Оксана Гринберга - Свободные Звезды - 2
А Дайхам… Как я могла сомневаться в нем? Отнес, сел на край кровати, сжимая в объятиях, словно боялся, что я убегу.
— Как ты, Майри? — спросил он. — Ты… С тобой все в порядке?
— Все просто отлично! — бодро отозвалась в ответ. — Циклиния в регенераторе — то, что доктор прописал. А ты?
Знала, что вместо ответа сейчас поцелует. Ждала, жмурясь от предчувствия. Поцеловал. Еще и еще раз. Нежно, но с каждой секундой поцелуй становился требовательнее. Он соскучился, и я, как оказалось, тоже. Обвила руками и даже ногами, не собираясь отпускать. Хотя понимала, что инор Сонбис скоро обнаружит пропажу, и мне влетит по полной за нарушение дисциплины. Наконец, Дайхам разорвал поцелуй, прижал к груди, и я слышала, как колотится его сердце.
— Майри…
— У нас мало времени, — сказала ему. Отстранилась, чтобы заглянуть в лицо. — Я улетаю завтра, сразу после церемонии Прощания в Твердыне. На два дня с родителями на Райские Острова. У моего там отца вилла…
— Знаю, Майри.
Он знал, а я… Я узнала только сегодня.
— Наверное, это странно, но… Хочу тебя пригласить. Ну, чтобы ты прилетел, — кажется, на меня напала болезнь косноязычия. Оказалось, так непросто проявлять инициативу! — Конечно, с твоим отцом, если советник найдет время. Мой отец согласен. Я… Он… Ты ему нравишься. Моя мама тоже хочет с тобой познакомиться. Еще есть бабушка. Но она, наверное, сначала захочет познакомиться со мной.
— А ты? — улыбаясь, произнес Дайхам.
— Ты же знаешь, мы с тобой давно знакомы, — ответила ему, чувствуя себя последней дурой. — И, видишь ли, ты мне тоже очень нравишься, Рихар Дайхам!
— Кажется, жесткая посадка пошла нам на пользу, — негромко произнес он. Переложил со своих колен на кровать, лег рядом. Я закрыла глаза под его внимательным взглядом. Но, даже так, чувствовала, как он смотрит на меня. Словно… Увиденное ему невероятно нравится. Потом принялся убирать с моего лица выбившиеся из косы пряди. — Майри, я рад! Ты не представляешь, насколько…
Не договорил, потому дверь распахнулась, и я услышала, как вошедший закашлялся на пороге. Кажется, инор Сонбис хотел что-то сказать, но вместо этого подавился от возмущения.
— Что это такое?! — завопил он.
Дайхам тут же подскочил, чтобы заслонить меня небольшого симирца в светлом халате, стерильных тапках и визором в руках. Пусть маленький по сравнению с бравым капитаном, от этого он не казался менее грозным.
— Инор Дайхам, я не потерплю вопиющего нарушения дисциплины в медицинском секторе! У нас больница, а не зоологический сад! — продолжал возмущаться доктор. — А вы, юная инори… Вашему отцу, думаю, будет интересно, как и с кем вы проводите время, вместо того, чтобы выполнять предписанное вашим врачом!
Усмехнулась про себя. Подозреваю, Кайдар Ранер догадывался, что я пойду дышать воздухом свободы и по пути загляну к Рихару Дайхаму.
— Уже ухожу! — заверила инора Сонбиса.
Прошмыгнула мимо Дайхама, который поймал мою руку и сжал напоследок. Вернулась в комнату. Уселась поудобнее, взяла визор и… скачала пару романтических фильмов про любовь. Не знаю, что это такое, но, кажется, оно настойчиво стучалось в мою жизнь.
Следующий раз мы встретились на Рагхе. Вырвавшись из царства противного инора Сонбиса на свободу, я узнала, что моя команда уже улетела с советником Дайхамом. Рихар хотел попрощаться, но его не пустили, потому что я спала. Впрочем, через несколько циклиний мы столкнулись на входе в Твердынь. Рихар с отцом поджидали меня и приемных родителей у входа в самый охраняемый объект Империи. Город в городе, за неприступными стенами которого была резиденция Садхи Первого. Огромное здание в центре Твердыни походило на уродливый дворец Снежной Королевы — черное, монументальное, казалось, без единого окна, зато с красными треугольниками имперской символики на стенах, ощетинившееся остроконечными шпилями, защищенное силовыми полями и охраняемое элитными войсками.
