Вида своего защитник (СИ) - Сугралинов Данияр
Вздохнув, Лекса сделала связь коммуникаторов двусторонней и ответила:
— Это «Слейпнир», фрегат, приписанный к космопорту Сидуса. На борту гражданка Сидуса хомо Беверли Синклер и гражданин Сидуса хомо Картер Райли. Держим путь на Землю.
— Назовите цель посещения Солнечной системы.
Пока Лекса, включив аферистку, красочно описывала, что мы явились за пассажирами, которым намереваемся продать билеты на Сидус, у меня сложилось впечатление, что Сергей Корбан ее совсем не слушает.
Сергея Корбана заинтересовало совсем другое.
Он оценивающе посмотрел на меня, потом — в сторону, снова на меня. Потом он старательно не глядел на меня и, отключив микрофон, что-то кому-то говорил, кивал, а закончилась эта пантомима тем, что Сергей Корбан оборвал Лексу на полуслове:
— Хомо Картер Райли, негражданин Земли, особь, не имеющая ценности для общества, разыскивается за убийство граждан Земли: Грегора Маклафлина, Альфредо Альвареса, Саида Фарука, Джанко Като…
Он перечислил имена не только бандитов, с которыми я сражался в бою, организованном Убамой, но и тех, кто был убит нами на лайнере. Лекса, слушая его, мрачнела с каждым словом и, наверное, непроизвольно отодвинулась от меня, хотя знала историю с захватом лайнера и была свидетельницей моего боя с бандитами.
— Заочным решением Верховного суда человечества он приговорен к высшей мере наказания, — хмуро объявил командир патруля Сергей Корбан, — смертной казни.
Интерлюдия 1. Хомо Шан Юн
Когда обычный человек слышал о трех Головах Дракона, он представлял себе трех лидеров Триады, самой могущественной в Солнечной системе преступной организации.
Лет сорок назад такой человек был бы недалек от истины, но сейчас Триада изменилась, трансформировалась и стала более устойчивой. Теперь каждая Голова сама состояла из трех человек и отвечала за свое направление: драконы занимались стратегией и общим руководством, тигры рулили боевым крылом организации, а акулы вели бизнес и легализовывали доходы.
Причиной реформы стало загадочное исчезновение всей верхушки Триады в далеком 2075 году — встретившись где-то неподалеку от Луны на борту фешенебельной космической яхты, все они пропали в тот же день вместе с экипажем.
Загадочным во всей истории было то, что никого так и не нашли, а сама яхта снаружи не имела никаких следов взлома или абордажа, да и внутри ничто не намекало на совершенное над пассажирами насилие. Все скафандры и спасательные капсулы находились на месте. На обеденном столе были расставлены тарелки с едой, по всему выходило, что там начали трапезу: кто-то отпил вина из бокала, а кто-то надкусил стейк с вилки — но в остальном все было нетронутым. Слегка отодвинутые стулья, белоснежная скатерть без единой складки, как могло бы быть, если бы случилась драка… В общем, выглядело так, словно все, кто был внутри, просто исчезли. Растворились в воздухе.
Печально известный Ду Мочжоу, которого все знали под прозвищем Кривой зуб, был одной из тех исчезнувших Голов Дракона.
Один из сегодняшних трех драконов Триады, Шан Юн по прозвищу Адвокат, приходился ему дальним родственником, но горе тому, кто посмел бы заявить, что Шан Юн добился такого статуса благодаря родственным связам. Напротив, это случилось скорее вопреки, потому что после исчезновения всей верхушки в Триаде началась такая междоусобная война за власть, что в ходе нее вырезали, утопили, расстреляли или замуровали в цементе живьем семьи и практически всех родственников бывших лидеров.
Шан Юн, учившийся тогда в Гарварде (получая что-то вроде стипендии от Кривого зуба, взращивающего перспективную родственную молодую поросль), уцелел только из-за того, что остался сиротой, а его прадед, бывший односельчанином отца Ду Мочжоу, давно умер. Связь казалась неочевидной, поэтому Шан Юн спокойно закончил учебу и вернулся в Шанхай не только с дипломом, но и планом возродить Триаду, которую подкосила как междоусобица, так и Объединенный Картель, решивший подмять конкурентов под себя.
