Андрей Ливадный - Мятежный Процион
– Ян, то, что нужно!
Ковальский, чуть прихрамывая (ногу задело осколком), подошел к неработающему терминалу.
– Время, Мари. Они в любую минуту могут начать штурм.
– Тут кинематические схемы всех вооружений и краткие ТТХ,[5] – ответила она, бегло просматривая изображения на проекционном забрале своего шлема. – Сверься со схемой, сколько окон на этаже?
– Сорок пять. Два в торцах коридора, остальное – кабинеты.
– Ян, мы сможем уйти, если продержимся семнадцать минут.
– Нереально.
– Подожди, не спорь. – Мари повернулась, указав на один из кофров. – Вскрывай!
Ян сломал электронный замок ударом приклада, откинул крышку и спросил:
– Что это?
– Здесь написано – «Пространственные мины». Не знаю, что такое «истребители», для борьбы с которыми они предназначены, но эти штуки нам подходят. Слушай внимательно. Их надо установить напротив дверей каждого кабинета. Зеркальной частью в сторону стены коридора. Так… если я правильно поняла, объемный датчик движения в таком случае будет направлен в сторону окна. Устройство начинено шрапнелью, зона фокусированного тотального поражения – четыреста метров. Ставишь на пол вплотную к дверям, выдергиваешь чеку, мина входит в режим ввода команд. Здесь, – Мари указала на миниатюрную клавиатуру, состоящую из десяти цифр и сенсора, подтверждающего ввод, – выставляешь значение 00,1. Объемный датчик будет фиксировать движение, но взрыв произойдет только при условии, когда дистанция до цели составит один метр. Прежде чем пойти на штурм, они поднимутся по стене здания, проникнут через окна и будут накапливаться в кабинетах, ожидая команды.
Ян вполне представлял, о чем говорит Мари.
– Что такое «шрапнель»? – уточнил он.
– Каждая мина содержит по две сотни титановых шариков. По-моему, эти устройства предназначены для использования в трех измерениях. – Она указала на сопла двигателей ориентации. – Направленный взрыв создается за счет свойств оболочки. Думаю, его мощности хватит, чтобы пробить стену здания. – Она обернулась. В глазах Мари, несмотря ни на что, горел огонек надежды. – Действуй, Ян. Только в темпе. Ты должен успеть перекрыть все выходы в коридор.
– А ты?
– Я обеспечу отход. Мне понадобится немного времени.
– Будем надеяться, что его нам дадут.
– Взорви шахты лифта. Аварийная лестница обрушена. Выйдет заминка, им придется карабкаться на высоту девяти этажей. Не сверхзадача для сервомеханизма, но потребует времени.
– Хорошо. Чем взрывать лифты?
Мари сверилась с информацией, считанной с кристаллодиска.
– Четвертый ряд, считая справа от двери. Там обыкновенная взрывчатка.
Ян молча шагнул в указанном направлении.
Пока что им везло. Невероятно везло. Ян не обращал внимания на ноющую боль в груди и длинный осколочный порез.
Главное – они все еще живы.
Блокированы, но не уничтожены физически, как того наверняка желали теневые правители города.
Ян не стал задавать Мари лишних вопросов – слова сейчас являлись роскошью, на них не оставалось ни времени, ни сил, но он уже имел случай убедиться: если она сказала «Есть шанс» – значит, он действительно есть. И уже не один из миллиона.
Ковальский думал о Мари, что не мешало ему выполнять поставленную задачу.
Он думал о ней, не употребляя понятий «любовь» или «нежность»… Наверное, он не умел ими пользоваться. Просто она вошла в его жизнь и стала единственной – этого не объяснишь, не спишешь на засилье дройдов или экстремальные обстоятельства их встречи…
Две лифтовые шахты располагались в небольшом холле, приблизительно посередине этажа.
Он успел вовремя. Чуткие микрофоны боевой экипировки тут же зафиксировали характерный, едва уловимый для обычного слуха шелест, с которым работали подъемные механизмы.
Он установил заряды и метнулся за угол, в коридор.
Два взрыва грянули одновременно, выбив сдвижные металлические двери, закрывающие доступ к шахтам подъемников.
Резко метнувшись назад, он заглянул в уродливую дымящуюся дыру.
Точно. Подъемник двигался вверх, темноту ствола освещали ритмичные сполохи статики от работы электромагнитов, обеспечивающих движение кабины.
Времени в обрез.
Ян метнул четыре гранаты, по две на каждый лифтовый ствол.
Взрывы прозвучали глухо, ненатурально, но вслед приглушенным хлопкам из подорванных шахт рванула горячая ударная волна, несущая ревущие столбы пламени.
