Сергей Костин - Мегаклон
— Выходим, — бросила она.
Друзья вышли и помогли выбраться Рину. Его шатало из стороны в сторону, бедняга не мог стоять на ногах.
— Что с тобой? — спросил Гы.
— Мне плохо. Сначала быстро вверх, потом быстро вниз.
— У синтов очень хороший вестибулярный аппарат. Тебе не может быть плохо.
— Плохое самочувствие Рина, — Элил улыбалась, — лежит в области психологии. Рин знает, что будь он в своём теле, ему обязательно стало бы плохо. Поэтому он и в теле синта чувствует себя плохо.
— Спасибо за понимание. Мне гораздо лучше.
— В таком случае, пойдёмте. — Элил быстро шла под навесом. Ветер трепал ленты её наряда и казалось, что эгреготесса парит над землей. — Как я уже говорила, у меня есть важное задание. Я отправляюсь в место, которое называется Пирамида. Со мной отправляется охрана, секретари, переводчики. Но все они — элты. А элтов на Пирамиде нет. Поэтому за нами легко будет проследить. А вот синтов там много. Вы сможете оставаться не замеченными. — Элил замолчала и Гы спросил:
— С какой целью нам нужно скрываться?
— Я хочу получить как можно больше информации о Пирамиде. Всё что вы сможете узнать, не подвергая себя опасности.
— То есть хозяевам Пирамиды не очень понравиться, что мы будем везде ходить и задавать вопросы? — спросил Рин.
— В этом вся сложность. У Пирамиды нет одного хозяина. Там нет централизованного управления. Части Пирамиды принадлежат отдельным расам, или даже отдельным индивидуумам. В каждой части действуют свои законы.
Тем временем они вышли из-под навеса. Прямо перед ними находилась бесформенная серая масса. Вокруг неё кольцом располагались охранники с арбалетами.
— Эти со мной. — Элил кивнула на синтов. Охранники почтительно склонили головы и расступились перед эгреготессой.
Внутри оцепления царила суматоха. Элты сновали в разных направлениях. Из толпы вышел элт с очками на носу и двинулся к Элил.
— Начинайте! — крикнула ему Элил.
Элт кивнул головой. Достал из кармана свисток и свистнул в сторону серой массы. Хаотичное передвижение элтов остановилось. Они стали в две цепочки, взяли в руки канаты и замерли. Раздался ещё один свисток и элты потянули канаты. Серая масса оказалась грубой тканью, под действием канатов она стала сползать. Сначала появился голубой конус, по мере сползания ткани он становился длиннее и шире. Вскоре ткань рухнула на землю. На свет появился старший брат универсала. Причём старшим он был во всём. И в размерах, и в совершенстве линий обвода. Веретенообразный корпус располагал на себе три ряда иллюминаторов. Верхняя полусфера имела несколько широких проёмов. Кормовая часть оканчивалась изящными рулями, с четырёх сторон охватывающих два двухлопастных пропеллера. По бокам судна находились четыре небольших крыла. Не было даже намёка, что судно сделано из дерева. Корпус блестел как новая галоша и производил впечатления монолита.
— Это произведение искусства. Это статуя, олицетворяющая собой скорость, — всхлипнул Рин.
— О, благодарю вас. Весьма лестно слышать такое о своей работе. Но посмею заметить, в отличие от статуи, «Консул» может передвигаться в пространстве, и замечу весьма быстро. — Элт, который свистел в свисток, стоял сзади и весь светился от гордости. — Госпожа эгреготесса прошу вас.
Элил кивнула и пошла к судну. У самого борта ей подали карпадж. Она размахнулась и со всей силы бросила плод. На голубом борту «Консула» появилась красная клякса. Элты радостно взревели. В корпусе появилась трещина, она росла, и вот на землю опустился трап. Элил поднялась по нему до последней ступени. Она помахала рукой, дождалась, когда наступила тишина и сказала:
— Поздравляю вас с вводом в строй этого замечательного судна. — Элты вновь радостно закричали. Дождавшись тишины, Элил продолжила. — Оно быстрое и манёвренное, вооружено новейшим оружием. С его помощью мы быстрее достигнем нашей заветной цели. Тем более что на наших верфях строится целая флотилия таких. — Элты вновь подняли шум. Элил стояла и с улыбкой дожидалась тишины. — А сейчас я хочу сказать отдельное спасибо инженеру Фитцу и попросить его подняться сюда. — Толпа вновь зашумела, извергла из своих недр элта в очках, того самого, который свистел в свисток.
