – Похоже, здесь размещалась тщательно скрываемая военная база. Очевидно, у пришельцев были враги, обладающие мощным оружием. Кстати, наши ученые предполагают, что создатели базы в Гассенди – гуманоиды.
– Кто-кто? – пробасил Боган. Вид у старика был крайне раздраженный. Вся эта история с пришельцами ему определенно не нравилась.
– Гуманоиды, – повторил Де Витт. – Вы обратили внимание на кресло? На нескольких приборах были обнаружены ручки управления, явно предназначенные для руки типа человеческой.
Кроме того… Но не буду утомлять вас деталями. Скажу только, что есть мнение, будто пришельцы были не просто гуманоидами, а даже людьми.
– Ну конечно, они были атлантами… – с иронией начал было Спеер, но Кристенсен суровым взглядом заставил его замолчать.
– Много тысячелетий назад в Галактике произошла страшная война между гуманоидами, или даже людьми, как говорил Де Витт, и их могучими противниками, о которых нам пока мало что известно. Обе стороны имели флоты звездных кораблей и мощные виды оружия – атомное из них было едва ли не самым безобидным. Чем кончилась схватка титанов, мы не знаем, хотя, похоже, противники людей одержали верх. Теперь вы понимаете, как важно нам – и именно нам – первыми овладеть секретами военной технологии пришельцев?
Ученые молча кивнули, даже Спеер не рискнул иронизировать на эту тему.
– Потому-то вы и здесь, господа, – продолжал Кристенсен. – Мы не могли вас открыто пригласить, поэтому и пришлось прибегнуть к таким…, э-э…, необычным методам.
– Это понятно и ребенку, – буркнул Боган. – Не ясно другое: почему именно мы оказались на космодроме? Мы же ничего не смыслим в оружии…
– Дайте мне фотографии, Гленн, – вместо ответа сказал Кристенсен.
Де Витт достал из портфеля конверт и вручил его своему начальнику. Тот взял одно фото и протянул его Богану. Ученые увидели изображение металлической пластины, прикрепленной к торцу полуразрушенного прибора с широким раструбом наверху. На пластине четко выделялась вязь из букв – незнакомых, но чем-то напоминающих по форме арабские.
– Это…, это их письмена?
Кристенсен кивнул.
– Это нечто вроде «инструкции» к прибору, который был классифицирован нашими инженерами как кислородный генератор. У нас имеется несколько таких табличек, а также довольно обширный архив, найденный в расколотом сейфе. Покидая Гассенди, пришельцы оставили его – возможно, им было в то время не до бумаг. Мы хотели бы, чтобы вы помогли прочитать записи пришельцев.
Ученые переглянулись. Боган бросил на Кристенсена грозный взгляд и встряхнул своей львиной гривой; казалось, он вот-вот зарычит. Но вместо этого он мягко произнес, словно обращаясь к ребенку-несмышленышу:
– Господа, вы слышали что-нибудь о лингвистике?
– Кое-что, хотя и немного, – бодро ответил Кристенсен. – Зато мы наслышаны о блестящих научных достижениях вашей великолепной четверки. Каждый из вас прославился своими успехами в разгадывании кроссвордов древних языков. Мы надеемся, что вы и здесь сотворите чудо.
Боган посмотрел на него как на студента-двоечника:
– Вы несете чушь, полную чушь! Одно дело работать с земными языками, как правило тесно связанными с десятками других, хорошо известных – я уже не говорю, что они питаются общими для обширных регионов культурными и историческими традициями. Но язык существ с другой планеты, о которых нам ровно ничего не известно… Бред, чистейшей воды бред!
Кристенсен кивнул.
– Я понимаю, это будет сложно, невероятно сложно… Но прилететь в Гассенди было тоже трудно, уверяю вас. Уровень земной техники еще не созрел для полетов на другие планеты, мы во многом рисковали и тем не менее достигли своей цели.
Уверен, и вам это удастся…
– …если мы очень постараемся, – ухмыльнулся Спеер. – Всего-то дел: взять и очень постараться!
– Кроме того, у вас будет и определенная почва под ногами, – невозмутимо продолжил Кристенсен, словно не заметив ядовитой реплики. – Я имею в виду «инструкции» к десяткам машин и приборов; наши инженеры уже составили о них определенное мнение и даже попытались разработать свои «инструкции» по их применению. Разве этого мало? Де Витт будет плотно работать с вами, он прекрасный инженер.
