Вилли Конн - Герой Бродвея (сборник)
Слезы умиления выступили на покрасневшем, как зад обезьяны, лице Хазе.
— Хайль Гитлер! — рявкнул фельдфебель.
— Хайль! — ответили ему вытянувшиеся в струнку эсэсовцы и генералы люфтваффе.
«А этому-то придурку за что?» — Хазе зло покосился на стоящего рядом ефрейтора Шнитке.
* * *Имперский бункер вздрогнул, словно фанерный сортир, в котором засел фельдфебель Хазе — Иваны били по Берлину крупными калибрами.
«Кто бы мог представить такое еще год назад?» — ефрейтор Шнитке уныло посмотрел на фельдфебеля Хазе, стоявшего в одной шеренге с ним в новенькой эсэсовской форме. Точно такой же мундир был на ефрейторе. С какой бы радостью он обменял его на грязную окопную робу, лишь бы не стоять в этой шеренге смертников, запертых в подземелье вместе со своим фюрером!
— Ахтунг!
Эсэсовцы вздернули подбородки. В тусклом свете аварийной лампочки Шнитке увидел приближающегося Гитлера. Слегка прихрамывая, он дошел до середины шеренги и остановился, пристально вглядываясь в лица эсэсовцев.
— Комрады! Враг вступил в самое сердце рейха. Лжецы из Би-Би-Си внушают миру, что ваш фюрер выжил из ума, что он чаще советуется с астрологами и гадалками, чем со своими генералами. Кто же тогда спас мне жизнь во время злодейского покушения, когда предатели взорвали мину на моем столе? Может быть гадалки и астрологи?
— Комрады! Пора сказать вам правду — на спиритических сеансах ваш фюрер вызвал не духов, а инопланетян. В космосе у нас есть друзья и единомышленники. Они открыли нам тайну атома, с их помощью мы создали это, — горящий взор Гитлера устремился на противоположную стену.
Повинуясь его воле, она раздвинулась. Фельдфебель Хазе увидел серебристый диск, точно такой же, как сбитый «английский дирижабль». Под ним, словно стопка намытых тарелок в ресторане, поблескивали другие диски. Их было не меньше трех дюжин.
— Если бы провидение подарило нам еще хотя бы полгода, — продолжил Гитлер, — в наших руках было бы атомное оружие и эти замечательные «летающие тарелки». К сожалению, они еще не готовы к военным действиям. Двое наших зенитчиков по ошибке сбили такой аппарат с инопланетными инструкторами во время испытательного полета. Искусство этих артиллеристов еще пригодится нам, — фюрер одобрительно усмехнулся, глядя на оробевшего Хазе. — Итак, комрады, мы покидаем планету Земля. Но битва, которая идет наверху, — не последняя. Мы уходим, чтобы спустя годы из глубин космоса нанести страшный, неотразимый удар по нашим врагам, осквернившим священные камни рейха. В космосе мы будем неустанно ковать новое немецкое оружие. В чуждых и враждебных мирах…
Слова фюрера уже не доходили до Шнитке. Его колени задрожали. «Лететь с этим сумасшедшим к космическим чудовищам?» В сознании Шнитке возник ужасный монстр с «дирижабля», и что-то расслабляющее — теплое, как пар из доброго немецкого кофейника, коснулось ляжек ефрейтора, дотекло вниз.
— Что такое? — лицо фюрера перекосило, словно по его голым яйцам провели грязной сапожной щеткой. — Кто испортил воздух, свиньи?
— Вы, Хазе?
— Мой фюрер, это не я! Это ефрейтор Шнитке!
— Расстрелять! — приказал Гитлер.
— Я не хотел! У меня медвежья болезнь, пощадите! — ефрейтор упал на колени.
Новый взрыв потряс бункер. Забыв о Шнитке, Гитлер направился к шахте с летающими тарелками.
* * *— Петро, дивись, ще це таке? — щербатый, с подпаленными усами, русский артиллерист указал на светлые пятна, одно за другим поднимавшиеся над имперской канцелярией.
Его напарник поднес бинокль к раскосым монгольским глазам:
— Ничего не видать, окуляр бликует.
— Та не бликует, а блефует. Сидит ихний фюлер в подвале, цигарку курит, та дым кольцами пущает, дескать, накласть ему на ентих алтиллеристов. А ну-ка, Петро, дадим ему прикурить, черту лысому! Огонь!..
Огромный гаубичный фугас, как шар в лузу, вошел в стартовую шахту, превратив ее в дымящуюся воронку. Но поздно. Последняя летающая тарелка, словно сорвавшаяся с крючка акула, успела нырнуть в бездну космоса, черную, как эсэсовский мундир.
