Денис Ватутин - Легенда вулкана
Я заказал кружку «Пилзнера» и уселся на деревянную скамью в углу. Длинный стол был почти пуст, а рядом у стены стояло — видно, просто для интерьера — старинное ореховое бюро с красивой ажурной лампой на нем. Вид портило разве что несколько черных пятен на столешнице, словно от тлевших сигарет…
Сделав несколько глотков пива, я вдруг увидел, что сквозь толпящихся у стойки людей пробирается ко мне Зигфрид. Лицо его было бледным, под глазами темные круги. Встретившись со мной взглядом, он вскинул брови и устремился к моему столу, словно охотничья борзая, взявшая след.
— Привет ищейкам абвера, — бросил я ему обычное приветствие.
Он ответил не сразу — некоторое время его глаза рассеянно шарили по столу, и я, подозвав жестом официантку, заказал еще пива.
— Здравствуй, Зигфрид, — сказал я с легким нажимом. — Что с тобой, дружище, и как ты нашел меня, ведь еще неделю назад ты был в Лейпциге?
Его взгляд остановился наконец на моем лице. Он глянул как-то изучающе и вопросительно сразу.
— Дерек, привет, — пробормотал он. — Я был в твоей части, мне сказали, что у тебя увольнение после предварительного инструктажа. Вот я и пришел сюда, я же знаю…
— Ничто не скроется от проницательного сыщика! — Я улыбнулся, глядя в его серые глаза, — он был старше Греты на три года, но глаза у них были почти одинаковые — от матери… Даже его длинные ресницы, предмет зависти всего женского пола, которых он очень стеснялся и в детстве, говорят, состригал…
— Тебя переводят? — глухо спросил он.
— Нельзя иметь тайн от вашего ведомства, — да, — кивнул я. — Завтра перегоняю новый истребитель в Дубницу-над-Вагом — там завод, кажется, «Шкода».
— Эти новые истребители с Пенемюнде? — спросил он, прищурясь.
— Зигфрид, скажи, а ты можешь хоть чего-то не знать? Чисто теоретически…
— Слушай, Дерек, мне не до смеха. — Он судорожно вздохнул: никогда я раньше не видел его таким.
Тут принесли пиво, он дико воззрился на официантку, схватил поспешно кружку и долгим глотком выпил больше половины. Я с некоторым восхищением наблюдал за ним, как вдруг в моей голове почему-то вспыхнуло бордовое пятно и две пары рунических молний с черепом и костями. По коже пробежал озноб, но мне так не хотелось портить себе настроение даже из-за любимого мною брата моей Греты.
— Говори, что случилось, — потребовал я, — неужели Вильгельм Канарис оказался большевиком?
— Хуже! Я такое узнал… — Он допил пиво и заказал еще, кажется, юмором его сегодня не пронять.
Он оглядел по сторонам всю пивную, затем пошарил зачем-то рукой под столом.
— Хвоста за мной пока нет, — сказал он еле различимо в окружающем гвалте. — Но это пока.
Симпатичная официантка принесла еще пиво, и он проводил ее внимательным взглядом, в котором не было ни намека на вожделение.
— Я решил дезертировать, Дерек… — сказал он, глядя мне прямо в глаза.
— Ты шутишь? — нахмурился я.
— Нет, я не шучу… как ты думаешь, мы выиграем войну?
— Ну и вопросы у тебя, Зигфрид, — настроение стало портиться. — Сейчас положение не в нашу пользу, и…
— А если я тебе скажу, что не принципиально, победим мы или проиграем? — он прищурился. — А если я тебе скажу, что все, что происходит у нас с тридцатых, — это большой эксперимент? И что Адольф — это марионетка в руках совсем других сил…
— Слушай, Зиг, — не выдержал я, — ты специально выбрал меня, чтоб проверить патриотизм в рядах люфтваффе? Может, Грета сказала, что я плохой муж?
— Дерек, прекрати, — сквозь зубы прошипел он, — ты знаешь, что ты небезразличен мне как человек, поэтому я говорю серьезно: я видел такие документы, я слышал такое, что… Дерек, страшнее этого я себе до сего дня и представить ничего не мог, а ты ведь знаешь, что я не штабная крыса и порох нюхал, и «иваны» в меня стреляли…
— Только веди себя тогда поспокойнее, — предложил я, — а то у тебя такое лицо, будто ты с Белой Дамой виделся.
— Ты прав, черт возьми. — Он провел ладонью по лицу и глубоко вздохнул. — Ты сотню раз прав, старина… Так вот, — продолжил он, — вызвали меня вчера в управление, а там паника, черномундирных навалом — ждали какого-то высокопоставленного гостя из УСС[16]…
— Американцы? — удивился я. — Здесь?
