Александра Турлякова - Возвращение домой
— Ну? — выдохнул Виктор, наконец, зная, что только своей решительностью и на-стойчивостью сможет придать ей сил, заставить её говорить.
— Помнишь, как-то я говорила про то, что смогла вывести новый вид орхидей, — начала Глория откуда-то издалека о том, чего Виктор совсем не ожидал услышать. Он чуть качнулся вперёд с пяток на носочки, вскинул голову, хватанув воздух гу-бами: вот-вот заговорит, перебьёт с таким трудом начатый рассказ. Но Глория оста-новила его еле заметным взмахом раскрытой ладони. Голос её стал твёрже, силь-нее. — Нет, подожди! Выслушай меня с начала и до конца! Я смогла скрестить такие растения, которые несовместимы генетически. Раньше это было невозможно. И полученный гибрид вполне жизнеспособен. — Глория чуть перевела дух, — Я не знаю, как мне это удалось! Наверное, Гаргата права: дилетантам везёт… Иногда. Может, это какая-то доля процента, если говорить о теории вероятности. Свет видит! Я вычленяла несхожие части из цепочек ДНК, изучала хромосомы… Да я и сама мало что в этом понимаю! — воскликнула она в отчаянии, с мольбой глядя на Виктора. — Мне просто повезло! Моими руками правила судьба! Все, кто знает об этом случае, удивляется до сих пор. Им занимается теперь весь отдел… Вик, я сделала откры-тие, — Глория немного помолчала. — И я… я поторопилась воспользоваться им, — Гло-рия опустила голову, закрыв лицо руками, всё тело её дрожало, как от рыданий, но голос при этом оставался твёрдым. — Я повторила весь этот опыт в той же последо-вательности, но с нашими половыми клетками. Даже первые две неудачи меня не остановили… Результат третьей пробы растёт у меня внутри…
Глория замолчала, не в состоянии больше продолжать свой рассказ, но рук с лица не убрала. Виктор неслышно подошёл к ней и молча, но ободряюще обнял за плечи.
— Ну и что? Что в этом такого страшного? — спросил он мягко и очень тихо. Глория подняла на него огромные, наполненные слезами глаза и, улыбнувшись всё той же виноватой улыбкой, прошептала:
— Прости меня, Вик, прости, если сможешь…
— О чём ты?!! — он коротко рассмеялся в ответ, коснувшись губами её волос у вис-ка. — Какие там "прости"? Хватит!
— Я не сказала тебе обо всём раньше, — продолжала Глория. — Не спросила твоего согласия… Сама по себе… Как ополоумевшая, вцепилась в эту идею… Ничего пе-ред собой не видя… И вообще, как это всё глупо, по-детски… — Она ткнулась лбом Виктору в плечо, ещё раз и ещё, как будто пыталась разбить себе голову. Он от-странил от себя девушку, придерживая одной рукой, а другой — стал вытирать слёзы с её лица. Глория стояла, покорная и слабая, казалось, она разом лишилась сил и стояла на ногах только благодаря его поддержке. — Но это ещё не всё, совсем не всё, — прошептала Глория, не открывая глаз. — Я даже боюсь представить, какого монстра я, возможно, вынашиваю внутри себя…
Рука Виктора, придерживающая её за плечо, при этих словах сжалась, стиснула до боли в костях — Глория невольно застонала, открыв глаза, и встретила, — как холодом обожглась — синеву его пронзительного, наполненного болью взгляда.
— Прости, Вик… — вырвалось само собой.
Виктор, опомнившись, убрал руку, но не отстранился, просто прижался к ней всем телом, положив подбородок ей на плечо. Глория ощущала немое отчаяние и тупую непроходящую боль в этом его движении, в самом прикосновении, в его взгляде, глядящем куда-то за спину, в пустоту, но при этом таком осязаемо холод-ном и опустошённом. Но и не говорить она не могла, хотя последние слова были самыми трудными и жёсткими для обоих:
— Я не делала себе ультрадиагностику: почему-то боюсь этого, — Глория зябко по-вела плечами. — Чувствую, что будет мальчик. Другого мне и не надо. Я согласна на урода и на чудовище, — Виктор не шелохнулся, он как будто даже дышать перестал. — Хотя, если б он развивался с отклонениями, моё тело не дало бы ему родиться. Он рассосался бы в первый же месяц или произошёл бы выкидыш… — Глория говорила об этом просто, как о чём-то уже давно решённом или привычном для её понима-ния. — Да, это мутант… И это моя вина! Моя вина во всём, но я так решила… Конеч-но, всё может отразиться только на умственных способностях, при благополучном исходе. Я не прошу тебя ни о чём, Вик! Ты уедешь почти за два месяца до его рож-дения. Хотя… Нет! — Глория, вспомнив о чём-то, резко дёрнулась всем телом. — У меня будет одна маленькая просьба к тебе, Вик… Выбери ему имя!