Спустя больше тридцати лет после тех событий о Картеле остались только упоминания в криминальных голофильмах о двадцать первом веке, а Триада переросла планетарный уровень и начала подминать под себя как марсианские колонии, так и станции в Поясе астероидов. Организация, по сути, стала транспланетарной корпорацией с интересами во всех сферах, даже вела собственные научные исследования, и от той же Первой Марсианской компании ее отличало, пожалуй, только более размытое представление о легальности операций, конкурентной борьбе, бенефициарах и акционерах.
Новый этап развития Триады, по замыслу Шан Юнга, был насколько амбициозным, настолько и пугающим, — Сидус. Разумеется, не только сама космическая станция, но и человеческие колонии, а там, чем черт не шутит, глядишь, и инопланетян можно потрясти.
Шан Юн, как человек с прекрасным образованием, который вращался в высших слоях общества, видел картину мира намного шире, чем двое других драконов — Хироюки Такахаси по прозвищу Гук, вьетнамец, в котором от японского было только чужое имя, а сам он вырос в трущобах Сайгона, и София Бенитес, больше известная как Мамочка.
Мамочке стукнуло почти сто лет, но на пенсию она не собиралась — посетила Сидус, омолодилась, впечатлилась увиденным и вернулась на Землю с четкой позицией: Триаде там делать нечего, сожрут-с. Это если вкратце, на самом деле Мамочку сильно напугал всемогущий и всезнающий Разум с его системой рейтинга. Плохие деяния он накажет штрафами, а с отрицательным рейтингом путь на Сидус для тебя закроется, а вместе с ним и дорога к долголетию.
Что касается Гука, то этот самовлюбленный кретин никогда не видел перспектив дальше своего носа. Шан Юн его искренне презирал, но держал свои чувства при себе — Гук был опасен, имел в союзниках двух тигров Триады, а третий, хоть и получил должность благодаря Мамочке, прислушивался к Гуку, понимая, за кем сила, случись прямое противостояние.
В общем, который год Шан Юн поднимал вопрос о том, что нужно расширяться на Сидус, и каждый раз натыкался на сопротивление Мамочки и Гука, а вместе с ними — и трех тигров. Голос Адвоката обычно усиливали акулы, но преимущество все равно оставалось за теми, кто не хотел распылять влияние. Это так бесило Шана Юна, что он был готов плюнуть на все и свалить на Сидус с верными людьми, но из Триады невозможно уйти таким образом. Из организации только один путь — в могилу.
Если бы не Шан Юн, Триада и не подумала бы глядеть выше Земли, но слишком много денег крутилось в Поясе астероидов, а потому алчность победила — организация на всех уровнях плавно внедрилась на Весту, Палладу и Эрос. На Церере позиции у Первой Марсианской были слишком сильны, а ее люди наверху — слишком преданы компании, но и там нашелся способ внедриться.
Шан Юн лично придумал как. Все сотрудники Первой Марсианской, отправлявшиеся в Пояс, рано или поздно попадали в фактическое рабство, причем почти без всякого насилия — подписав смарт-контракты на выплату части своих заработков бригадирам, людям из боевого крыла Триады.
Безусловно, это было только начало. В самом принципе действия организации выживаемость ставилась важнее быстрых заработков. Как любил повторять Шан Юн, экспансия Триады — это не спринт, это марафон. Пояс астероидов и Марс, да вообще вся Солнечная система — лишь начало пути. Пути долгого, сложного, но обещающего то, что и не снилось прошлому поколению Голов Дракона.
Сидус манил его. Шану Юну казалось, что загадка с исчезновением прошлой верхушки Триады, его родственника Кривого зуба, как-то связана с инопланетянами, да и не могло быть иначе — кто из людей в далеком 2075 году сумел бы сотворить нечто подобное тому, что произошло? Вот именно. А вот проклятые инопланетяне запросто могли это сделать. Вполне возможно, если покопать архивы, на Сидусе найдется разгадка.
Размышляя о Сидусе почти каждый день, Шан Юн благодарил небеса за то, что родился на полвека позже, чем Кривой зуб. Ему не было и шестидесяти, и даже с земной медициной он может прожить еще столько же, что уж говорить о технологиях Сидуса? А раз так, то кто его знает, где таится предел невозможного? Что, если впереди — вечная жизнь? Что, если ему, Шану Юну, суждено стать лидером всех людей и повести их за собой в борьбе за право владеть всей галактикой? Что, если…
