Пётр Волкодав - Я - Его Вариант Адаптации
Массивные ворота на территорию дворца владыки Скея гостеприимно распахнулись, не издав скрипа. Два угрюмых стража-гиганта даже открыли забрала дабы лицезреть самозванца и запечатлеть сей казус. Отсюдова Егора сопровождал самолично Снт с двумя охранниками, а навстречу уже торопился спотыкаясь на мощеном камне пыхтящий толстяк в чёрном как ночь плаще. Он буднично кивнул Снту, молчаливо указав следовать за ним, на мгновенье, оценивающе остановившись позади Егора на рыжей спасительнице.
— Не по реху товар, — язвительно хмыкнула позади Егора рыжая. — Жирный оплывший слизняк от тебя несёт тухлятиной, как от провонявшего реха.
Захохотал не только Снт, но и Егор, не удержавшись, прыснул.
— Сгною, сучка! — взвизгнул, брызнув слюной, ключник — и, не посмотрю что приёмная дочь Управителя.
— Ты сам уже сгнил, как и твой сморщенный отросток — отпарировала гонористая рыжая. — Завтра ты отпустишь меня ещё до рассвета — профессиональный импотент и любитель мальчиков.
— Возможно, — толстяк стерпел, скрипнув зубами и набросил капюшон, — но сегодня я славно поужинаю Аиша. Да… поужинаю… тобой.
— Не получится, — прервав смех Сказал Снт. — Владыка велел посадить в одну камеру обоих, так что лакомый кусочек достанется Гору, выдающему себя за бога. Ещё Скей велел накормить узников едой с его стола и предоставить парочке номер люкс. А вот завтра, если за леди не внесут залог в сто монет, она пойдёт в услужение моей гвардии и, первым попользую рыжую — я. Ты всё понял Хурт, или повторить?
— Я всё исполню Снт, но сомневаюсь, что за эту длинноволосую рыжую обезьянку дадут сотню монет. В её тощем, как у бродячей псины, брюхе, верно, говорю, живёт длинный солитёр с зубами. Хи-хи, — расплылся, довольный собой ключник. — Солитёр тот иногда показывает зубки — кусь и нету…
— А у тебя — амёбный прыщ, ещё остались проблески интеллекта, — хмыкнула девица. — Зубки-то востренькие у моего солитёра, хватит на всех.
На том слове пикировка и закончилась. Пар вышел. Ключник пригнулся и зашагал по ступеням в подземелье.
Снт не соврал. Прошло менее получаса, как снаружи "покоев" заслышались шаги и разговор. В щель открываемой дубовой двери поникла полоска света. Первый в камеры вошёл высокорослый страж. Он остановился у входа, пропуская молодого и выбритого парня с сумкой через плечо. Молодой оказался лекарем. Бегло осмотрев рану, полил её спиртосодержащей жидкостью сохе, вытер и намазал приятно пахнущей мазью, а потом забинтовал рану.
— Пусть выпьет это на ночь, — сказал лекарь ключнику. — Утром будет свеж.
— Всё равно повесят, — Ключник с неодобрением поглядел на лекаря и кувшин с нектаром.
— И ты поешь, — очень даже вежливо, что удивило Егора, — обратился ключник к рыжей, спрятав лицо.
— Как? — искренне удивилась рыжая. Девушка подошла к ключнику. — Почему ты оставляешь меня здесь.
— Спросишь у владыки, — стушевался ключник. — Ты не сердись на меня Аиша за шутки, но ты сама накликала беду на свою голову. Ведь сколько предупреждали тебя, а выкуп за твоё освобождение уже оплачен и даже был удвоен с просьбой выпустить, но увы, — Ключник развёл руками, — Единственно что я могу, так это вот это, — он кивнул в сторону дверей. В камеру вошёл кланяющийся слуга с полотняным свёртком на плече. Слуга отнёс свёрток к стене и наскоро соорудил топчан. Рыжая, не ожидавшая такого развития, заметно сникла и теперь молчала, опустив головку. Егору стало жаль и он уже хотел, было подбодрить девушку, когда она вскинула голову и истерично захохотала.
— Ты бы поела, — Егор уже успел последовать совету лекаря.
Рыжая, совсем не похожая на самоуверенную богиню у кузни, дающего под зад Снту, робко приблизилась и опустилась рядом сначала на колени, а потом махнула рукой и умостилась по-турецки.
— А ну их, — взмахнула рукой рыжая, решительно опила сохе и тут же закашлялась. — Давай есть, пока горит факел, — предложила она и разлила в глиняные стаканчики сохе. Егор потянулся за мясом и вскрикнул от пронзившей плечо боли.
— Я подам тебе еду, бог Гор, — рыжая скинула плащ и накинула на плечи скрывающего дрожь Егора. — Да, я знаю и твоё имя и то, что ты пришёл с неба бог Гор, — девушка придвинула к Егору блюда: разломила лепёшки, одну взяла сама, а вторую предложила Егору. Егор пожал плечами, но не отказался, дивясь разительным сменам настроения спасительницы.