— Представь себе, — кивнул он, — янки с черномундирными на короткой ноге уже давно. Так вот, все называли его Вестник, я сперва подумал, что это его агентурное имя. Короче, меня взяли на эту встречу как переводчика. Говорили они по-английски, даже наши, но кое-кому был нужен перевод. Я все равно ничего не видел: сидел в будке с бронированными стенками и в наушниках с микрофоном. Перед этим меня заставили подписать кучу бумажек о неразглашении и так далее, пригрозили даже, и это несмотря на мое звание и послужной список…
— А ты все мне разболтал, — вздохнул я, понимая, что все это мне совсем не нравится.
— Теперь уже это не так важно, — махнул рукой он. — Дальше я переводил себе — правда, несли они какую-то околесицу, специальные термины: «Конец Великой Миссии», «Второй Этап», «Линии Рассеивания», «Боги довольны, но ждут окончания»… В общем, бред — хотя некую логику разговора я стал улавливать, просто не понимал, о чем конкретно речь.
В общем, после этого перевода подваливает ко мне один чин из наших «черных братьев», а его недавно перевели к нам из Мюнхена, самодовольный такой, повелитель, и спрашивает: «А вы, господин майор, работали в шифровальном отделе?»
Я отвечаю — мол, да, работал раньше. Он кивает и спрашивает, работал ли я с шифросистемой «Д-9». А мне так на их физиономии противно смотреть стало, да к тому же голова трещала после двух часов в этой кабине душной, что я решил соврать — думаю, сейчас работать припашут. Я и отвечаю, что, мол, система эта мне незнакома, так как перевели меня за месяц до ее внедрения. А он, собака, улыбается и говорит, что это хорошо, так как нужен радист для передачи в Центр слепого текста, которого он сам не разберет. Понял я, что попался: систему-то я эту выучил со скуки сам, уже после перевода. Отступать некуда — приказ уже дали. Волна была незнакомая, но явно «черным братьям» все шло. Я пока передавал, от нечего делать расшифровывал текст, и вот тут-то меня и подкосило… Текста было много, и разного… Я как передачу окончил, с меня аж пот потек и голова прошла… А этот меня спрашивает с подозрением — мол, что с вами, господин майор? Я срочно взял себя в руки и сказал, что голова у меня разболелась. Вроде все гладко прошло. Я не вытерпел после этого и пошел в наши архивы. Даже на агентурном уровне сделал аккуратно некоторые запросы, использовав свои старые псевдонимы. Сегодня пришло несколько ответов — все подтвердилось, прямо или косвенно! Мне-то прямо даже и не нужно: я же разведчик, я знаю, как у нас информацию маскируют…
— Ладно, давай рассказывай все государственные тайны. — Мне уже стало интересно. — Надеюсь, Зигфрид, что в гестапо нас посадят в соседние камеры — будем перестукиваться…
— Зря ты смеешься — до гестапо нас просто не довезут, если что… Но не знать этого мы не должны… понимаешь? — Он стиснул кулаки. — В общем, так, Дерек, нами управляют евреи!
— Святой Ульрих! — выдохнул я. — Недаром по радио говорили…
— Даже не только евреи, — поправился он. — Крупные банкиры и промышленники, вместе с некоторыми королевскими фамилиями, вступили в сговор с целью управления всем миром — у них все деньги, все связи, у них власть реальная, а не то, что думают все остальные, так что наш Ади опоздал со своими идеями… А может, их у него и не было вовсе — потому что деньги ему платили и из Германии, и из Америки с Англией — много-много денег…
— Ну это уже полный бред! — Я усмехнулся.
— Бред? — Он злорадно рассмеялся и вновь поглядел по сторонам. — Германия была ослаблена войной, которая кончилась всего каких-то двадцать пять лет назад! Как ты объяснишь все эти коренные изменения? Энтузиазм народа и мудрое руководство партии? Я молчу про нужды фронта и содержание армии — это колоссальные деньги! А ты знаешь, что одно только производство ваших секретных истребителей и всех этих новинок из Пенемюнде стоило столько денег, что можно было построить еще несколько танковых армий и пару флотилий! Союзникам была бы крышка! А знаешь ли ты, сколько ученых и крупнейших специалистов с мировым именем трудятся на Великую Германию? Я говорю не о пленных, я говорю о людях, получающих очень хорошее жалованье, которому мы можем только позавидовать! Что-то я не слышал, будто Альпы оказались из золота… Сотни тысяч уходят на разные перспективные разработки, экспериментальное производство, мы научились делать такую технику, какой еще нет ни в Европе с Америкой, ни у русских! Неслыханный скачок развития за двадцать шесть лет! «Черные братья» тратят на свои исследования черепов и костей прорву денег, посылают дурацкие экспедиции бог знает куда…
