Владимир Подольский - Звезды на дисплеях
— Принято. Боюсь, что если мы продолжим продвижение по тоннелям то связь с "Дыроколом" скоро пропадёт. При выходе в этот коллектор мне уже пришлось перейти на узкополосный режим. Помехи очень сильные.
— Может в створе юпитерианского тоннеля подвесить ретранслятор? Какой-нибудь зонд приспособить?
— Можно, конечно. Я запрограммирую разведывательный зонд, подвесим его около створа.
— Только не на оси тоннеля!
— Ясно. Но ресурса рабочего тела надолго не хватит. На несколько дней, максимум.
— Почему?
— Ему придётся постоянно компенсировать гравитацию стенок и подруливать, чтобы не унесло в другой тоннель.
— А можно интегрировать зонд-ретранслятор и бустер? Ему то ресурса надолго хватит.
— А не жалко, капитан? У нас только пять останется.
— Конечно, жалко! Придумал: вызови "Дырокол" и дай Сенцову радио за моей подписью. Попроси их, пускай направят к нам в тоннель бустер с патрульного "Меча". Они там перетопчутся, а нам нужно. Будем возвращаться – верну.
— А мотивировка?
— Ты же уже сообщила Сенцову о посторонних сигналах? Вот и скажи: помехи – ретранслятор из бустера сделаем. Иначе, связь пропадёт.
— Принято, капитан, радиограмма ушла.
— Хорошо, а теперь учёных подключи.
— Минутку. Там сейчас "вы" вроде задаёте вопрос Ларину. Включаю.
Из динамика местной связи донёсся голос, в котором капитан с некоторым удивлением узнал свой собственный:
— Скажите, профессор, а почему тоннели сходятся в коллектор? Я раньше читал, что они должны соединять все тела Солнечной системы отдельно.
— Это очень упрощённая трактовка теории, вульгарная, я бы сказал. Впрочем, так бы и было, если бы во Вселенной осталось только два тела и один тоннель. Если же их несколько, то тоннели взаимно притягиваются и интегрируются в иерархическую систему, которую мы и наблюдаем. Извините, капитан, мы отключимся на некоторое время. Нам нужно обменяться впечатлениями и обсудить полученные данные в своём кругу.
— Да, пожалуйста.
Лаборатория отключилась. Но в разговор вступил удивлённый Старшой, ранее безмолвствовавший в своём ложементе. Раньше ему не как-то не удавалось ничего вставить в разговор:
— Капитан, извините за глупый вопрос, а кто это, "Маруся"?
— Это, майор, псевдоинтеллект с моего судна. Я прописал её аватару в комп "Меча".
— А как же Арнольд?
— Добрый день, майор! — раздался в динамике голос Арнольда. — Со мной всё в порядке, мы с Марусей отлично ладим. Она столько знает, и многому меня научила. Спасибо, что беспокоитесь обо мне.
— Ну и дела! Похоже, она у вас, Мастер, действительно многое умеет!
— Глаз, да глаз нужен! Вот и сейчас: там моё компьютерное "альтер эго" не слишком глупые вопросы учёным задавал? Или задавало? Вон, Ларин даже не знал, как отвязаться!
— Ну, что вы, Кэп! Вы даже употребляли такие словесные конструкции как: "многомерный пространственно-временной континуум" и "анализ топологии тоннелей Макарова". И ещё упомянули про "графики Минковского".
— Гм… А кто это? Ладно, ты мне потом расскажешь. А сейчас…
— Извините, что перебиваю, Кэп, получено радио от Сенцова, вывожу на дисплей.
— Ага! "Соблюдайте осторожность"… ля, ля, ля. "Не провоцируйте"… ля, ля, ля. "Сразу же сообщите…" А, вот самое главное: бустер отправят через сорок минут. Это хорошо! Лови его, Маруся. Ты код управления приняла?
— Приняла. Будет сделано!
— Давид! Как у нас с обедом?
— Всё готово, капитан, — отозвался Давид. — Мне только от боевого поста до камбуза добраться и можно разливать.
— Принято, спасибо. Команде: отбой боевой тревоги, половине личного состава приступить к обеду, остальным оставаться на постах. Потом обедает вторая половина. Василий Александрович, я схожу, Маркиза проведаю и покормлю, а то он там замаялся в своём ящике. Да и сам поем, а то не позавтракалось мне сегодня перед стартом. Через полчаса тебя сменю. Если бустер раньше времени прилетит, ты его не упусти, а то вовек не расплатимся!
— Так точно! Никак нет, Мастер, не упущу!
