Сергей Баунт - Зорн
Как-то исподволь Рухас подвел к тому, что мечта Глемаса не только прекрасна сама по себе, но может еще и приносить пользу родному Грону, да и всей Империи.
Вспоминая сейчас те времена, Гронберг думал, что селекционер имперской разведки на Гроне – Рухас Даринг – был воспитателем от бога. Даже теперь, нахлебавшийся уже дерьма и не раз проклинавший свой выбор, он был благодарен Рухасу. Хотя до сих пор не знал, настоящее ли это имя!
* * *«Этот козел в черном что-то сделал со мной». Вчерашняя страшная боль, крутившая и рвавшая мышцы, и сегодня отдавалась в теле.
«Наверно все – таки американцы. Наши бы уже давно разобрались». В пользу этой версии говорило и то, что он явно был связан. Стараясь больше не шевелиться – пусть думают, что он еще в отключке – Сергей медленно приоткрыл глаза. Кругом было темно, лишь справа сверху светились желтым и зеленым глазки каких-то приборов. Пошевелившись, он определил, что лежит на чем-то ровном: «Стол, что ли?» Ремни перехватывали тело в нескольких местах. Руки на запястьях и ноги у щиколоток тоже были зафиксированы.
Вдруг все осветилось. Стены зажглись ровным белым светом. Казавшаяся в темноте крохотной, комната сразу как будто раздвинулась, но все равно осталась небольшой. Сверху, с низкого потолка, нависал какой-то ящик, на его передней панели и светились индикаторы. Больше в комнате ничего не было. Сергей не ощущал вибрации, не слышал никаких звуков.
Непонятно, куда его привезли. Его ум отказывался принимать, что где-то в Афгане может быть такая чистая комната. Да и в Союзе Кротов такой техники не видел. Уже как данность он принимал, что попал к американцам. «Лучше бы афганцы застрелили», – заставлял себя думать он. Но мысль была притворной, не настоящей, и не прижилась. Жить хотелось до чертиков. И почему-то думалось, что американцы все равно не будут так пытать, как душманы.
Оставив бесполезные дерганья, Сергей решил подождать дальнейшего развития событий. «Главное жив. Руки-ноги целы, а там еще увидим, на чьей улице будет праздник…»
Очень хотелось в туалет… и пить. Но в туалет все-таки больше. «Хоть бы зашел кто!» – чтобы скорей окончилась эта тягостная неизвестность. Кротов уже решился закричать, но в этот момент стена беззвучно разошлась и в помещение вошел «черный». Похоже, он следил за ним и знал, что очнулся.
– Не надо на меня так смотреть! Я ведь тебя спас, – На чистейшем русском языке заявил «американец». Сергей промолчал, но продолжал внимательно наблюдать за вошедшим.
На этот раз шлема на нем не было. Короткая стрижка. Не отличавшийся миниатюрностью нос. Внимательные серые глаза. Волевой рот с узкими губами. Черная форма с множеством карманов и ремешков, как влитая, сидела на спортивной фигуре. «Даже по харе видно – не наш!» – из противоречия, зло подумал Кротов. Правда, его сильно удивила правильная русская речь узкогубого. Во всех фильмах, которые Сергей видел до этого, враги разговаривали, страшно коверкая русские слова.
– Сейчас я тебя освобожу, – предупредил американец, подходя к кушетке и направив на нее маленькую черную коробочку. – Не делай глупостей, солдат. Иначе так и будешь лететь со мной до базы пристегнутым.
«Опять на самолет! – подумал Кротов. – Вот хрен тебе! Только освободи!»
Ремни отскочили и, скользнув, спрятались в теле кушетки. Сергей развел и свел руки – слушаются! Потом приподнялся и, повернувшись, спрыгнул с высокой кушетки. Тут же присел, изображая, что ноги не держат его. Враг внимательно наблюдал за ним. Странно – Кротов не чуял его. Раньше это его чутье никогда не подводило Сергея. В драках он всегда чувствовал следующее движение противника. «Обученный, сука! Что же делать?» – он поднял на «черного» жалобный взгляд.
– Мне бы в туалет.
Тот немного постоял, обдумывая, и без всякой жестикуляции переспросил:
– Естественные надобности?
– Они самые.
– Туда! – он показал в угол комнаты.
– Туда?! – Глаза у Кротова округлились. – «Черт! Как у духов в зиндане!»
– Вы что? Я здесь не смогу!
Ничего не объясняя, американец пошел в угол. Стена перед ним опять лопнула, открыв взгляду «удобства».
– Иди!
Обойдя застывшего в углу «черного», Сергей юркнул в туалет. Когда стена за ним закрылась, он справил нужду и прошелся по карманам. Пусто! На брюках остался узкий брезентовый ремень. Если что, хоть повешусь – невесело пошутил про себя Кротов, пряча ремень в карман. Чтобы выйти, он повторил фокус врага – пошел прямо на стену. Это сработало.
