Дмитрий Градинар - Звездный патент
На какое-то время комендор пришёл в себя, но только для того, чтобы сделать два великих дела. Первое — перекинуть сигнал управления противометеоритными установками на компьютер оператора, пока тот возился в другом конце поста, заваривая эрзац-кофе. Вторым пунктом — успеть сделать хороший глоток из неразлучной фляги, забыв хоть как-то предупредить оператора о параллельном управлении стрельбой со второго компьютера. Рука комендора была заботливо прижата ремнём к груди. Но это произошло уже после того, как повинуясь не разуму, но рефлексам, комендор успел набрать сенсорный код активации установок.
Не замечая ничего особенного, так и не дождавшись приказа, который должен был передать стрелок-комендор Арс — патриот собственного кредитного счёта, оператор третьей секции запустил игровую программу и гонял по экрану трёхмерные фигурки тетриса. При этом он пребывал в счастливом неведении относительно того, что каждый его сигнал, каждое нажатие курсоров отзываются в чувствительных сервомоторах разворотом боевых турелей.
Оператор играл в тетрис, орудия третьей секции играли в «поймай невидимку». И у человека и у механизмов наводки то и другое выходило просто замечательно…
— Эй! Противометеоритная секция! Вы там живы? Говорит офицер комплекса прикрытия военного транспорта двенадцатой эскадры! Секция, ответьте! Или хотя бы прекратите сыпать по небу болванками, вы мешаете нашей системе наводки!
Только благодаря счастливой случайности оператор заметил краем глаза мигающий сигнал внешнего вызова. Иначе он имел много шансов так ничего и не узнать, потому что, переходя с уровня на уровень своей игры, чтобы не слушать причудливых носовых трелей комендора, он слушал музыку в наушниках.
— Секция, ответьте! Это военный транспорт двенадцатой эскадры! Что с вашими установками? Скоро вы продырявите ими всё небо!
Сорвав наушники и узнав, что они, оказывается, ведут стрельбу, оператор оценил ситуацию как полностью идиотскую. Бросив полный ненависти и презрения взгляд на своего стрелка-комендора, он немедленно заблокировал управление стрельбой, заодно пытаясь сообразить, как можно будет оправдаться перед командором «Аллегана», когда тот узнает все подробности.
— Слышу вас, транспорт! У нас… э-э… у нас неполадки. Система выдаёт неверные координаты излучателям. Спасибо, что подсказали…
— Ну, хоть кто-то живой! Я уже решил, что вас тоже накрыло. А вы что, не пользуетесь оптикой? Или всё-таки накрыло?
— Накрыло? Нас? — оператор чуть было не спросил «Кто?», но вовремя увидел отметки на мониторе комендора и красную полоску оповещения, что остальные три секции находятся в нерабочем состоянии. — Да! Нас накрыло! Ещё как! — Тут он ткнул комендора кулаком в бок. — А как вам наш праздник?
Он спросил первое, что пришло ему на ум, и сделал это исключительно для того, чтобы получить хоть немного времени собраться с мыслями. Четыре отметки-цели. Три умолкшие секции, связи с которыми почему-то нет. Что всё это означает?
— Праздник? — офицер призадумался, но потом, восприняв вопрос, как шутку, ответил в том же ключе: — Праздник удался. Ждём, не дождёмся, когда нашему транспорту позволят поучаствовать в нём.
Тут произошло нечто такое, что явно демонстрирует огромный потенциал человеческих возможностей. А именно: стрелок-комендор секции, которого только что невозможно было привести в чувство ничем абсолютно, даже тычками в бок, вдруг дёрнул головой и открыл один глаз.
— Тра-анспорт? Где он? Там ведь полно девочк-ов! — При этом он икнул и после высказанной фразы снова впал в сон-оцепенение, продолжая искрить мыслями на извечную мужскую тему, но уже в собственном сне.
— Ну, если нам не удастся сбить их посадочные средства на подлёте, дойдёт очередь и до наших девочек…
— Ага. Угу. Вас понял… — промямлил оператор, лихорадочно складывая всю полученную информацию в одно целое.
Нас атаковали — то и означает, что мы атакованы. Вот этими самыми объектами, потому что больше некому. Три умолкшие секции… Повреждения… Ага! Если не удастся сбить на подлёте, значит — их ещё не сбили, и третья секция, — сам оператор и ушедший в себя комендор, виноваты не в том, что вели бессмысленную, глупую стрельбу, а в том, что стрельба не принесла нужных результатов. Есть всё-таки разница! А расчётчик выдавал другую информацию…
Четыре объекта. Высота — пятьдесят километров, идут с ускорением, выполняют противозенитный маневр… Приличный силуэт, попасть в такой — плёвое дело! До точки перенацеливания тридцать секунд.