И время остановилось. Его сумасшедший эскалатор, влекущий все живое с песнями и проклятиями, заскрежетал, сбавляя обороты. Годы, проведенные эсэсовцами в космосе, превратились в минуты…
* * *Сюзанна Мидлтон могла позволить себе расхохотаться в лицо самым завидным женихам Нью-Йорка. Даже такому, как мультимиллионер Родерик Фишман, потому что Сюзи была действительно совершенной красавицей — лучезарной и обворожительной. Однако сегодня она была явно не в «форме» — с самого утра мисс Мидлтон испытывала беспричинный страх. Сюзанне все время казалось, что кто-то неотступно преследует ее…
Опасность приблизилась, стала почти осязаемой. Как газ без цвета и запаха, она ползла из ржавых канализационных люков, заполняя собой улицу. Сюзанна Мидлтон еще раз попыталась запустить мотор внезапно заглохшего «Порше» — тщетно. Педаль под ногой девушки неожиданно провалилась, пол машины изогнулся, заскрежетал, словно его рвали железными клешами.
Сюзанна дернула ручку, пытаясь выскочить из машины, но дверь не поддалась. В продырявленном днище автомобиля показалась пасть, рвущая металл. Сиденье накренилось, руку прижало к дверной стойке. Девушка закричала, но ее голос был заглушен рычанием монстра, ворвавшегося в кабину…
Придя в сознание, Сюзанна с омерзением и ужасом обнаружила в нижней части живота какую-то болевую точку.
* * *— Вот это девочки! Держу пари, Норман, любая из них могла бы победить на конкурсе красоты Нью-Йорка, — шеф полиции Морли «пустил слюну», разглядывая фотографии голеньких красоток.
— Извините, сэр, но эти девушки посчитали бы для себя позором участие в конкурсе. Они из тех, кто прокладывает себе путь в жизнь сиськами и задницей, — Майк Норман подавил желание вырвать фотографии из рук Морли, вцепившегося в них, как молодой гинеколог в смазливую пациентку.
— Сэр, может быть перейдем к делу? Все-таки это следственные материалы, а не порнографическая коллекция, — нахмурился Майк.
Почувствовав неприязнь детектива, Морли отложил фотографии.
— Норман, вы рассуждаете так, словно сейчас не девяностые годы, а, по крайней мере, сороковые. Ладно, черт с вами!
— Стивен, докладывайте, что вам удалось высосать из этих фотографий, — приказал он своему помощнику.
— Почти ничего, сэр, если не считать этих неприятных деталей, — карандаш Стивена коснулся темного пятнышка на животе девушки, похожего на прилипшую к коже десятицентовую монетку.
— Черт побери, такое впечатление, что у красоток выросло по второму пупку, — здоровенная лупа Морли свесилась над фотографией. Его взгляд, липкий, как руки онаниста, впился в женское тело.
«Кажется, сейчас я сверну челюсть этому похотливому борову», — зубы Майка заскрежетали, словно колеса трамвая на повороте.
— Запомните, Норман, ревновать чужих женщин не менее аморально, чем надевать чужой презерватив, — хохотнул шеф полиции. Его лупа легла на фотографию, увеличив бедро девушки до размеров восходящей луны. — Скажите лучше, Норман, на кой дьявол девочкам второй пупок, — ухмыльнулся Морли, полагая, что трудный вопрос заткнет рот строптивому детективу.
— Сэр, то, что вы называете пупками, — ничто иное, как укусы гиперов, — с расстановкой ответил Майк.
— Что?! — лицо Морли побагровело.
Отпихнув кресло, он нервно заходил по кабинету, не обращая внимания на притихшего Стивена и подчеркнуто безразличного Нормана. Было от чего выйти из себя.
Все началось вскоре после того, как в подвалах компании «Гипер АГ интернешнел» произошла утечка стимулятора роста сельскохозяйственных животных. Вскоре в окрестностях фирмы стали появляться гигантские крысы, которые развлекались тем, что потрошили шины припаркованных автомобилей. Полиция применила оружие. Тогда «гиперы» — так прозвали этих омерзительных тварей — устроили настоящую охоту на полицейских. Подобно барсукам, они вцеплялись в естество стражей порядка, вырывая его, словно морковку с грядки.
И вот новое несчастье — нападение на женщин…
Морли остановился напротив Майка.
— Почему девушки не обратились в полицию? Почему мы вынуждены проводить расследование по собственной инициативе? Где логика, Норман?
— Сэр, как они могут доверять нам, если мы не в состоянии сохранить… собственных сотрудников?
— Вот как! А это вы видели? — перебил Морли. Расстегнув ширинку, он спустил брюки. Показалось белье, напоминающее панталоны маркиза де Ля Круа.
— Сэр, вам принести горшок? — опешил Стивен.
— Принесите и наденьте на свою безмозглую голову, болван! Слышите? — Морли шлепнул себя по промежности.
Послышался приглушенный металлический звон, как будто кто-то встряхнул мелочь в кармане.