С обзорной экскурсией нас, естественно, не повели, вместо этого прогнали через сканнеры. Проверили код-чипы, удостоверились в отсутствии оружия и наличии приглашения. Затем Рихар взял меня за руку, словно маленькую девочку из деревни, первый раз попавшую в Центральный Универмаг. Не отпускал, позволив вдоволь насмотреться на окружающие виды. Вела я себя соответствующе — не сопротивлялась, руку не вырывала, вертела головой, благо ума хватило закрыть рот. Старалась запомнить малиновое небо, пронзенное шпилями дворца; выложенный мозаикой пол внутреннего двора с картинками рая, ожидавшего рагханов после смерти, а так же застывших Ригранов — элитную гвардию Императора, не спускавшую с прибывших глаз.
Наконец, дождались остальных членов команды, а так же адора Директора и Наставников. Гилоры растерялись, когда советник Дайхмам завел с ними любезный разговор. Затем по внушительной лестнице мы попали в огромный, переполненный Зал Торжеств. Сидячих мест не наблюдалось — не положено. Люди толпились на трибунах вдоль стен. Центральное место в зале занимал постамент, за которым на всю стену красовалось изображение бога Тахира.
Распорядитель в красной мантии, заметив нас, ловко отделил кадетов от родителей, после чего прогнал всех на дальнюю трибуну, за исключением советника Дайхама, которому полагалось место среди сенаторов. Нашей команде указали место рядом с красной ковровой дорожкой.
Построились. Оставалось только ждать. Голоса, нервные смешки, звуки шагов улетали наверх, под остроконечный потолок, украшенный изображением семейства Бога Тахира. Его жена, богиня Таити, тоже покровительствовала Императорам Рагхи. Многочисленные божественные отпрыски только и делали, что воевали друг с другом, похищая супруг, любовниц и артефакты. Я пошатнулась, почувствовав, как закружилась голова. Рихар вновь сжал мою руку, на что получил замечание от адора Директора, приказавшего оставить личные дела до выхода из Зала Торжеств. В нем, сказал он, можно любить только Императора.
Так и сказал!
Подавила нервный смешок, затем украдкой стала рассматривать присутствующих. Из восьми команд, участвовавших в Играх, в полном составе присутствовали только «Слава Рагхи» и «Небо Арана». С Симира было двое выживших — капитан и инженер. С Бадеры — полностью выздоровевший Зимо Ассирисс. День в медотсеке крейсера «Отважный» под присмотром инора Сонбиса явно пошел ему на пользу. И все… Все! А сколько еще лишились жизней во время взрыва на космической станции?
Зал тем временем наполнялся. Прибывали семьи выживших и погибших. Появилась команда организаторов, среди которых заметила атора Дима. За ними — высшая администрация Рагхи, чины из Космического Флота, затем — почти весь Большой Совет в парадных мантиях. Позже всех появились проконсулы планет участников. Мой родной отец, я знала, тоже прибудет, но в конце мероприятия. Кайдара Ранера ждал орден из рук Императора. Нас же — «веселенькое» мероприятие, грозившее растянуться до самой ночи.
Наконец, началось. Замерли, вытянулись, услышав Имперский Гимн, больше походивший на военный марш. Дружно, всем миром, упали на колено, склонили головы, когда на балконе, украшенном черно-красными флагами, появился Император в ритуальном черном одеянии, короне и маске.
— Встаньте, дети мои! — приказал Садхи Первый.
Голос, усиленный микрофонами, а так же великолепной акустикой зала, завибрировал, отзываясь трепетом в крови. Пробрался до костей, проник в сердце. Полез наверх, щекоча горло.
— Я желаю, чтобы гражданине пяти планет Первого Круга, трехсот пятнадцати Второго и пяти тысяч восьмисот планет Третьего запомнили этот день. Не только его, но и то, что я скажу. И пусть каждый поделится с теми, кто не слышал; расскажет тем, кто не увидел. Я хочу, чтобы эта весть разнеслась по оставшимся планетам, колонизированным, но не включенным в Круги Власти. Империя Рагханов жива и будет жить. Невзирая на происки врагов, на то, каким бы мощным не был наш противник, с каждой циклинией, с каждой циклидой, с каждым ударом сердца каждого гражданина Империи мы становимся все сильнее. Наша сила — в следовании заповедям, оставленными Темными Богами. В порядке, установленном предками. В любви и преданности граждан…
Я украдкой зевнула. Вечер обещал быть томным, после чего плавно перейти в ночь. Говорить о любви народа к Империи рагханы могли сутками напролет, главное, найти слушателей. Ими стали мы, выставленные на всеобщее обозрение. Над головами жужжали десятки дронов с камер, лезли в лицо, словно жаждали поцелуев. Я едва сдержалась, чтобы не сбить особо наглую особь.
