Рэндалл Биллс - Основатели кланов I: Исход
Николай склонил голову набок, словно отыскивая в памяти необходимую информацию – движение, которое настолько напомнило Андрею отца, что он едва сдержался, чтобы не сорваться на Николая. Потом его брат медленно покачал головой и сухая, не несущая ни капли веселья улыбка искривила его губы. Господи, словно из могильного склепа выбрался.
Однако ещё более Андрея потрясло иное сходство Николая с отцом. Такая же пустота. Что ты с собой сделал, Николай?
Андрей внезапно вспомнил о бесконечных разговорах о Николае, которые он вел с Даной, и его охватило новое чувство.
Жалость. Сочувствие.
– Андрей. С тех пор прошло уже четырнадцать лет. Я сделал тогда то, что должно было быть сделано. Не больше.
Новая волна гнева накатила на Андрея, угрожая уничтожить едва появившееся сочувствие. Новый глубокий вдох немного успокоил натянутые нервы и помог успокоиться.
– Пятнадцать.
– Что? – переспросил сбитый с толку Николай.
– Чуть больше пятнадцати лет. Не четырнадцать.
– Четырнадцать, пятнадцать… Андрей, это не играет никакой роли. Всё в прошлом. Ты что – думаешь, если я однажды пошел этим путем, так я теперь всегда буду им пользоваться? У меня теперь – совсем другие проблемы, я не вожусь с гражданскими. Не говоря уже о том, что моя успешная стратегия того времени теперь вряд ли применима. Совершенно другие обстоятельства. Мы здесь не громоздимся друг у друга на головах, как тогда на кораблях… результатом был бы совершенный хаос. Неуправляемый. Я ненавижу ситуации, которые нельзя просчитать.
Андрей беспомощно уставился на Николая, пытаясь что-либо понять. Как могут они – такие разные – быть братьями? Как мог Николай так далеко уйти от любого проявления человечности? Он снова услышал слова Даны. Его человечность глубоко спрятана, опущена до уровня, на котором он в состоянии её вынести. Он должен принимать решения, которые принесут солдатам – и точно так же гражданским – верную смерть, но у него нет способности твоего отца влезть в шкуру этих людей, посочувствовать им и, тем не менее, выжить.
Могло ли это быть главной причиной? Несмотря на бесчисленные ночные дискуссии с Даной, Андрей все ещё не был полностью убежден её оценкой его брата – мыслью о том, что Николай попросту решил идти путем, отличным от того, которым шел генерал. Путем, который, тем не менее, должен был сделать из него великого лидера. Может быть…
Неожиданная мысль прервала раздумья Андрея.
– Ты ведь о чем-то умалчиваешь, так? К чему ты ведешь?
Словно пойманный на месте преступления вор, Андрей ушел в себя. Идеальная выправка Николая вкупе с его, казалось, непоколебимой уверенностью в себе сбивала Андрея с толку, усложняла его осторожную попытку разговорить брата. Старое ощущение неполноценности скребло его сознание. Андрей на мгновение задержал дыхание и взглянул внутренним взором сам на себя. Он почувствовал неуверенность, однако внезапно вспомнил безмятежную ухмылку Карсона. Как сильно – и как хорошо – она отличалась от бесчувственной улыбки его брата! Андрею пришла на ум поговорка Раймонда: «Мы построены не по одним и тем же чертежам, так что нам не обязательно идти одним и тем же путем».
Пользуясь возникшей паузой, Андрей начал расхаживать взад-вперед – размеры палатки позволяли это. Теперь его шаги утяжелились, каждый шаг – символ его стремления к самоутверждению. Мой собственный путь. После нескольких кругов по палатке Андрей сообразил, что Николай так и не ответил ему. Оглянувшись на Николая, он увидел, что тот холодными глазами следит за ним.
Пытайся-пытайся меня порезать взглядом на пластинки. Не получится! Андрей нахохлился и продолжил мерить шагами палатку. Я выдержал схватку с отцом – почему я должен спасовать перед тобой?
– Что ты от меня скрываешь?
Новая заминка, словно Николай взвешивал варианты. В конце концов, он ответил:
– Гражданские – не единственная группа, которая в последнее время начала распадаться на разные фракции. – Николай открыл рот, словно хотел ещё что-то добавить, однако явно передумал и вызывающе взглянул на Андрея.
Шаги Андрея замедлились и он в конце концов остановился перед братом. Его разум лихорадочно пытался осмыслить полученную информацию и уложить её в голове в общий контекст. В то же время он старался рассмотреть различные интерпретации того, что сказал Николай.
– Военные части, которые крадут оружие из форта «Брайан»? Они начали преследовать собственные цели?
– Мы не можем этого доказать.