Де Витт молча кивнул.
Кристенсен поднялся и пошел к выходу из зала, давая понять, что дискуссии не будет. У порога он обернулся и твердо сказал:
– Считайте, что вы призваны в армию, джентльмены, для выполнения особо важного задания, связанного с вопросами государственной безопасности. Президент выразил надежду, что вы не пожалеете усилий в решении этой задачи. Учтите, вы будете иметь дело со сверхсекретными документами… Впрочем, об этом вас проинструктирует Де Витт. Доброй ночи.
Кристенсен вышел из зала, за ним последовал Де Витт.
Спеер разразился хохотом, а Боган начал раздраженно бурчать. Слова «фабрикант», «делец» были самыми слабыми из его выражений, в подборе которых он не особенно стеснялся. Лизетти, напротив, радостно потирал руки – он обожал неразрешимые загадки.
Сам же Файрли не мог разобраться в своих чувствах. Все, что говорил Кристенеей о подходах к разгадыванию письменности пришельцев, казалось полнейшей чушью… Однако какова проблема!
Так или иначе, он волей случая вынесен из тихой академической кельи на фантастическую вершину, откуда можно либо с грохотом упасть, либо…
В зал вошел Хилл и почтительно произнес:
– Разрешите, господа, я покажу ваши комнаты. Утром я провожу вас в кабинеты и лаборатории, где вы найдете все необходимое.
Они вышли из административного корпуса. Ночь была ветреной, в воздухе неслись мириады колючих песчинок, затрудняющих дыхание, но небо было чистым. Файрли взглянул на россыпи дрожащих звезд и вспомнил слова Кристенсена о галактической войне между двумя суперцивилизациями. Он попытался представить, что стоит перед панорамой опустевшего поля битвы, где, наверное, еще носятся обломки боевых звездолетов и застывшие тела инопланетян, но тут Хилл шепнул ему на ухо:
– Боб, вы не против перекинуться на сон грядущий в картишки? Мне сегодня рассказали такой анекдот – обхохочешься…
– Бред…, бред… – прошептал Файрли и, зевнув, пошел спать.
Глава 4
Сильный мужской голос доносился из глубин времени и пространства. Слова были непонятны, но голос сам по себе завораживал. В его интонациях чувствовались властность и мощь, несгибаемая воля и открытость. Впрочем, может быть, Файрли это только показалось?
Он сидел в своей маленькой лаборатории, закрыв глаза, и слушал, слушал… Его пальцы инстинктивно выстукивали по столу ритм фраз, непривычный и все же, на удивление, знакомый. Де Витт сидел на соседнем стуле, слегка раскачиваясь, и искоса поглядывал на ученого. Ему не нравилось, что Файрли часами просто сидит и слушает речь пришельцев, ничего не делая, но от замечаний он пока воздерживался.
«О чем говорит этот инопланетянин, умерший десятки тысяч лет назад? – думал Файрли. – Быть может, это рассказ о галактической войне, ставшей причиной гибели его планеты? Нет, не похоже… Хотя что он может знать об интонациях существ, обитавших на другом краю Галактики?»
Не раз Файрли пытался заставить себя относиться к звукам речи пришельцев лишь как к объекту, подлежащему изучению; и всякий раз замечал, что сердце его начинает убыстрение стучать, на лице появляется испарина, дыхание становится прерывистым… Он не мог избавиться от ощущения, что инопланетянин рассказывает ему о чем-то очень важном, важном для них обоих.
Но о чем? Файрли казалось, что вот-вот стена непонимания рухнет и сразу же все станет ясно, до единого слова…
Де Витт смотрел на ученого гневным взглядом. Нет, он не испытывал ненависти к Файрли, но тот работал медленно, слишком медленно.
– Поставить еще одну запись?
– Достаточно на сегодня, – ответил Файрли.
Де Витт молча выключил усилитель и отсоединил от него квадратную коробочку цвета слоновой кости. Она была найдена в кратере Гассенди и представляла собой звуковоспроизводящий прибор инопланетян.
Конструкция ее поражала своей простотой: незамысловатая коробочка с гладкими стенками, а посреди – тонкая ось. На нее насаживался серебристый шарик – звуконоситель, и тот начинал вращаться. И все. Инженеры хватались за голову, пытались обнаружить в конструкции коробочки хотя бы следы усилителя, моторчика и источника энергии, но не нашли пока ничего.