Почти шесть часов потребовалось на "уговоры" компа бустера, вынырнувшего из родного юпитерианского тоннеля, пока он "согласился" интегрироваться с зондом-ретранслятором. И ещё три часа ушло на проверку работы, как ретранслятора, так и его нового носителя. Инженерная группа несколько раз надевала тяжёлые защитные скафандры и выходила на внешнюю оболочку "Меча". На тяжёлых скафандрах настоял командир, хотя причин для этого вроде и не было: фон был невелик, в тысячи раз меньше, чем в радиационных поясах Юпитера.
Тем не менее, когда инженеры уже готовились вернуться со "свежего воздуха", уровень радиации вдруг подскочил на два порядка, о чём немедленно сообщила Маруся. И если б милитары, подчинившись приказу "перестраховщика" командира, не надели свои неуклюжие скафандры, то каждый схлопотал бы в итоге порядочную дозу.
По информации Маруси "протонный заряд" пришёл из "исходящего" тоннеля и проследовал в тоннель, ведущий к Солнцу. Причём, основная масса протонов летела по оси тоннеля, по "линии наименьшего сопротивления", как пояснили подтвердившие этот феномен научники.
Таким образом, интуитивное предчувствие командира, ощущавшего явный дискомфорт при нахождении "на оси" также получило своё подтверждение. Хотя этот заряд, даже и в точке своей максимальной концентрации не пробил бы защиту судна. Но в следующий раз он мог бы быть и мощнее.
Учёные продолжали выдавать "на-гора" данные наблюдений и свои прогнозы топологии и свойств тоннелей. Хотя и эти доклады сопровождались зачастую жаркими спорами, вплоть до переходов на личности. Суть академических разногласий, правда, ускользала от капитана и Старшого, прилагавших все усилия, чтобы сохранить мир в учёном коллективе.
По прошествии суток после открытия "солнечного коллектора", капитан принял решение двигаться вперёд. Снова милитары заняли боевые посты и "Меч" двинулся по исходящему тоннелю. Он, как уже отмечалось, был шире, и испещрявшие его стены воронки имели больший размер. При ближайшем рассмотрении, эти воронки оказались тоже входами в тоннели. По крайней мере, в предсказаниях, куда эти тоннели ведут, учёные оказались едины во мнении: к достаточно большим объектам пояса Койпера, так ещё до конца не исследованного.
Да и где он кончается и переходит в облако Оорта? Это тоже ещё не было выяснено, но картографирование пояса в функции экспедиции не входило. Впрочем, большинство этих тоннелей, даже самые крупные, были настолько малого диаметра, что капитан и не рискнул бы направить в них своё судно. "Меч" медленно, не быстрее километра в секунду, плыл по прихотливо изгибающемуся тоннелю и, наконец, на одном из поворотов Маруся вызвала капитана:
— Кажется тут, Кэп!
В стене прямо по курсу зияло отверстие вливающегося в него второстепенного тоннеля, диаметром значительно меньше юпитерианского, но вполне безопасного для входа.
— Заходи, Маруся, если что, сразу задний ход!
— Принято, капитан.
— Что это за тоннель, Мастер? — спросил Старшой, бессменно дежуривший в рубке вместе с командиром.
— Если это то, что я думаю, точнее мы с Марусей думаем…. Да скоро узнаем!
В свете прожекторов, заливающем не очень длинный тоннель, показалась его выходная мембрана, как это назвали учёные, капитан же про себя называл это место чёрной заглушкой.
— Маруся, тормози в километре перед мембраной и запускай зонд. Если всё в порядке – выходим.
— Есть!
Корпус "Меча" слегка дрогнул, и небольшой цилиндр зонда, пролетев оставшийся до чёрной завесы мембраны километр, канул в неё. Несколько секунд…
— Всё в порядке, капитан. Там свободное пространство, помех для выхода нет. Выходим?
— Погоди. Учёная группа!
— На связи, капитан!
— Смотрите внимательно. Я попытаюсь активировать портал изнутри.
— Мы готовы.
— Маруся, включай открывашку, прожектора на минимум.
— Есть!
На дисплее, в свете померкшей подсветки завеса мембраны заколебалась, её поверхность закружилась спиралью, и вдруг в центре спирали разгорелось знакомое радужное сияние открывающегося портала.
— Маруся, попробуй завести зонд обратно!
— Сразу не получится, капитан! Ему нужно отлететь подальше, развернуться, набрать скорость…
— Да, время потеряем. Снимай накачку.
— Есть!
Сияние портала стало пригасать, сосредоточилось в светящуюся точку в центре мембраны и погасло вовсе.
— Теперь выходим!
— Есть капитан!
Небольшое ускорение вдавило экипаж в ложементы, чёрная завеса мембраны приблизилась и "Меч" вынырнул в привычное космическое пространство. Дисплей мигнул, и на нём появилась компьютерная реконструкция окружающего пространства. Почти прямо по курсу корабля лежала планета.
