Сергей Лукьяненко - Планета, которой нет
— Ты хочешь сказать, — вступил я в разговор, — что против нас идет война?
— Война, или жестокая игра — как угодно. Мы искали Землю два года, капитан. И большей частью путешествие напоминало экскурсию по малоисследованным районам космоса. Прыжок к звезде спектрального класса Солнца, проверка планет… Еще два-три прыжка — и возвращение на ближайшую обитаемую базу. Ремонт, заправка, отдых… Но за последний месяц ситуация изменилась. Карантин на Ледовом Куполе. Некачественное горючее, проданное на Оранжевой. Отказ в ремонте корабля шестой и четырнадцатой космобазами. Полицейский штраф за сверхнормативное излучение двигателей.
— Ты хочешь сказать, — с тихой яростью произнес Редрак, — что все неприятности начались после моего появления на корабле? Не так ли?
Эрнадо выдержал его взгляд.
— Верно. Из-за твоего появления на корабле, но вовсе не из-за тебя самого. Подобный массированный нажим тебе просто не под силу. Скорее, ты действительно навел нас на след Земли. И кому-то это не понравилось.
Наступила тишина. Я с трудом заставил себя заговорить:
— Эрнадо, ты ошибаешься. Кому повредит, если мы найдем Землю? В галактике десятки тысяч обитаемых миров, торгующих и враждующих между собой, на всех ступенях развития — от деревянного плуга до гиперпространственных звездолетов. Кому помешает еще одна — не самая цивилизованная, не самая сильная и даже не самая красивая? Кто будет нам мешать?
— Не знаю, капитан. Но я чувствую нажим — и он все усиливается. Началось с мелких неудобств — а кончилось космическим боем. И мальчик — лишь очередное звено в цепи.
— Очередное мелкое неудобство, — попытался пошутить Редрак.
— Надеюсь, что так. Я думаю, что Ланс прав, и Даниил действительно с Земли. Допускаю, что сам он не подозревает о происходящем… Но появился он у корабля не случайно. Его доставили с Земли — во сне, или под парализующим лучом, похитив во время прогулки в лесу. Гиперпространственный туннель выбросил бы мальчишку в любой точке планеты, так что с ним наверняка были сопровождающие на катере. Даниила высадили возле нашего корабля, задали направление движения под легким гипнозом… И проконтролировали дальнейшее, пользуясь тем, что наш корабль после боя ослеп и оглох.
— Переброска катера через гипертуннель… Десять — пятнадцать тонн массы, — вслух прикинул я. — Ты представляешь, сколько энергии на это уйдет? Дешевле нанять эскадру кораблей для нашего уничтожения! Чем может помешать одиннадцатилетний пацан, не знающий о своей роли!
— Скажи честно, Сергей, — тихо спросил Эрнадо. — Когда ты узнал, что мальчик с Земли, поговорил с ним — тебе не захотелось бросить поиски? Вернуться на Землю через гиперпереход, увидеть родных и друзей — зажить прежней жизнью, но с новыми знаниями и возможностями?
Я до боли сжал кулаки. Эрнадо попал в точку.
— Ностальгия — наше общее свойство, — задумчиво сказал Эрнадо. — И разбудить ее несложно. На тебе решили испробовать еще одно оружие, психологическое. Вполне гуманное.
Я покачал головой.
— Гуманное оружие меня не возьмет. Я не откажусь от поиска.
— В таком случае Даниил тоже окажется при деле. В его сознание могли ввести кодированный приказ — взорвать реактор или убить тебя в том случае, если ты не решишь вернуться на Землю.
По спине прошел ледяной холодок. Мирно спящий в моей каюте мальчишка мог внезапно превратиться в смертельного врага. Беспомощный ребенок, которого я отмывал и перевязывал час назад, мог стать вполне опасным противником, если в его сознании проявится гипнотический приказ.
— Такое впечатление, Эрнадо, — произнес я, — что для своей мозговой атаки ты собрал все наше серое вещество. Не знаю, чья версия более верная, но действовать придется, исходя из твоей.
Редрак удовлетворенно кивнул. Ланс отвел глаза.
— Первое. Все расходятся по каютам. Для меня и Ланса — сон шесть часов, для Эрнадо и Редрака — четыре. Надо отдохнуть.
Возражений против неравенства отдыха не последовало.
— Эрнадо и Редрак должны через два часа после сна подготовить к действию наблюдательные системы звездолета и один из боевых катеров. Мы с Лансом… и мальчиком совершим небольшую экскурсию по планете.
Редрак поморщился, но спорить не решился.
