Дарья Кузнецова - Абсолютное оружие
— Почему они здесь такие запуганные? Как будто не пару лет сидят, а выросли здесь? — тихо обратилась я к Райшу, с флегматично-ироничным выражением лица раскладывавшему на коленке плод любви подгузника и набедренной повязки. Аналог этого сооружения можно было наблюдать на сидящем неподалёку с напряжённо-настороженным видом мирном. Мне повезло больше; мне достался вполне себе аккуратный мешок с дырками.
— Мне кажется, это из-за искажений психополя, — с едва уловимой брезгливостью скривился капитан, бросив неприязненный взгляд на вздрогнувшего от этого мирного.
— Для вас это опасно? — уточнила я, не вдумываясь в смысл данного переглядывания. Потому что если вдуматься и поверить собственным ощущениям, понимание, что я совершенно не знаю Райша, только усугублялось. Потому что едва сдерживаемое гадливое отвращение было явно вызвано этим мирным, а вот понять его причин я не могла.
— Для нас это неприятно, — пожал плечами Райш. — Если недостаточно характера, воли, разума, да вообще — личности, это может даже сломать, — с циничной невозмутимостью пояснил он. — Старик, ты покажешь мне пещеры? Если здесь есть что-то, заслуживающее внимания. Если здесь есть что-то, кромепещер, — нет, положительно, у меня начинает складываться впечатление, что не только моя личность претерпела изменения по дороге сюда. Райш, так брезгливо отзывавшийся об этом виде, вдруг столь явно предпочитает общество его представителя человеку?
— Да, острозубый, — ответил йали.
Понимая, что если прямо сейчас не узнаю истину, придумаю для себя какое-нибудь совершенно жуткое и далёкое от истины обоснование, я обратилась к капитану.
— Райш, а можно задать тебе пару вопросов?
Тот рассеянно усмехнулся и кивнул.
— Пойдём, сейчас по дороге и задашь.
И мы потянулись куда-то небольшой толпой. Впереди, о чём-то тихо переговариваясь, шли йали по-имени Старик и мирный, так и не назвавший своего имени, за ними — задумчивый и озадаченный Тарнас, а замыкающими — мы.
— Ну, давай свои вопросы, — подбодрил меня Райш.
Получив возможность реализоваться, вопросы разом рванулись наружу, создав пробку и давку, вылившуюся в паузу. Я никак не могла определиться, с чего именно начать; поэтому решила начать с главного.
— Почему ты так уверен в победе над йали? И почему так спокоен, и даже рад этой войне?
— Потому что это будет не аккуратное покусывание за пятки с опасением лишний раз поцарапать, а война на уничтожение, — невозмутимо ответил горячий.
— И?
— Мы будем вести её по другим правилам и другим оружием, — пожал плечами мужчина. — Потерь не будет. Точнее, они будут, но незначительные; до сих пор мы играли на поле йали, бодаясь с ними на территории крошечных корабликов и удалённых планет, и гибли. А в грядущей войне мы не будем уничтожать корабли. Мы будем сжигать планеты и гасить звёзды.
— И ты так спокойно об этом говоришь? Погибнут ведь не только йали, погибнут целые живые миры, — пробормотала я, не зная, как реагировать на это заявление. Очень хотелось не поверить, но не верить не получалось.
— Посмотри на меня внимательно, Экси. Не как не человека, а как на то, чем я являюсь функционально, и сразу поймёшь глупость своего вопроса, — губы мужчины изогнулись в жутковатой усмешке.
— И кто ты функционально? — всё так же напряжённо спросила я.
— То же, чем должна была стать ты, но не стала, — он невозмутимо пожал плечами. — Я оружие, девочка. То самое абсолютное оружие, которое не смогли воплотить твои создатели, но зато сумело воплотить коллективное бессознательное всего моего вида. Разумное, беспощадное и послушное воле сверху, и нас таких — несколько миллионов. Я могу жалеть живых существ ровно до тех пор, пока они не являются моей целью.
— Чьей воле?
— Коллективного бессознательного, — глумливо оскалился он. — Обычно его волю выражает Совет Старших, тебе же рассказывали.
— Мне кажется, всё это время мне рассказывали совсем не то, что было нужно. С кем и когда вы уже сталкивались? Вот так, на уничтожение.
— Лично я — пока ни с кем, — хмыкнул Райш. — А исторически… Об этом просто не принято вспоминать. В нашем скоплении некоторое время назад, в эпоху начала галактических контактов, было на одну галактику больше. Теперь там красивое пылевое облако, из которого через пару миллиардов лет родится новая галактика. Не мы напали первые, но тогда у нас было меньше терпения, чем сейчас с йали.