Выйдя в комнату, Кротов увидел, что «американец» стоит к нему спиной и тыкает пальцем в экран на приборе, висевшем над кушеткой. Сергей тихонько двинулся к нему, доставая из кармана свернутый ремень. Видимо, «американец» нисколько не боялся советского солдата. Кротов почти приблизился, а тот даже не оглянулся. То, что его не принимают всерьез, обидело и разозлило Сергея. В глазах привычно побелело, и разворачивающаяся внутри пружина кинула его на спину «черного». Накинув ремешок через голову на шею врага, солдат потянул его на себя. Мгновенно развернувшись, бросил через спину. Перескочив лежавшего, Кротов уселся у него на спине, при этом продолжал душить. Противник схватился за ремень, но хватка постепенно слабла. «Американец» хрипел, потом несколько раз конвульсивно дернулся и затих. «Потерял сознание», – понял Сергей. Он не хотел убивать «американца». Тот нужен был живым. Сдернув с шеи ремень, быстро стянул «черному» руки за спиной. Потом перевернул на бок и похлопал по щекам:
– Не вздумай помирать.
Связать ноги было нечем. Ремешки на форме ни в какую не хотели отрываться. Тогда Сергей стянул до колен черные брюки, стреножив «американца». Под штанами оказались странные – в обтяжку – серые подштанники, почти до колен. «Как у бабы!» – прыснул Кротов.
Лежавший дернулся и захрипел. Убедившись, что он начал дышать, Сергей обыскал карманы. Никакого оружия, только две черные пластиковые коробочки с закругленными краями. Обе удобно ложились в ладонь, как будто прирастая. Он повертел их, разглядывая, но так и не понял, что это. Ладно, разберемся. Сунул обе в карман. Еще раз осмотрел помещение. Пора поискать остальных и найти место, где они хранят оружие.
Как оказалось, стены раскрываются не в любом месте. Вышел Кротов только с третьего раза. Попал он в небольшой – метров шесть – коридор. Похоже, это бункер или подвал. Все стены и потолок были покрыты сотнями труб и проводов. В полумраке между ними горели какие-то индикаторы, небольшие экранчики – по ним иногда проскакивали цветные сполохи. Здесь стены уже не светились. Свет падал с широкой полосы вдоль потолка. Несколько раз по бокам открывались проходы, свободные от труб – места для дверей. Сергей решил осмотреть их попозже. Он двигался к двери в конце коридора. Возле неё он остановился и приготовился ждать. Должен же кто-то пойти проверить, почему так долго нет «черного».
Простояв полчаса в готовности нанести удар, Кротов понял – ждать дальше невмоготу. Но ввалиться в помещение, где, возможно, сидит толпа вооруженных американцев, тоже не хотелось. «Пойду, проведаю первого, – решил он. – Наверняка уже очухался. Может, чего интересного расскажет».
«Черный» смотрел на Сергея бесстрастно и даже, как показалось, чуть снисходительно. Связанный, со спущенными штанами – очень не вязался этот взгляд с его жалким видом. Как будто он оставался хозяином положения, а не валялся у ног Кротова. «Быстро одыбал, – покачал головой Кротов. – Будто и не хрипел, полумертвый, полчаса назад». Солдат наклонился к лежавшему:
– Слушай сюда. Сейчас я буду задавать тебе вопросы, а ты будешь мне правдиво отвечать. Мне, как понимаешь, терять нечего. Так что, если что – тебя я все равно успею захлестнуть!
«Американец» поморщился:
– Ты глупый, солдат!
– Ты не отвлекайся! – Улыбнулся Кротов. – Я-то глупый, а ты весь такой умный, лежишь тут передо мной. Сколько вас здесь?
– Я один.
– Я же просил говорить правду! Хочешь ботинка по почкам попробовать?
– Повторяю. Ты глупый. Я один на этом корабле.
– Че, америка, совсем крыша от страха съехала? На каком еще корабле? В Афгане? Тут до ближайшего моря неделя!
Американец демонстративно отвернул голову и уставился в стену.
– Что, будем молчать? Ну, смотри, сука, сам напросился!
Сергей вскочил:
– Сейчас отпинаю, сразу запоешь!
Сказать и сделать – оказалось совсем не одно и то же. Пинать равнодушно лежавшего на полу человека почему-то было противно. Сергей постоял, пытаясь разозлить себя. Бесполезно. Повернувшись, пошел обратно в коридор. «Я не особист, проводить допросы меня не учили», – успокаивал он себя.
Не останавливаясь, он шагнул из коридора в раскрывшуюся перед ним дверь…
Сергей был в ступоре. В голове никак не укладывалась картина, которая открылась ему, когда он вошел в дверь в конце коридора: Огромные яркие звезды в черной пустоте… Это было неправильно, нереально. Такого просто не может быть! Мелькнула даже мысль, что он все еще в отключке и это глюки.
