Сергей Калашников - Последний полёт "Баклана"
— Подозреваешь, что это приматы напускают порчу на того, кто угрожает их протаптывателю тропы? — Раомина явно заинтересовалась обнаруженным явлением.
— Не нужна им никакая тропа. Они спокойно могут кормиться и рядом с носорогом, и перед его мордой. Мне кажется, что четверорукие прикрывают своего защитника с направления, которое он не просматривает — сзади. Но насчёт напускания порчи — мысль интересная. Как ты думаешь, может быть это что-то типа выпускания струи газа в морду нападающего зверя? Или жидкости, типа хлороформа?
— Вир, радость моя, не надо сразу думать так много мыслей, — ага! Раомина включилась в режим анализатора. — Начнём с понятия "четверорукие". Присмотрись к этим приматам. Они почти не становятся на четвереньки. Да, на человеческий вкус ноги у них коротковаты, а руки длинноваты, но они или стоят, осматриваясь поверх травы, или сидят, прячась в ней. Почему их так сложно наблюдать? Да потому что высовываются они редко и ненадолго. Но между членами стаи идёт общение — значит, обмен сигналами как-то налажен. Жаль, что с такого расстояния ничего не удаётся расслышать, а то бы мы с тобой наверняка уже знали и их имена и несколько самых важных слов. Так вот — перемещаются они в основном на двух ногах, поэтому во время движения мы видим торчащие из травы головы. Одним словом это или двуногие, или двурукие.
— И они пасут носорогов, — закончил Вир мысль супруги.
— Очень похоже. Только мне кажется, на самом деле всё сложнее. Носороги тоже взаимодействуют между собой. Ты же помнишь, как они утоптали позавчерашнего Лёву. Расплющивание противника телами двух особей мне как-то ни разу не вспоминается. Этот прием в царстве зверей редок. Ну не могу я припомнить, чтобы такое практиковалось хоть где-нибудь в животном мире. Построения в колонны или шеренги — это сколько угодно, но раздавить супостата друг о дружку — это, мне кажется, слишком сложный маневр, чтобы без общения между собой его было можно произвести.
— Не может этого быть! Вспомни, Ра! Всё получилось случайно. Один уже катился, а второй как раз там стоял, а лев в этот момент уже "поплыл" и потерял соображалку. Вот и вышло случайно, само собой. И вообще, для чего обезьянам эти груды мяса? Они же просто переводят траву на дерьмо, если смотреть с точки зрения стороннего наблюдателя.
— Вот и я тебе говорю, нет в этом мире простоты. Понимаешь, мы не биологи, поэтому маловато примечаем. Ну, например, почему среди всей этой массы носорогов, что мы видели, не было ни одного детёныша?
— Действительно. Как же они размножаются? — Вир здорово озадачен. — А среди обезьян? Мы ведь тоже не видели малышей в этой стае! Хотя, может быть они просто незаметны в траве, потому что не доросли до её верхней кромки?
— Может быть. А теперь вспомни, приматов мы называли гамадрилами из-за собачьих морд и грив. И шимпами, потому что на самом деле их челюсти напоминают человеческие. Получается, что в наше поле зрения попадали разные биологические виды всеядных, взаимодействующие с одним видом травоядных.
Помолчали. Очень уж как-то всё сложно тут на Тыкве.
— Ра, а ведь мы с тобой ещё даже в леса не заглядывали.
— Терпение, радость моя, терпение! Сначала давай посмотрим, как следует на то, что происходит на открытых пространствах. Мне кажется, количество информации, которое можно почерпнуть здесь, значительно больше, чем кажется. Помнишь пятёрку гривастых, что так красиво бежали гуськом? — Раомина вывела на голографер план местности. — Мне кажется, ожидать их появления следует вот здесь, — ткнула пальцем в просторную равнину, — где антилопы шли на юго-запад.
— Интересно, а как мы там спрячемся? Если тут у кромки леса можно найти укрытие, а эти стада пасутся на голом месте, чтобы хищникам было сложнее к ним подобраться. Придётся целыми днями парить над равниной на манер стервятников.
***Снова запаслись на несколько дней едой и принялись с утра до вечера нарезать круги над саванной, где быки, лошади и антилопы паслись в большом количестве. Группу из пяти больших львов заприметили уже на второй день. Они сами не охотились, но, при этом, не голодали.