— Давай выпьем и согреемся, бог Гор, — не дожидаясь ответа, рыжая, подала чашку Егору. Выпили.
— Меня зовут Аиша, — улыбнулась девушка, придвигаясь ближе. — Мой отец снова вызволит меня, как это было всегда. Я выросла, без мамы и он потому не чает во мне души, а я пользуюсь всем богатством, — призналась неожиданно она и, собрав волосы на затылке, заправила под ворот рубахи.
— Завтра все в городе распространятся слухи, что я больше не девушка, — Аша заглянула прямо в глаза Егору. — Скей специально оставил меня с тобой, чтобы "ославить" в этом городе и среди владык побережья и тут даже мой отец не вправе заступиться за меня. Но, — Аша вызывающе тряхнула головкой. — Я не жалею, а может быть это и есть моя судьба бог Егор.
— Да ты дрожишь, — Егор скинул плащ и, сдержав приступ боли, замер.
— Какой ты горячий, — Аша вытерла пот со лба Егора. — Я помогу тебе и ты не вздумай упрямиться. — девушка, в несколько приёмов перенесла и соорудила ложе, предварительно устлав каменный пол соломой.
— Приляг и не возражай, — горячо зашептала Аша. — Я умею немножко лечить, научилась у отца. Вот так… Говорят что я дочь знатного господа, но никто не знает кого.
— Не надо, — слабо возразил Егор.
— Надо, — тонкие руки Аиши на удивление оказались сильными. Уложив Егора, Аша скептически оценила положение головы и подоткнула в изголовье пустые чаши, приподняв, таким образом, голову. Потом девушка освободила от повязки плечо.
— Закрой глаза бог Гор и не думай ни о чём, вообще ни о чём.
— Я не смогу не думать, — честно признался Егор и сам удивился лёгкости, с какой он сказал.
— Сможешь, — пальчики Аши закрыли веки. Егор не стал сопротивляться и попытался расслабиться. Не получилось. Девушка села прямо на живот, перекинув ногу. Обе ладошки легли на плечо. Аиша зашептала незнакомые слова, поглаживая плечо и снова те же слова, но скороговоркой. Егор вспомнил колыбельную матери и он, улыбающийся маме, притворно смеживающий глазки и затем погружение в мягкую и тёплую светлую даль, как будто он с мамой и отцом идут по извилистой грунтовке, а вокруг колышутся хлеба и припекает солнышко и хочется вздремнуть. Егор хочет сказать маме, что он уже заснул и не нужна колыбельная, но слышится незнакомый, но приятный голос.
— Вот и всё. Тебе хорошо?
— Аиша, — Егор прижимает головку девушки, просеивая пряди волос.
— Возьми меня, бог Гор, — еле слышно шепчет девушка, — или я сойду с ума.
— Сумасшедшая, — Егор больше не ощущает боли и не испытывает ни сомнений, ни угрызений измены; непреодолимое желание берёт своё. Разгоревшиеся факела вычерчивают причудливые творения на оживших стенах темницы и кажется что внутрь хлынул свет и живительный воздух, принёсший девственную свежесть утренних рос и запахов вызревших нив, куда пришёл собирать урожай крестьянин; опьяняющий до одури вальс, ускоряющийся с каждым тактом уже не вальса, а безраздельного и подчиняющего себе весь окружающий космос, торжество двух мелодий, двух вибрирующих, некогда параллельных, неумолимо сближающихся в одну точку, что вновь взорвалась сверхновая, осветив мир и подарив заключительным аккордом удивлённым звёздам, новый шедевр творения гения…
— Гоор, — у безвольной и опустошённой Аиши ещё хватает сил зажать рот Егору и так обоим слушать сердца, запечатлевая момент счастья, который никогда больше не повторится.
Егор недовольно засопел и перевернулся.
— Во, даёт — удивился ключник и с силой пнул в рёбра не желающего подниматься невольника, носком башмака.
— Что! — Невидимая пружина подбросила пленника и он нос к носу, столкнулся Хуртом. Ключник отпрянул и поскользнулся, с трудом сохранив равновесие и достоинство.
Егор тщетно вертел головой по пустой камере, разве что скалился ключник и у двери истуканом застыл мрачный двухметровый детина.
— Па-аидём, дорогой гость, — елейно, расшаркался толстяк, указывая на выход.
— А… где, — запнулся Егор. Топчан Аиши в трёх шагах, на том самом месте, где вчера постелил слуга. Странно. А сама девушка исчезла, оставив тонкий аромат ночной фиалки и воспоминания о…
— Твоя подруга вольна как птица, — ключник многозначительно и ехидно подмигнул Егору. — Аиша тарабанила в дверь с истеричностью обезумевшей в полнолуние ведьмы, что её отец-Управитель испросил разрешения у самого господа Скея. Гм, — ключник растянул губы и стал похож на разжиревшую обезьяну.