– Но ты в это веришь?
Николай снова замешкался и отвел глаза. Когда он вновь взглянул на Андрея, на его губах играла улыбка:
– Ут.
Несмотря на тяжёлую ситуацию, Андрей улыбнулся в ответ. Он выиграл этот бой, но война ещё не выиграна. Тем не менее, ситуация взволновала его почти так же, как первая ночь с Да-ной. Мы – по-прежнему братья.
– Почему?
– Не могу сказать.
– Отец, – отреагировал Андрей и оба обменялись страдальческими взглядами, тут же опустив глаза. Андрей снова начал бродить по палатке – ещё и потому, что его движения на холодном воздухе, проникающем сквозь полог палатки, не давали ему замерзнуть.
– Может быть. А может быть, и нет, – Андрей замедлил шаги, заметив новое выражение на лице Николая. Он вспомнил отцовское выражение лица – подобное он видел много лет назад. Андрей остановился и затаил дыхание. В единый момент – словно в прозрении – образ Николая, который он выстроил в своих мыслях, изменился совершенно. Появился совершенно новый – образ лидера.
– Может быть, Мечта отца просто не применяется так, как предполагалось. – Э?
Горящий взгляд Николая упал на него, Андрей едва не сделал шаг назад – не столько из страха, сколько из чистейшего почтения перед новой, бесконечной силой личности своего брата. Это был лишь мимолетный отголосок того, что Дана пыталась объяснить Андрею о Николае: образ человека, стоящего на пороге уготованной ему роли – роли абсолютного лидера. Образ предводителя, которым станет мой брат.
– Политическая власть растет из стволов винтовок и орудий, – в конце концов, промолвил Николай.
– Как? – Андрею показалось, что он стоит перед экзаменатором. – Это что, цитата? Кто-то из русских? – Как Андрей ни старался, он не мог вспомнить автора цитаты, хотя и усиленно занимался в прошедшие годы русской историей. Раньше Николай давал ему в этом отношении сто очков вперед, но теперь?
– Китаец. Мао Дзе Дун.
Андрей напряг память, однако смог вспомнить о Мао Дзе Дуне лишь несколько общих сведений.
– Извини, Николай, но ты же понимаешь – старая терранская история. И как это связано с тем, о чём мы сейчас говорили?
– Звёздная Лига предприняла титанические усилия для того, чтобы прекратить войны между людьми навсегда. Она развивалась под влиянием иллюзии собственной цивилизованности. И всё-таки – как ты всегда подчеркивал – это величайшее, самое мирное общество, которое когда-либо создавало человечество, с самого начала базировалось на военной основе. Именно поэтому более двухсот лет то и дело возникали малые очаги пожаров, причем каждый раз общество прибегало именно к тем средствам, которые когда-то позволили ему появиться. И какой же мы из этого делаем вывод?
Андрей не мог поверить, что его брат делится с ним собственными воззрениями. Сколько раз мы ругались на эту тему?
– Что люди ищут конфликты – да попросту создают их.
– Именно. И вместо того, чтобы отрицать нашу воинственную натуру, мы должны признать её. Так же, как наше общество.
Андрей решительно помотал головой и снова зашагал по палатке, чтобы согреться.
– К чему ты ведешь? Чрезвычайное положение? Военная юстиция?
Николай тоже покачал головой, явно разочарованный недостатком провидческой силы в брате – той силы, которую Андрей видел в его глазах.
– Нет, Андрей. Это ни в коем случае не решит проблему. Нам нужно что-то весомое. Что-то более решительное, большее, чем то, что у нас до сих пор было. Война стоит на нашем пороге, Андрей, и для того, чтобы она началась, ей не нужен я.
– Нет. Должен быть какой-то другой выход. – Только не снова. Господи, только не кровопролитие…
– Может быть, если бы великий генерал вернулся… может быть… – голос Николая был полон сомнений.
Их взгляды встретились и каждый понял, что они думают об одном и том же.
– Когда? – в конце концов, спросил Андрей. Редко одно-единственное слово звучало так безнадежно.
– Может быть, завтра. Может, в следующем году. Я не всезнающ. Кто это может сказать? Я – не могу. Но я могу точно сказать тебе, что это произойдет и мы должны быть готовы. Готовы спасать то, что можно спасти.
Оба снова глядели друг другу глубоко в глаза. Андрей почувствовал, как из глубины его души поднимается, вызревает решение, которое вырывает его из пучины безразличия, в которой он до сих пор тонул. Хотя у него и оставались сомнения, Андрей сделал выбор: он верит брату – брату и вождю, которым Николай однажды станет.
![Ольга Азарова - Неудавшаяся месть[СИ]](/uploads/posts/books/5230/5230.jpg)