А что еще они могли противопоставить сервомеханизмам?
Только сокрушающую мощь оружия, – это не «запретка», где итог схватки по определению решает не грубая сила, а трезвый расчет, опыт, сноровка…
Две минуты…
От переизбытка метаболических стимуляторов гудело в голове.
Ян знал: они оба слягут, если удастся вырваться отсюда живыми, но пока это казалось ему сверхзадачей. На что рассчитывала Мари? На чрезмерные потери среди атакующих? Но дройды (в отличие от людей) могут быть мгновенно мобилизованы через глобальную сеть – сколь ни велики их амбициозные потуги на «человечность», но машина остается машиной – их можно призвать сюда всех, до единого, и тогда уже не спасет ни одно, пусть даже сверхмощное оружие.
Ян искал мысленный выход, но не находил. Ничего не получалось. Никакая арифметика не могла помочь.
Он устанавливал «пространственные мины», недоумевая, для чего они сконструированы?!
Через пару минут у него не осталось сил на мысленные вопросы.
Мышцы не выдерживали надрывного бега, он носился между арсеналом и точками минирования, чувствуя, что скоро и стимулятор не сможет поддерживать заданный темп.
Семь минут…
Восемь…
Сердце, казалось, вот-вот выскочит из груди, но все же он успел…
– Ян, возьми запасные боекомплекты и бегом ко мне!
Мари возилась с непонятными устройствами у единственного окна в торце коридора, которое выходило на спиралевидный съезд с автомагистрали.
Задыхаясь, он в последний раз заскочил в арсенал, наполнил подсумки и бегом кинулся к ней.
– Осторожнее! – предупредила Мари, когда Ян проскочил мимо установленного на самостабилизирующейся платформе автоматического орудия и в буквальном смысле рухнул в узком пространстве.
Убедившись, что он находится вне заданного сектора обстрела, она активировала автоматику орудийного комплекса и произнесла:
– Отдышись. Постарайся собраться с силами. У нас максимум две минуты.
– Две минуты до чего?…
Мари кивнула в сторону закрепленных на широком подоконнике устройств.
– Это гарпунные пушки. Выстреливают наконечник, за которым идет трос. Вот. – Она подала Яну странное на вид крепление, снабженное двумя роликами и ручным зажимом. – По моему сигналу ты фиксируешь его на тросе, – пояснила Мари, – и мы начинаем спуск по диагонали. Я нацелила гарпунные пушки с таким расчетом, чтобы наконечники вонзились в опору у поворота верхнего витка съезда с автострады.
– А снайперы? – напомнил ей Ян.
– О них забудь. Вот дройды, которые поднимаются по стене к этому окну, могут стать проблемой.
Ян молча закинул «Абакан» за спину, достал «АПС».
– Буду стрелять с одной руки во время движения. Думаю, обоймы хватит.
– Одна минута…
В этот момент грянул чудовищный взрыв… вернее, это была серия взрывов, произошедших с интервалом в доли секунды, – андроиды, успевшие подняться по фасаду здания, пошли в атаку по общей команде.
Не будь у Яна и Мари боевых шлемов, они бы оглохли и ослепли, но пронесло – вся мощь направленных взрывов устремилась внутрь многочисленных кабинетов этажа, а затем вырвалась дальше, проламывая стены здания, выбивая блоки рам, сметая в уродливые пробоины мебель, аппаратуру, изуродованные корпуса сервомеханизмов…
Ян почувствовал, как содрогнулась земля.
Грохот взрывов оставил лишь звон в ушах да металлический привкус во рту, а на улице (уже вне здания) что-то продолжало рушиться, осыпаться то звонким крошевом, то тяжелыми, глухими ударами…
Весь мир перевернулся, превратившись в сумеречное пространство, где плавал сизый, удушливый дым, зияли огромные дыры в стенах, сквозь которые были видны изуродованные фасады соседних зданий. В них тоже не осталось ни одного целого окна.
О снайперах действительно можно было забыть…
В следующую секунду автоматическое орудие разразилось длинной очередью – это группа атакующих попыталась прорваться на этаж со стороны рухнувшей аварийной лестницы.
Мари нажала на спуск обоих устройств.
…С бешеной скоростью вращались барабаны, отпуская сотни метров прочнейших тросов.
Орудие еще не смолкло, когда в край подоконника со стороны улицы вцепилась механическая рука.
Ян вскочил, но Мари опередила его, всадив пулю в появившегося в поле зрения андроида.
– Пошли!
Как и десять лет назад, чувства отставали от действия, прожитое секунду спустя становилось прошлым, потому что новое мгновенье бытия несло избыточность впечатлений и могло стать последним.
