Тим Леббон - Заря джедаев: В пустоту
И это стало единственным моментом, когда она нуждалась в потерянном брате.
Тре что-то заорал, и в голове Ланори от удара извне словно лопнула пружина. Едва девушка коснулась пола, как тьма охватила её.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ. ИНЫЕ ПУТИ.
Алхимия не должна иметь ничего общего с дже’дайи. Это тёмная сила, мудрёная и очень опасная. В ней заключена мощь, способная нарушить равновесие. Существуют иные пути.
Мастер храма Вур’Дана, 10456 год по прибытию То Йоров.В Энил Кеше Ланори обретает себя заново, не подозревая, что уже потеряла.
Первые несколько дней проходят весьма непривычно. Ввиду пагубного влияния Пропасти существует определённый курс подготовки, в рамках которого Ланори погружается в пучину лекций, медитаций и практических занятий. Вместе с несколькими другими дже’дайи-странниками она проводит время в затемнённых, лишённых окон комнатах – там, откуда не видна Пропасть, там, где мастер-ситх служит им проводником через различные этапы истощения и хвори. Ситх – мудрый старик, прежде он делал это множество раз. Он наблюдает, как под его руководством эффект от недомогания подопечных сводится на нет, но сам недуг не исчезает, поскольку хотя Пропасть и будет всегда влиять на чувствительных к Силе, она также закаляет их.
И, как подобает мудрецу, мастер видит: Дал получает удовольствие от происходящего.
Брат Ланори мало говорит в эти первые несколько дней, но он источает такое умиротворение, какое она в нём ещё не замечала. Он просто-таки упивается картиной, где страдают сестра и остальные странники.
Они сделали несколько экскурсий по Энил Кешу, который оказался гораздо поразительнее и больше в размерах, чем представляла себе Ланори. Каждая из трёх массивных ног-опор храма – настолько прочных, насколько это было возможно для опорных конструкций – вмещает внутри себя сложную структуру жилых помещений. Размером с «Гонителей облаков», все три несущие конструкции разработаны таким образом, чтобы защищать храм от порождаемых Пропастью многократных жестоких штормов, принимая их на себя. В гигантских резервуарах с необходимой для пневматических систем жидкостью постоянно поддерживается нужная температура. Также в каждой «ноге» имеется по спасательному челноку, в который можно пройти через входной порт; ни один из них ещё никогда не использовался по назначению, в этом попросту не имелось необходимости, как заверил гид. Всё здесь – чудеса архитектурных и инженерных наук, приобретшие огромные размеры, поражающие воображение и внушающие трепет. Кажется, их гид удовлетворён такой реакцией.
На трёх «ногах» твёрдо стоит массивный центральный корпус храма, располагаясь прямо над Пропастью. И – парящий вокруг храма То Йор. Зависший в воздухе благодаря неведомой силе, он медленно дрейфует поблизости Энил Кеша, находясь по всеобщему верованию, в гармонии с Силой Великой.
Центральный корпус – сердце Энил Кеша. Здесь содержатся несколько крупномасштабных лабораторий, а также учебные аудитории, принадлежащие мастерам приватные кабинеты, библиотеки, голографические комплексы и палаты медитаций. Ещё здесь есть доки, откуда в Пропасть иногда запускают дронов и другое оборудование. Ланори удивлена тем, с какой периодичностью это происходит. Каждый связанный с Пропастью эксперимент осуществляется уже бесчисленное множество раз, и до сих пор так мало известно об этом бездонном и непостижимом ущелье.
Как утверждают в храме, открытия произойдут благодаря методам, понятным лишь немногим.
А пока центральный корпус устремляет яркий пульсирующий поток света в Пропасть, позволяя дже’дайи собирать необходимые показания и данные.
На четвёртый день мастер-ситх освобождает их от занятий и сообщает, что со своими новыми учителями странники познакомятся в тот же вечер. Остаток дня им надлежит провести без наставников.
– Я собираюсь всё осмотреть, – так говорит Ланори Далу. – Увидеть своими глазами там, снаружи.
Она имеет в виду Пропасть. Даже произнесённое слово вызывает дрожь и тревогу в районе живота. Она собирается противостоять чему-то, что и по сей день остаётся загадкой даже для величайших дже’дайи, и хочет, чтобы в этот момент брат был рядом.
Но уже слишком поздно.
– Пропасть – ничто, – заявляет Дал как ни в чём не бывало. – Ну глубокая. Ну штормит. С тех пор, как мы прибыли сюда, я бываю снаружи по четыре раза в день. Я больше заинтересован в самом храме, чем в Пропасти. Видела, какие длинные у храма «ноги»? Почувствовала вибрацию от ветра?