Охотились собакоподобные, которых наши наблюдатели назвали гиенами. И еще несколько групп кошачьих, размером меньше львов. Кажется, тоже львы, но не такие крупные. У них один-единственный из всей стаи гривастый, видимо самец, лежал в тихом месте и терпел всякие приставания со стороны детёнышей, время от времени вразумляя шалунов шлепком или рыком. А остальные взрослые безгривые, скорей всего самки, хитроумно отбивали от стада зазевавшуюся особь и загоняли её, иногда заставляя набежать на кого-то из своих подруг, затаившегося в траве. В среднем, одна из трёх охот завершалась успехом, и тогда к добыче приходил глава прайда, и молодняк вместе с ним прибегал. Но долго пировать честной компании не удавалось. Другие очень большие львы появлялись достаточно быстро, заставляя остальных незамедлительно ретироваться.
Однажды видели, как гиена напала на бычка прямо посреди стада его соплеменников. Остальные животные сразу шарахнулись и всё смешалось. Сталкивались, иногда напарывались на рога других, хаотически меняли направление бегства. Забурлил котёл паники, хаос, кутерьма, а потом, когда все, наконец, разбежались, на земле осталось несколько бездыханных тел посреди пустого места. Среди пострадавших — четыре гиены, попавших под рога и копыта кого-то из намечавшихся жертв. Три остались лежать без признаков жизни и ещё хромающий экземпляр, попавшийся на пути одному из больших львов, спешащих к месту большого пира. Вир тогда ещё удивился, что подранок ушел целым, просто вовремя отскочив в сторону. Пораненных антилоп с поломанными ногами или пропоротыми боками после этой сутолоки тоже несколько штук осталось поблизости от места происшествия, но никто далеко не ушёл, на каждого отыскался свой охотник.
Потом большая пятёрка долго обильно кушала, отгоняя конкурентов. Только шакалы изредка умудрялись что-то ухватить.
Немало антилоп, получивших ранения в этой кутерьме стали добычей львиц чуть поодаль от растоптанных гиен. Но тут снова необычное происшествие. Отгоняя одного такого хромающего рогатого бычка от восточного края компактной группы, до которой бедолага умудрился доковылять, львица не заметила, что с другой стороны к этому стаду подбирается кто-то помельче, размером с пантеру. Пасущиеся антилопы рефлекторно сплотилась в бестолковую толчею, а потом как-то само собой получилось так, что, пытаясь разбежаться, животные вышли наружу рогами вперёд, причём в обе стороны. Львица успела удрать, а вот пантера в ситуации не разобралась и замешкалась. Как её бодали и чем топтали, рассмотреть не удалось — время виража у крылатиков всё-таки отлично от нулевого. А вот удирающего большого льва видно было хорошо — он, как стало понятно, тоже маскировался поблизости, намереваясь дождаться успеха пантеры и отобрать у неё добычу.
Эти крупные гривастые хищники длиной около трёх метров ни за антилопами, ни за быками, ни, тем более, за лошадками гоняться, неспособны — из-за большого размера спрятать в относительно невысокой здешней траве собственное тело им не удаётся, так что не могут они подобраться на расстояние уверенного броска к быстроногим животным. Поэтому отбирают добычу у остальных. Но этот лев оказался как раз на пути возбуждённого стада, которое, полагая, что спасается бегством, способно сильно повредить шкурку этому настоящему царю тутошней природы. Так что зверю пришлось натурально убираться с пути многоногого многорогого испуганного чудища.
***— Ра, те события, что мы с тобой наблюдали сегодня, они ведь очень похожи на жизнь человеческого общества, — Вир деловито строгает в варилку мясистые корешки. Он сейчас находится под впечатлением кровавых сцен, свидетелями которых они были последние дни. На память пришли сердитые рассуждения супруги о роли финансистов в жизни человечества, вспомнилось когда-то слышанное определение — акулы бизнеса, и в голове завертелись неприятные аналогии. — То есть, получается, что признаки разума проявляют не только приматы с носорогами, но и львы с быками, и вообще всякая живность.
— Не путай общественное поведение с индивидуальным, — императрица сдирает полосу мяса со скелета рыбины. — Отношения "хищник — жертва" в нашем цивилизованном мире имеют те же черты, что и в любом природном сообществе. Социум вообще не разумен, независимо от того, каким интеллектом обладают составляющие его особи. А поведение толпы ни в малейшей степени не напоминают осмысленные действий хотя бы одного из своих членов. Стадные инстинкты работают безусловно во все времена испокон веков и по сей день.
Просто ты правильно воспринял общие черты жизни дикого мира саванн, и они показались тебе настолько знакомыми, что невольно возникли параллели с реальностями бытия нашего просвещённого человечества. Так вот — это правильные параллели. Сильный отнимает у слабого добычу или саму жизнь и все эти процедуры логично обоснованы, привычны и не вызывают протеста. Даже юриспруденция находится под постоянным влиянием Его Величества Прецедента, закрепляя, по сути дела, положение вещей, сложившееся на практике.
![Сергей Калашников - Последний полёт Баклана [СИ]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)