— Но… как?! — в моей голове никак не желало укладываться известие о том, что можно вот так, силами простых крошечных комочков сложной органики, пыли по галактическим меркам, уничтожить целую галактику. Миллионы звёзд — в пыль? Те существа, которые, я знала, никогда не занимались биоформированием планет, на которых имелась хоть какая-то жизнь, которые добывали полезные ископаемые с фанатичной аккуратностью, даже в малом не нарушая экосистем, и вдруг — с таким хладнокровием уничтожать целые миры?
— Психополе Вселенной едино, — вновь невозмутимо пожал плечами Райш. — Это тонкие созидающие воздействия слишком сложны, а сложная материя сама по себе стремится к распаду, и подтолкнуть её нетрудно. Но ты зря так сильно паникуешь, — ухмыльнулся он. — Вряд ли Совет прямо вот так сходу примет решение о полном уничтожении йали. Мы стали терпимей, я же говорил. Наверное, для начала всё ограничится несколькими предупредительными акциями устрашения и разговором с позиции силы. Может быть, случится чудо, и йали всё-таки признают чужое право на жизнь и отсутствие за собой права вмешиваться. А если нет… вряд ли подобное решение будет принято скоро. Даже, наверное, не в этом поколении.
— Мне кажется, вот сейчас я должна начинать тебя бояться, — поделилась я сомнениями, искоса разглядывая мужчину.
— Должна? — уцепился он. — Но не боишься?
— Нет, — медленно качнула головой я и поняла — не вру. Действительно, не боюсь.
— Почему? — кажется, такое заявление горячего приятно удивило.
— Ты будешь смеяться, но… вот именно тебе такое поведение подходит. Наверное, даже больше, чем всё, что я раньше наблюдала. Ты в таком амплуа смотришься естественней. Даже странно, как вы умудрялись уживаться на планете до начала космических перелётов. Не верится, что не воевали между собой.
— Кто тебе такую глупость сказал? — рассмеялся горячий. — Воевали, конечно. Всякое было, Экси. И диктатура силы была, когда мирных презирали и держали на положении рабов, а боевые между собой грызлись. Титул шер-лорда не на пустом месте возник, в древности это действительно был правитель. Более того, какое-то время он передавался по наследству, и тогда же среди горячих было принято многожёнство. Просто потому, что наследник был нужен, но это же должен был быть именно носитель горячей крови, да и женщины не все выживали, — он сочувственно усмехнулся, наблюдая за выражением моего лица. — Коллективный разум, Экси, как и разум индивида, не сразу становится взрослым и мудрым. Просто это совсем древняя история, её мало кто изучает подробно, а ты на неё не натыкалась.
— М-да. Об этом я как-то не подумала, — пробормотала неуверенно.
Информация свалилась на меня грудой и вдруг, но нельзя сказать, что я была к ней не готова. И уж совершенно точно меня такие известия не напугали; с учётом истории «моего» человечества, известие о том, что здешние люди от тех не так уж отличаются, просто в некотором роде «старше», скорее даже утешило.
— Это довольно тяжело принять, — мягко проговорил Райш. — Поэтому многие стараются об этом не задумываться.
— Нет. Просто нужно уложить информацию в голове. Кстати, о моей голове… Что ты в ней учинил?
— Что такое? — настороженно покосился на меня капитан.
— Искусственная часть моего сознания окончательно перестала функционировать. В прошлый раз она просто сломалась, а теперь — как будто исчезла совсем, — по возможности кратко и доступно изложила я.
— А, — как мне показалось, облегчённо отмахнулся мужчина. А что, могло случиться что-то ещё? — Наверное, твой организм просто отторг инородные ткани. Это ведь они за неё отвечали, за ту часть? В обычном состоянии он не воспринимал их как нечто враждебное, но под влиянием извне, да ещё в критической ситуации, вывел вместе с токсином.
— Как это вообще возможно? — я ошарашенно тряхнула головой. Отторжение ткани я ещё могла представить, но вряд ли я бы его пережила. А вот так, чтобы переработать и вывести, да ещё за такой короткий срок…
— Это воздействие моего иммунитета. Убиваются все клетки с неправильным генным кодом, выводятся все инородные вещества и образования, не предусмотренные генетически. Понятия не имею, честно говоря, как это работает, я не биолог; но до сих пор жив, и это весомый аргумент в пользу эффективности подобной системы, — усмехнулся горячий. — Он в принципе у всех людей так работает, но…
