Айзек Азимов - СООБЩЕСТВО НА КРАЮ

— Не стыдно стремиться к чему-то, даже недосягаемому, — ответил Гендибал. — Тебе слишком много лет, чтобы стать ученой, как я, но не слишком много, чтобы узнать больше, чем ты знаешь, и научиться тому, чего ты не умеешь. Я научу тебя кое-чему в этом корабле.

Он почувствовал, что счастлив. А почему бы нет? Он умышленно пренебрегал стереотипным представлением о стрынцах. Какое право имела разнородная группа членов Второго Сообщества устанавливать подобный стереотип? Лишь немногие дети членов Второго Сообщества могли сами стать членами Второго Сообщества высокого уровня. Дети Спикеров почти никогда не становились Спикерами. Триста лет назад было три поколения Лингвестеров, и то подозревали, что средний из них на самом деле не соответствовал этому посту. Кто такие, в самом деле, люди Университета, чтобы ставить себя на такой высокий пьедестал?

Он увидел, как засверкали у Нови глаза, и это его обрадовало.

— Я очень постарыйся выучить все, чему вы меня учи, мастер, — сказала она.

— Я в этом уверен. — Сказав это, он задумался. Ему вдруг пришло в голову, что он ни разу не дал понять Компору, что летит не один. Ничего особенного не было в том, что на корабле присутствует женщина, во всяком случае, Компор не удивится… Но стрынка?

На мгновение стереотип восторжествовал, и Гендибал порадовался, что Компор никогда не был на Транторе и не поймет, что Нови — стрынка.

Он стряхнул это настроение. Неважно узнает или не узнает Компор. Или кто бы то ни было, Гендибал — Спикер Второго Сообщества и, в рамках Плана Селдона, может поступать, как захочет. Никто не смеет вмешиваться.

— Мастер, когда мы прилетим, мы не расстанемся? — спросила Нови.

Он взглянул на нее и сказал более веско, чем собирался:

— Мы не расстанемся, Нови.

И стрынка застенчиво улыбнулась и, Галактика, посмотрела так, как могла бы посмотреть любая женщина.

Пелорат сморщил нос, когда они с Тревицем снова вошли в «Далекую Звезду».Тревиц пожал плечами.

— Человеческое тело — сильный источник запахов, регенерация не срабатывает мгновенно, а искусственные отдушки только заглушают запах, а не замещают.

— Я думаю, никакие два корабля не пахнут одинаково, если в них некоторое время жили разные люди.

— Это верно, но вы обращали внимание на запах Сейшел после первого часа?

— Нет, — признал Пелорат.

— Ну и этот вы скоро перестанете чувствовать. А если вы проживете на корабле долго, то возвращаясь на корабль, вы будете радоваться его запаху, как домашнему. И, кстати, Янов, если вы станете галактическим бродягой, учтите, что невежливо делать замечания о запахе в корабле или на планете хозяевам этого корабля или жителям планеты, все это нормально.

— Забавно, Голан, но я действительно считаю "Далекую Звезду" домом. Она хотя бы сделана в Сообществе. — Пелорат улыбнулся. — Знаете, я никогда не отличался особым патриотизмом, я считал себя гражданином всего человечества, но здесь, вдали от Сообщества, мое сердце наполнилось любовью к нему.

Тревиц начал стелить постель.

— Сообщество не так уж далеко от нас. Сейшельский Союз окружен территорией Федерации. У нас здесь огромный штат, от консулов и ниже. Сейшельцам нравится противостоять нам на словах, но на самом деле они стараются нас не раздражать… Ложитесь спать, Янов. Мы сегодня ничего не успели, придется завтра больше потрудиться.

Слышимость между двумя каютами была хорошая. После того как погас свет, Пелорат стал беспокойно ворочаться и, наконец, сказал:

— Голан?

— Да?

— Вы не спите?

— Пока вы разговариваете, нет.

— Кое-чего мы сегодня все-таки достигли. Ваш друг Комп…

— Бывший друг, — проворчал Тревиц.

— Кем бы он ни был, он рассказал нам о Земле кое-что, раньше мне не попадавшееся. Радиоактивность!

Тревиц приподнялся на локте.

— Знаете, Янов, если Земля действительно мертва, это не значит, что мы возвращаемся. Я все равно хочу найти Гею.

Пелорат шумно выдохнул, как будто сдувал пушинку.

— Дорогой мой, я тоже. Да я и не думаю, что Земля мертва. Компор рассказал то, что он считает правдой, но в Галактике почти в каждом секторе есть такая история. И у всех есть Прародина, и называется она Землей или близким названием. Антропологи называют это глобоцентризмом. Люди всегда стремятся считать себя лучше соседей, считать, что их культура древнее, чем на других планетах, что все хорошее на других планетах заимствовано у них, а все плохое заимствовано где-то еще или искажено. И они стремятся приравнять превосходство в разных областях к превосходству в древности рода. И когда они не могут доказать, что их планета и есть Земля, они помещают Землю хотя бы в свой сектор, даже не зная точно в каком месте она находится.