— Успею! — решил оператор, который сейчас рассуждал точно так же, как до него стрелок-комендор Арс.
И принялся вводить схему противодействия: мелкий гребень лазерных лучей, можно обойтись без кинетики, тем более, в тетрис сыграло восемь обойм с болванками. Остались лишь две…
— Противометеоритная секция! А ведь вам повезло! За отвратительную стрельбу вы получили от пришельцев несколько минут или часов жизни… Не то что остальные три секции… Транспорты идут под орбитальным прикрытием!
— Остальные три секции, они что — уничтожены? — вырвалось у оператора.
— Разрезаны на кусочки. Очень высокий уровень энергетической подкачки боевых лазеров… Похоже, если ты откроешь огонь, — палец оператора застыл над кнопкой активации установок, — то долго не протянешь…
Оператор отдёрнул руку.
— А… что же тогда делать?
— Мы вот просчитали траектории… Попасть будет несложно, но вот пробить их защиту… Знаешь, что? Давай, запускай свои ракеты, сколько есть. Пока они выставят защиту, попробуем накрыть хотя бы парочку своими лазерами… Приготовься.
У оператора пропал дар речи. На использование тактических ракет «Ка-Эс» необходимо разрешение командора «Аллегана», выходить на связь с которым сейчас не улыбалось. Потому что командор вполне может задать резонный вопрос «почему из противометеоритной секции его запрашивает оператор, а не стрелок?» — и потребует на связь вот это заспиртованное тело… Хотя всем ведь было объявлено, что никаких ограничений ни в закусках, ни в выпивке не будет. Мало ли, у кого какая сопротивляемость? Вот у него, у оператора, как оказалось — нормальная, чему он сам удивлён, а у стрелка… Ну, бывают, наверное, такие странности!
С такими мыслями он отправил по коммуникатору запрос на связь с командором, но оказалось, что тот сейчас занят другим разговором…
— Натли! Ты уверен, что в этом есть хоть какой-то смысл? — В третий раз командор пытался добиться ясности в интересующем его вопросе.
Очень интересующем! Потому что ответ означал появление шанса для какой-то части террастроителей, если дела пойдут совсем уж плохо. А судя по тому, как они пошли на орбите, где сейчас хаотично носились обломки погибших звездолётов, здесь, на Меггидо, можно готовиться к худшему.
— Какой-нибудь смысл есть во всём и всегда… Командор, карсты под поверхностью полностью не изучены, я не уверен даже, что такое в принципе возможно. Ну, по крайней мере, ближайшие пару десятков лет. Ведь кора Меггидо — как хороший сыр с солидной выдержкой, весь в подземных лабиринтах. Наверняка это связано с обширным Океаном, который начал отступать лишь недавно. Но одно можно сказать точно: люди, укрывшиеся в карсте, продержатся ровно столько, на сколько им хватит запасов еды.
— А воды? А кислорода?
Интендант «Аллегана», с которым вёлся этот спешный разговор, пожал плечами.
— У нас есть аварийные переносные опреснители. Они практически вечные. К тому же в пещерах достаточно влаги, чтобы собирать её в больших количествах.
— Вот-вот. Высокая влажность и низкая температура…
— Насчёт температуры — решаемо. Есть утеплённые комбинезоны, есть мини-горелки, много чего есть… А с влажностью уже ничего не поделаешь. Нужен большой запас медикаментов. Самое сложное — с кислородом. Единицам удавалось продержаться на Меггидо несколько часов, потом всё равно начиналась «горная болезнь»… Потому что в атмосфере кислорода меньше девяти процентов…
— То есть им не выжить?
— Ну, так категорично, наверное, не стоит смотреть на проблему. Например, на Земле, в Тибете, есть интересная народность — шерпы, они живут на высотах более четырёх километров над уровнем моря. Там, где обычному человеку очень долго не продержаться. А вот им — ничего.
— Какое-то эволюционное приспособление?
— Да, у них увеличен кровоток. Недостаток кислорода компенсируется переизбытком крови и частой её обращаемостью…
— Но это был долгий процесс, а нам… Нет у нас времени на эволюцию!
— Я понимаю. Но, командор! Я всего лишь интендант. В мои функции не входит управление эволюцией. Хотя, если посоветоваться с медиками, уверен, — что-то можно придумать. Витамины, инъекции оксида азота, удерживающего кислород в крови и расширяющего стенки сосудов…
