Андрей Ливадный - Пепельный свет
Эллис невольно ускорила шаг. Указатели на стене коридора свидетельствовали, что она уже достигла третьей палубы космического корабля, и действительно – вскоре Эллис увидела плотно запертые двери лифтовых шахт и массивный овальный люк, ведущий в шлюзовую камеру, отделяющую главный пост управления от иных помещений корабля. Индикация на панели доступа говорила о срабатывании автоматических систем защиты.
Она приложила ладонь к пластине сканера. Узор индикаторов изменился, раздалось шипение пневматики, массивный люк дрогнул, смещаясь, и Эллис вошла в просторный тамбур.
Внутренний люк был открыт.
В первый момент она с трудом узнала хорошо знакомое помещение. Эллис помнила его живым, наполненным светом и звуками, а теперь… Громадный, занимающий стены и свод рубки экран телескопического обзора погашен; под потолком едва тлеют две красноватые лампы аварийного освещения, все кресла за пультами управления пусты… Никаких признаков жизни, за исключением десятка сиротливых световых сигналов на левом крыле навигационной панели… И никого… Ни живых, ни мертвых…
Эллис переступила порог, машинально направилась к своему креслу, села в него.
«Куда исчез экипаж?! Зал анабиоза пуст. Я прошла весь корабль снизу доверху, но встретила на своем пути лишь останки одного человека да лишенный энергии кибернетический механизм…»
Она повернулась, более внимательно осматривая обстановку омертвевшей рубки, и вдруг заметила нечто такое, отчего едва не лишилась сознания.
Некоторые приборы все же работали. Одним из устройств, выделявшимся на фоне красноватого сумрака, был бортовой хронометр – обыкновенные ядерные часы со световой индикацией текущего времени и даты, но…
Она невольно моргнула, словно это могло как-то помочь.
Эллис прекрасно помнила – свою последнюю вахту она сдавала в десять часов утра 11 мая 2103 года, сейчас же цифры на панели бортового хронометра складывались в невозможную с точки зрения здравого смысла комбинацию: «15 часов 32 минуты. 14 июля 2207 года»…
* * *Сто четыре года бортового времени…
Разум отказывался адекватно оценивать эту цифру. «Могла ли я провести в анабиозе целое столетие?!»
Необычная слабость после пробуждения, мумифицированное тело в спиральном коридоре, толстый слой пыли на застывших лентах транспортеров, затхлый воздух помещений – ничто не противоречило страшной догадке…
Ее взгляд вернулся к показаниям бортового хронометра.
«Ядерные часы… Они не могут спешить или отставать…»
Эллис сжала виски и замерла, пытаясь унять мгновенно вернувшуюся нервную дрожь. Подсознательно она уже приняла непоправимость постигшей корабль катастрофы – рассудок признал, что на корабле произошла цепь страшных, еще не понятых, но уже свершившихся событий, и это едва не погубило ее.
«Я одна. «Антей» сошел с курса и дрейфует сейчас в глубинах неисследованного космического пространства. Никто не встретил меня при пробуждении, значит, экипаж либо покинул корабль, либо…
Бездействие – верная смерть… – шептал внутренний голос.
Но кто-то ведь пробудил меня! – Она ухватилась за эту мысль, как хватается утопающий за соломинку.
Я должна разобраться, что же произошло?!»
Эллис медленно повернулась, взглянула на единственную работающую в данный момент секцию пульта управления. Несколько индикационных сигналов поведали ей о многом. Функционировала дублирующая система жизнеобеспечения. Энергии, наличию которой она подсознательно порадовалась, в действительности оказалось в обрез – поэтому рубка и выглядела безжизненной. Центральный бортовой компьютер был включен, но поддерживал энергосберегающий режим; это он, как настоящий рачительный хозяин космического корабля, обесточил все второстепенные системы.
Пальцы Эллис легли на покрытую символами текстоглифов сенсорную клавиатуру. Она заставила себя успокоиться и начать действовать.
Реактивация подсистем.
Первым отозвался навигационный блок. Словно узнав свою давнюю хозяйку, он радостно осветился двумя экранами информов, по которым тотчас побежали колонки цифр.
Эллис немного приободрилась. Некоторое время она сосредоточенно работала, вводя новые команды, и рубка постепенно оживала, движение контрольных сигналов на центральном пульте упорядочилось, наполняясь смыслом.
На запросы не отвечали реакторные отсеки, двигательные секции и локационные системы.