— Вы считаете, — сказал Тревиц, — что Компор, поместив Землю в Сектор Сириуса, просто следовал общему правилу?… А все-таки у Сектора Сириуса действительно очень древняя история, каждая планета там хорошо известна, это легко проверить и не отправляясь туда.

Пелорат кашлянул.

— Даже если вы точно докажете, что в Секторе Сириуса нет Земли, это не поможет. Вы не представляете себе, Голан, до какой степени мистицизм может подавить рациональность. В десятке секторов Галактики ученые вполне серьезно утверждают, что Земля, или как бы они ее ни называли, расположена в гиперпространстве и недоступна. Разве что случайно.

— А они не утверждают, что кто-то действительно туда случайно попадал?

— Такие легенды существуют, хотя в них не верит никто, кроме жителей той планеты, которая их породила.

— Тогда, Янов, давайте и мы не будем в них верить. Отправимся в наше частное гиперпространство сна.

— Но, Голан, меня заинтересовала история с радиоактивностью. Здесь есть что-то похожее на правду.

— Что значит похожее?

— Радиоактивная планета была бы планетой, где жесткое излучение сильнее, чем обычно. На такой планете был бы выше темп мутаций. И эволюция шла бы быстрее, и виды были бы разнообразней. Помните, я вам говорил, что один из пунктов, с которым согласуются все легенды, говорит о невероятном разнообразии жизни — миллионы видов. Может быть большая, чем на других планетах, радиоактивность и объясняет все уникальное на Земле.

Тревиц помолчал, потом произнес:

— Во-первых, Компору нельзя верить. Он мог солгать, чтобы заставить нас улететь с Сейшел в Сектор Сириуса. Я думаю, так и было. Ну, а даже если он и сказал правду, то ведь он сказал, что радиоактивность там так возросла, что жизнь стала невозможна.

Пелорат снова сдунул воображаемую пушинку.

— Но радиоактивность была не настолько велика, чтобы помешать развиться жизни. А если жизнь возникла и поддерживалась, она не могла погибнуть, потому что уровень радиации со временем не увеличивается, а уменьшается.

— Ядерные взрывы? — предположил Тревиц.

— При чем здесь взрывы?

— Я имею в виду, что они могли быть на Земле.

— На поверхности? Невозможно. В истории Галактики нет ни одного упоминания об обществе столь глупом, чтобы применять ядерные взрывы в войнах. Во время осаждения Тригела, когда обе стороны дошли до голода и отчаяния и Джиндиррурус Хоратт предложил вызвать термоядерную реакцию…

— Его повесили матросы его же флота. Я знаю галактическую историю. Я как раз думал об этом случае.

— В архивах нет никаких сведений о случаях, когда повысилась бы радиоактивность планеты в целом. — Пелорат вздохнул. — Я предлагаю, закончив дела здесь, отправиться в Сектор Сириуса и осмотреться там.

— Может быть, когда-нибудь, но сейчас…

— Да-да, умолкаю.

Пелорат замолчал, а Тревиц лежал в темноте и размышлял, не привлек ли он уже слишком много внимания. Может быть, разумнее в самом деле отправиться в Сектор Сириуса и вернуться к Гее, когда о нем забудут.

Так ничего и не решив, он уснул. Сны его были тревожны.

Поздним утром они снова приехали в город. На этот раз в туристском центре была толпа, но им удалось получить каталог, указания к нему и инструкции, как пользоваться местными компьютерными банками данных.

Они тщательно изучали полученные материалы, проверяли информацию об антропологах, археологах и античных историках. Вдруг Пелорат сказал:

— А!

— А? — грубовато повторил Тревиц. — Что «а»?

— Имя Квинтесец. Оно мне кажется знакомым.

— Вы его знаете?

— Нет. Но я, возможно, читал его статьи. Вернемся на корабль, у меня там собрание ссылок…

— Нет, Янов, не вернемся. Если имя знакомо, это то, что нам надо, отправная точка. Если он не поможет, то направит нас дальше. Давайте выясним, как добраться до Сейшельского Университета. А поскольку в обеденное время там никого не будет, давайте сперва пообедаем.

Похожие книги на "СООБЩЕСТВО НА КРАЮ", Айзек Азимов читать полностью, без сокращений.

Айзек Азимов - Академия на

Айзек Азимов - Основание и

Айзек Азимов - Фонд и Империя

Айзек Азимов - Основание

Айзек Азимов - Академия