Он играет с ней и знает, что она понимает это именно так. Как и всегда, взор его простирается в ином направлении. Что-то вскоре должно произойти. Быть может, в один день она привычно проснётся, но Дала уже никогда не увидит. Или того хуже.
– Всё равно хочу посмотреть, – повторяет странница. Обиженно отталкивая брата, она различает тихий смешок с его стороны.
Ступени ведут за пределы храма, к подвесной обзорной площадке. Тяжёлые металлические двери всегда заперты изнутри – будто кто-то захочет пробиться в храм! Опасность, однако, не физического характера. Она вращает запирающий механизм, и дверь приводится в движение, обнажая выход.
Струя воздуха бьёт прямо по любопытной дже’дайи. Ланори в мгновение ока промокает под тёплым дождём, ощущая на себе словно дыхание монстра, несущего в себе нечто таинственное и глубинное. Ливень барабанной дробью хлещет по полу, образуя лужи в помещении, и Ланори ощущает приступ паники – что за беду она впускает внутрь?
Быстро приняв решение, странница проходит к площадке, закрывая дверь за собой.
Над ней возвышается одна из трёх дугообразных конструкций в форме полуарок. Каждая из таких является продолжением «ног»-опор, эти сочленения находятся на уровне крыши центрального корпуса. Полуарочные конечности служат противовесом для «ног», а также работают как коммуникационное оборудование, собирая данные из атмосферы в рамках деятельности Энил Кеша и позволяя обмениваться сообщениями с другими храмами на Тайтоне. Массивная структура – временная крыша над головой Ланори.
Но ведь она может посмотреть и вниз.
Она подходит к краю площадки и хватается за перила. Странница ощущает за спиной всю мощь Энил Кеша, что удерживает её в тени своих «ног». Механические опоры поглощают дыхание Пропасти, выдерживая воздействие ветра. «Всегда ты в движении, взгляд мой – мотив твоего стремленья», – произносит вслух Ланори строки из любовных стихов, найденных в старой маминой книжице. Ей становится интересно, стоял ли автор стихов когда-либо на том же месте, что и она – сейчас?
Глядя вниз, она задаётся вопросом, можно ли считать, что все дже’дайи испытывают любовное влечение к Пропасти?
Тайна. Бездна бесконечности на поверхности этого мира, который они соизволили назвать своим домом. Дыхание Пропасти наполнено теплом, а в самой глуби сквозь мглу вспыхивают молнии Силы, прорезаясь во тьме и в то же время не освещая ничего. Головокружительно и захватывающе, ужасающе и изумительно. Ланори впивается пальцами в перила так, что белеют костяшки пальцев, не уверенная в том, что сможет разжать их.
Короткий момент блаженства порождает соблазн перелезть через перила и окунуться в Пропасть. Исход станет смертельным, но вместе с тем придёт и просвещение: странница познает секреты Пропасти.
Это место не может быть бездонным! Так считается лишь потому, что ни один дже’дайи не достиг дна живым.
– Или никто туда попросту не спускался, чтобы вернуться, – шепчет Ланори, но её слова тут же крадёт ветер. Она промокла до нитки под этим дождём. В завихрениях шторма вода хаотично разносится потоками от края до края, туда-сюда.
Чья-то рука охватывает её плечо, и вместе с ладонью появившегося за спиной Ланори ощущает страх: Дал пришёл, чтобы причинить ей вред. Я и есть Пропасть, – так он сказал, подразумевая, быть может, что является такой же загадкой, которую не в силах раскрыть ни один дже’дайи.
Ланори замирает. Она, потрясённая и поглощённая бесконечностью, не может сопротивляться.
Однако затем голос, преисполненный теплоты, изрекает:
– Пойдём внутрь, Ланори. Там мы сможем поговорить.
Так прошла её первая встреча с мастером Дам-Поул, растянутая на целую ночь.
* * *
– Я предупреждал: не вставай на моём пути.
Темнота. Боль. Она услышала своё прерывистое дыхание, беспокойное биение сердца. Внутри головы присутствовало что-то чужеродное, словно там, внутри мозга, содрогалось ядро солнца.
Голос же, обращённый к ней, девушка не могла не узнать.
– Никогда бы не подумал, что они пошлют за мной тебя.
Ланори разлепила веки, но ворвавшийся яркий свет лишь причинил боль. Пришлось закрыть глаза. Боль разрывала её на части, выворачивая наизнанку каждую частицу Ланори. Макушкой, тем временем, ощущалось что-то влажное и тёплое… явно багрового оттенка.