Под одобрительные возгласы инженер стал подниматься по трапу. По пути он споткнулся и упал, вызвав тем самым оглушительный смех у элтов. Наконец, он поднялся. Элил смеясь, помогла ему привести одежду в порядок. Во время падения он разбил стёкла в очках, но снимать их наотрез отказался. Наконец, наступила тишина, инженер Фитц сказал:
— Спасибо, спасибо друзья. Право же, мои заслуги в постройке этого красавца минимальны. Если бы не усилия всех вас, он никогда бы не был построен. Я благодарю всех вас за бессонные ночи. Кто-то провел их у чертёжной доски. Кто-то со столярным инструментом в руках. Но есть и те, кто отдал жизни за то, что бы мы смогли построить такого красавца. Я говорю о наших храбрых разведчиках. Но я верю, что смерть их не напрасна. И вот колоссальный труд позади. Тем более что элты никогда не строили что-то столь грандиозное. Первый раз всегда трудно. По ходу строительства «Консула» нам пришлось изобретать целые отрасли в науке и технике. У нас не было механики, не было химии, да много чего у нас не было. Но теперь всё это у нас есть. У нас появился опыт постройки крупных судов. Это великолепное судно, оно справится со всеми трудностями и принесёт нам успех в нашем нелегком деле. Я с радостью и гордостью передаю «Консул» в руки капитана Брамса. Капитан прошу вас.
Толпа вновь заревела. Сквозь её ряды прошел низкорослый элт. Перед ним все расступались. Никто не хлопал его по плечу, как инженера Фитца. Несмотря на низкий рост, к капитану относились уважительно. Капитан энергично поднялся по трапу, кивнул Элил и повернулся к толпе.
— Спасибо за доверие. Я и экипаж сделаем всё, чтобы оправдать его. Госпожа эгреготесса, прошу вас первой подняться на борт.
Элил скрылась внутри. За ней последовал капитан и инженер. Потом на борт поднялось не меньше пятидесяти матросов. За ними делегация дипломатов. Потом солдаты и обслуживающий персонал. А за ними все желающие. Последними по трапу поднялись синты. Пройдя внутрь, друзья оказались на нижней палубе. Прямо перед пандусом, который спиралью поднимался вверх.
На нижней палубе размещались кубрики матросов. В кубриках стояло по две двухъярусные кровати и столик. Те, что располагались ближе к иллюминаторам, заняли бывалые матросы. А те, что стояли ближе к проходу, достались молодым. Матросы доставали из холщёвых мешков свои вещи и раскладывали по многочисленным полочкам. Кубрики матросам понравились. Со всех сторон доносились восхищённые голоса. С другой стороны пандуса находился камбуз. Новый хозяин уже осматривал свои владения. Он имел такую же крупную комплекцию, как и те, которых друзья видели раньше. Друзья поспешили покинуть камбуз, помня о том, что здесь может быть много работы для синтов.
Вместе с галдящей толпой синты поднялись по пандусу на следующую палубу. Здесь в носовой части располагались каюты дипломатов. Им полгались двухместные апартаменты. Каюты меблировались изящной мебелью. Переборки, забранные цветной тканью, украшались картинами и растениями в горшочках. В целом каюты выглядели уютными. По счастливым возгласам дипломатов было понятно, что каюты им тоже нравятся. Каюты выходили в просторную комнату, где находился большой стол. Вокруг него стояли стулья в белоснежных чехлах. Здесь же располагалось несколько столиков в окружении мягких кресел. На потолке висела полусфера светильника.
За пандусом находились каюты обслуживающего персонала. Они имели меньший размер, чем каюты дипломатов и не так роскошно обставлялись, но так же выглядели уютными. На самой корме находилось машинное отделение, но посетителей туда не пускали. Третья палуба считалась оружейной, туда так же никого не пустили. Офицеры объяснили, что оружейная палуба сообщается с рубкой, которая находится на самом носу. Но и без запрета офицеров на оружейную палубу пройти было не возможно. По задумке конструкторов расчётам орудий и десанту полагалось размещаться здесь же. Считалось, что расчеты должны находятся рядом со своими орудиями. И поэтому третья палуба оказалась самая населённая. Но теснота нисколько не смущала бравых воинов. С оружейной палубы доносились самые громкие восторженные возгласы.
Везде царила праздничная атмосфера. Внутри судна всё сверкало свежей краской и лаком. На жилых палубах были постелены красные дорожки. Всюду расставлены цветы в горшочках, висели картины. Внутренняя обстановка совсем не походила на обстановку боевого судна. Анду она напоминала обстановку зажиточного купеческого дома девятнадцатого века, какой он себе её представлял. Шумная толпа ринулась вверх по пандусу и увлекла за собой друзей.