Наконец она добилась желаемого результата – центральный бортовой компьютер выдал положительный тестовый сигнал, и ее сердце вдруг замерло в болезненном предчувствии.
«Сейчас я узнаю правду…»
* * *Три голографических экрана.
Они возникли в воздухе, замыкая рассудок Эллис в информационное пространство, – Ким, кибернетический мозг корабля, вышел на связь, отвечая на ее запросы.
«Приветствую второго навигатора».
Эллис вздрогнула. Она не решилась включить режим голосовых команд.
Отчет по состоянию экипажа? – Ее пальцы с трудом находили нужные символы сенсорной клавиатуры, формируя запрос.
«Экипаж космического корабля «Антей» мертв, за исключением второго навигатора Эллис Хойлайнд».
Несмотря на принятый препарат, она балансировала на грани нового срыва. Строка отчета таила столь жуткий смысл, что на некоторое время ее сознание помутилось, все поплыло перед глазами.
Наконец, собравшись с силами, Эллис ввела новый запрос:
Причина гибели экипажа?
«Авария в реакторном отсеке. Даю техническую справку».
Эллис перевела взгляд на соседний экран, где появились схемы, графики, уравнения и формулы, не чувствуя того, как ее побелевшие пальцы впились в край скошенной приборной панели.
Бортовой компьютер, фиксируя направление ее взгляда, автоматически замедлил скорость визуального отображения данных, и Эллис постепенно начала понимать, что произошло на борту «Антея» сто четыре года назад…
Среди данных, переданных бортовым компьютером, она не нашла отчета о неисправности, послужившей началом катастрофы. Реакция управляемого термоядерного синтеза вышла из-под контроля автоматических систем безопасности, все случилось в считаные мгновения, сильный выброс плазмы прожег мощные защитные стены, смел переборки кормовой части корабля и вырвался в космос, испарив часть корпуса вместе с креплениями фотонного отражателя. В корме «Антея» образовалась семидесятиметровая пробоина.
К моменту катастрофы «Антей» уже развил полную крейсерскую скорость, что составляло 0,99 скорости света. За несколько секунд произошло нечто невероятное – космический корабль получил дополнительный импульс ускорения и вопреки известным физическим законам пересек субсветовой барьер!
Дежурная вахта погибла мгновенно.
Корабль потерял управление, его скорость больше не поддавалась исчислению при помощи имеющихся на борту устройств, напряжение в бортовой сети за доли секунд упало ниже критического уровня.
Эллис невольно зажмурилась, представив, что творилось в тот момент на корабле. Ей удалось выжить лишь чудом, благодаря устройствам защиты камеры низкотемпературного сна.
«Но что стало с другими членами экипажа? По штатному расписанию сменная вахта состоит из пяти человек! Остальные, как и я, находились в состоянии анабиоза!..»
Она не могла больше смотреть на ровные строки, равнодушно повествующие о смерти…
Коснувшись сенсора, она активировала голосовую связь и бессильно откинулась на спинку кресла, закрыв глаза.
– Ким, сколько человек находилось в анабиозе на момент катастрофы? – медленно произнесла Эллис.
– Тридцать пять, – ответил лишенный интонаций голос. – В результате аварии было нарушено энергоснабжение. Процесс анабиоза вышел из-под контроля автоматики. Аварийные процедуры не сработали. Люди погибли.
«Случайность… – горько подумала Эллис. – Могли уцелеть все, либо любой из нас…»
Ее сознание балансировало сейчас на зыбкой грани между осознанием случившегося и обреченным отчаянием.
Да, ее готовили в том числе и к подобному, практически невероятному обороту событий. Любой из астронавтов знал, насколько сильно рискует, но каждый верил, что первый полет человека к звездам пройдет успешно… Многие мечтали попасть в состав экипажа «Антея», но лишь единицы сумели пройти жесточайший отбор. Еще несколько часов назад, очнувшись от векового сна, Эллис, не подозревая о случившемся, ощущала себя частицей сплоченного, готового к любым неожиданностям экипажа, в распоряжении которого – поистине титаническая мощь межзвездного корабля, а теперь…
Ее захлестнуло чувство безысходности. Боль невосполнимой утраты низвергала рассудок в пучину отчаяния, взгляд на приборы лишь усугублял ситуацию – она осталась одна, в изуродованном звездолете, без надежды, без смысла, без возможности связаться с Землей. Самое страшное, что могло случиться в космосе, случилось именно с ней…
![Андрей Ливадный - Мишень [авторский сборник]](/uploads/posts/books/109803/109803.jpg)