— Второе. В общении с Даниилом придерживаться версии Ланса. Мальчик не должен знать, в чем его подозревают. После возвращения на ближайшую развитую планету мы переправим его через гипертуннель на Землю.
— Если сможем оплатить гиперпереход, — пессимистично заметил Эрнадо. — Ремонт корабля сожрет остатки нашего кредита…
— Третье. До тех пор, пока поведение мальчика адекватно, и он не предпринимает враждебных действий, Даниил становится членом экипажа корабля. Юнгой или кадетом — как угодно.
Редрак страдальчески покачал головой. Мой третий приказ был рассчитан именно на него. Теперь дальедианец вынужден охранять жизнь мальчика, как свою собственную.
— На этом все. Отдых. — Я поднялся из кресла.
— Капитан, переведите мальчика из своей каюты ко мне или к Эрнадо, — безнадежным тоном попросил Редрак.
Я с сочувствием посмотрел на него. И успокоил:
— Он останется со мной, но твоей вины в этом нет. Ты меня предупреждал. Так что, твой психокод не активируется, даже если Даниил придушит меня во сне. Спокойной ночи.
* * *В каюте было темно, лишь на панели внутрикорабельного фона светился желтый огонек.
— Слабый свет, — без особой надежды на успех попросил я.
Потолочные панели разгорелись мягким матовым светом. Я удивленно покачал головой. Молодец, Редрак. За ремонт сервисных устройств отвечал именно он.
Я бесшумно прошел через комнату. Апартаменты из четырех помещений на корабле полагались лишь капитану. Все остальные довольствовались каютой из одной-единственной комнаты.
Открыв дверь в спальню, я прошептал:
— Ночник, слабый свет.
Над кроватью появилось бледное розовое свечение. Я подошел ближе.
Даниил спал, обхватив обеими руками подушку. Скомканное одеяло валялось на полу.
Интересно, как можно сбросить во сне «электризованное» одеяло? Наверное, нужен большой опыт по борьбе с обычным…
Я осторожно укрыл мальчишку. Тонкое одеяло словно парило в воздухе, едва касаясь маленького тела. На коже слегка поблескивали полоски защитной пленки, прикрывающие многочисленные порезы.
— Спи, малыш, — прошептал я. — Спи, Данька…
Если в его сознание действительно заложена кодированная программа, то я найду человека, отдавшего приказ, и убью его. Если же никакой программы нет, то я убью того, кто бросил полуодетого ребенка посреди инопланетного леса.
Мы, земляне, очень жестокие люди.
Я провел ладонью по мягким взъерошенным волосам Даниила. Все-таки, он очень счастливый человек. День назад он был на Земле, дышал ее воздухом и шел по нормальному, доброму лесу. Через неделю Данька окажется там снова.
Для меня дороги на Землю нет.
Я достал из стенного шкафа чистое белье. На цыпочках вышел из спальни. Ненужная предосторожность — мальчика сейчас не разбудит никакой грохот. Усталость плюс таблетка снотворного — очень надежная смесь.
Постелив себе на кушетке в кабинете, я прошел в душ. Постоял несколько минут под прохладными струями воды. Насухо вытерся, не одеваясь прошел в кабинет. С наслаждением вытянулся на чистой постели. Прошептал, чувствуя, что погружаюсь в сладкие глубины сна:
— Сигнал на пробуждение через пять часов сорок минут.
— Таймер включен, — таким же тихим шепотом отозвался сервисный блок у изголовья.
Уже засыпая, я с раскаянием подумал, что так и не принял участия в «мозговом штурме». И не высказал собственную сумасшедшую идею, до сих пор кружащуюся в голове…
4. Рейд
Когда диафрагма люка разошлась, и катер плавно вылетел из ангара, Даниил быстро обернулся.
На экране заднего обзора был виден стремительно удаляющийся корабль. Серебристый шар, вцепившийся в землю десятком толстых опорных колонн, окруженный кольцом поваленных и обгоревших деревьев, напоминал Храмы Сеятелей. Очень слабо, конечно. Так дешевая малолитражка походит на шикарный «Роллс-Ройс»…
— Вот теперь я верю, что мы не на Земле, — прошептал мальчишка.
Я кивнул. Встающее за кораблем солнце было цвета тусклой меди и раза в два больше земного светила. Истинные размеры, конечно, различались еще сильнее. Звезда Шор-17 представляла собой типичный красный гигант.
— Всегда знал, что со мной случится… такое, — продолжал Даниил.
Все мы в детстве верим в свою неординарность. Именно нам предназначены удивительные приключения и древние клады, прекрасные принцессы и страшные чудовища. Может, это и к лучшему, что мы так быстро забываем детские мечты. Иначе не все нашли бы в себе силы жить.