Виктор отшатнулся, с ужасом посмотрел на Глорию:
— По-моему, у тебя тихое помешательство. Это какой-то тихий бред…
— Когда ты уедешь, я буду вспоминать о тебе, глядя на нашего с тобой малыша, — продолжала Глория с какой-то странной неподвижной улыбкой на губах. — Только выбери ему имя сам…
— Опомнись! — крикнул вдруг Виктор, встряхивая девушку за плечи.
— У нас такая традиция: отец даёт имя сыну, а мать — дочери… — прошептала Гло-рия, так, будто и не слышала его крика.
— Да замолчи же ты! — Он снова её встряхнул, заставляя замолчать, а потом прижал к себе, к груди, со всей силы, будто боясь отдать кому-то своё самое дорогое в мире сокровище. Глория молчала, даже не шевелилась, и он не сразу понял, что она пла-чет. Понял только, когда что-то горячее капнуло ему на грудь между ключицами и, обжигая, скользнуло вниз, за ворот рубашки.
— Я боюсь, Вик, боюсь того, что будет, — прошептала Глория сквозь слёзы. Она говорила что-то ещё, но он ничего не понимал из-за рыданий, срывающих её голос. И сам говорил какую-то малопонятную чепуху в ответ, одновременно гладя Глорию по голове, по плечам, по спине, с единственной мыслью: успокоить.
* * *Криолитовое покрытие, отсвечивающее фиолетово-чёрным, пружинило под нога-ми. Здание Космопорта приближалось с каждым шагом, нарастало огромной, за-слоняющей свет громадой. Оно ещё строилось — куча техники, стройматериалов, людей в спецодежде — и при этом было самым высоким зданием на планете. "Про-сторный зал ожидания, эскалаторные дорожки, бар, игорный зал и ресторан. Гости-ница со всеми удобствами здесь же! И всё в одном комплексе, под одной крышей!" Так описывали его в рекламных проспектах эмиграционной службы.
Отъезжающих было немного, а провожающих и того меньше. Среди всей этой небольшой кучки отбывающих домой мало кто обращал внимание на троих, стояв-ших в стороне от всех. Молодой человек в форме пилота гражданских сил и с ним две девушки. Одна из них — черноволосая, маленькая ростом и по-детски хрупкая — бережно поддерживала другую под руку. Вторая — в длинном плаще из необычной струящейся ткани, скрывающем большой живот.
— Пойду, отмечу билеты в кассе, — произнёс Виктор, взглядом окинув площадку, ярко освещённую полуденным солнцем. Далеко впереди, на стартовой площадке, слепил глаза ярким металлом космический челнок.
Пока ещё первый и единственный на этом Космопорте. Он совмещал в себе функ-ции грузоперевозчика и пассажирского корабля: вокруг него суетились люди, — кро-шечные фигурки по сравнению с этой сложной конструкцией — управляли робота-ми-погрузчиками: следили за погрузкой корабля. Во всей этой суете чувствовалась жизнь, движение. Здесь же, у ряда турникетов, которые должны были отделить провожающих от пассажиров, всё казалось застывшим, как во сне. Люди стояли неподвижно, разговаривали шёпотом. Высокие деревья метрах в пятнадцати, отде-лённые невысокой металлической оградкой, тоже были неподвижны, как нарисо-ванная декорация. Ни шелеста листьев, ни скрипа! Даже пения птиц не слышно…
В этой тишине звук шагов, почти полностью гасимый криолитом, показался не-ожиданно громким. Все люди разом повернули головы в сторону Виктора, тот шел, по-военному печатая шаг, расправив плечи и подняв голову. Эта привычка недавне-го военного выдавала в нём человека решительного, уверенного в себе. Глория и Гаргата тоже провожали его глазами до тех пор, пока Виктор не скрылся в тени здания.
— Что в нём такого, чего нет в наших, в гриффитах? — В голосе Гаргаты почувство-валось тщательно скрываемое отчаяние.
— Гаргата, — позвала с мольбой Глория, — не начинай всё сначала. Ведь мы же уже всё решили.
— Да-да, извини, — Гаргата потрепала подругу по плечу обнадёживающим и успо-каивающим жестом. — Просто я до последнего не могла поверить, что ты решишься на переезд… На Ниобу! Там же совершенно другой мир… Не знакомый нам…
— Ничего, — Глория решительно вскинула голову и чуть сузила глаза с упрямой улыбкой на губах. — Мы с Виктором решили: как только я соскучусь по дому, мы тут же вернёмся. Сразу же…
— А как же ребёночек? — Гаргата осторожно коснулась её живота. — Не лучше бы было дождаться, пока он родится? Осталось-то чуть больше месяца, а так, в дорогу, может быть опасно.
— Нет. Я обследовалась вчера, и мне дали разрешение на перелёт. Гаргата, ты про-сто ищешь повод задержать меня здесь, — Глория невольно улыбнулась. Всё те же слова и отговорки, всё повторялось по одному и тому же сценарию, но сейчас это вызывало лишь улыбку.
![Сергей Минцлов - Приключения студентов [Том I]](/uploads/posts/books/22840/22840.jpg)
