Майкл Фридман - Зов тьмы
Вот здесь все по-другому... На корабле есть приборы – последнее слово науки и техники, новейшие препараты, классные специалисты... Поэтому, когда кто-то заболевает – это просто мелкая неприятность. Никакой паники...
Я посчитал, что мне тоже нужно вести себя подобным образом... Доктор Пуляски не запаниковала из-за болезни Фреди. Да, забеспокоилась, но не более того. Поэтому я решил, что мне необходимо соблюдать спокойствие...
Даже когда эта проклятая бактерия снова мутировала, я вел себя так, как, по моему мнению, должен вести себя помощник главного медицинского офицера на корабле. Просто работал над возникшей проблемой и не поднимал шума.
Затем ситуация ухудшилась. Болезнь стала распространяться. И я зашевелился? Отнюдь! Только спокойненько известил об этом первого офицера... Без всякого волнения порекомендовал побыстрее завершить наши дела в этой части Галактики и... Слава богу, я еще последовал своей интуиции и записал свои претензии в журнал, несмотря на мысль, что надо мной просто будут смеяться: "Эй, посмотри-ка, какой болван отправил "Энтерпрайз" на Звездную Базу из-за двух человек в лазарете? Просто смех!
Он что, не знал? У нас ведь не граница!"
Теперь же я вижу, что поступил правильно. Если мною и допущена ошибка, то только в неумении отстоять собственное мнение... У меня уже не два, а целых семнадцать пациентов. Все приборы переливания крови задействованы... Блок экстренной помощи забит битком... Мы уже размещаемся в наиболее защищенных местах, отгораживая их временными щитами с помощью портативных генераторов поля, чтобы соблюдать условия карантина.
Дело зашло слишком далеко, помощник! Я могу вам уверенно сказать: еще двадцать четыре часа – и число больных удвоится. Еще двадцать четыре часа – еще вдвое больше... К тому времени, боюсь, и вы, и я уже будем среди заболевших. – Буртин помолчал. – Ближайшая Звездная База находится в шести днях пути при скорости деформации "девять". Я проверял... Через шесть дней половина команды "Энтерпрайза" будет лежать в коридорах, задыхаясь от неспособности наполнить легкие воздухом. – Он глубоко вздохнул. Странно... Я до сих пор думаю, мне не стоит переживать... Но я переживаю, помощник! Я хочу, чтобы корабль отправился к Звездной Базе 91 немедленно!
И мне наплевать на оставшихся на планете!
Райкер нахмурился. Неужели он так и делает, жертвует всеми ради немногих? Или трезво смотрит на ситуацию, зная, что медики всегда рисуют самую неприглядную картину, а ужасы, предсказываемые ими, случаются крайне редко?
Наконец старпом покачал головой:
– Я дал Дэйте два полных дня и не могу улететь раньше этого срока.
Ваши слова, доктор, со счетов не сбрасываются... Поверьте мне. Но я не могу бросать наших людей, не дав им шанса на возвращение.
Глаза Буртина сузились, он кивнул.
– Ваще право, помощник... То есть, до тех пор, пока сами не заразитесь этой болезнью, и тогда у меня будут все полномочия отстранить вас от командования.
Выпалив эту гневную фразу, доктор направился к выходу.
Когда дверь открылась, Буртин обернулся, как бы желая что-то добавить к сказанному. Но его остановил шум, донесшийся с мостика.
Оба мужчины бросились туда. Первый офицер лишь на шаг не успел опередить врача.
Добежав, они увидели, что Весли Крашер лежит на палубе у пульта управления. Трои склонилась над ним, похлопывая по плечу.
– Что произошло? – спросил Райкер, хотя уже прекрасно знал ответ.
– Он упал, – ответила советница, на лице которой отражалась вся гамма сопереживания боли и страха вместе с Весли.
– Все в порядке, сэр, – произнес лейтенант. – Я думаю, это только начальные симптомы. – Он попытался встать самостоятельно, но снова упал на палубу. – Все-таки мне понадобятся носилки, сам я не смогу дотянуть до лазарета.
Буртин опустился на колени рядом с Крашем, прощупывая его пульс.
Затем он поднял голову и посмотрел на Райкера, ни говоря ни слова, но в его взгляде четко читалось обвинение и негодование...
* * *Наконец, кровь начала циркулировать по телу. Пикар, сойдя с повозки, разминал руки и ноги после долгого сидения в скрюченном положении.
Все-таки крепко их связали после неудавшегося побега... Жан-Люк еле мог передвигаться; если бы не охранники, он бы с удовольствием снова присел.
– Шевелись! – крикнул надзиратель. – Или я дам тебе возможность познакомиться с настоящей болью.
Весь двор заполнился эхом его угрозы. Другие надсмотрщики услышали и повернули головы. Увидев, что не происходит ничего особенного, безучастно отвернулись.
Ралаккай и Джорди шли по сторонам от Пикара, так же страдая от физических неудобств. Они обменялись взглядами.
– В этом и состоит их пресловутое гостеприимство, которого мы так ждали, – произнес с большим трудом Ралаккай.
Пикар хмыкнул.
– Еще бы!
"Настроение надзирателей оставляет желать лучшего, – подумал Жан-Люк.
– Вот если бы доехали все пленники... Они дают волю своему гневу при виде пустых повозок".
Снаружи эту процессию никто не встречал. Теперь, когда Пикар оказался внутри крепости, он все равно не заметил ни охранников, ни наблюдателей на стенах. Очевидно, нападения никто и не думал бояться. Действительно, какая нужда в охране, когда цитадель окружена Скачущими по облакам, только ими?
Единственные воины здесь – привезшие связанных пленников.
Скорее всего, это что-то вроде штаба надзирателей... Пункт управления. Но если здесь центр всех военных дел, то зачем привезли сюда Пикара и его друзей? Ведь не для наказания же! Это можно совершить и в другом месте, да и с меньшими усилиями.
Тогда зачем? Как рабочую силу? Человек огляделся – никакой стройки...
Даже...
– Шевелись! Я же говорил тебе?!
Пикар почувствовал удар между лопаток. Его ноги не были способны согнуться, чтобы сгладить толчок. Мужчина повалился вперед на колени и руки, подняв облако пыли. Он не вполне уловил происходящее, но, видимо, Джорди пришел ему на помощь. и даже, кажется, сам ударил надзирателя.
Пикар только смог увидеть, как второй Скачущий по облакам бросился на темнокожего сзади. Тот упал, металлическая пластинка, которую он носил постоянно, отвалилась.
Жан-Люк понял, что она – не часть тела Джорди... И даже понял ее назначение. Без нее чернокожий абсолютно растерялся, дезориентировался...
Пластинка нужна... для зрения! Это – прибор. А Джорди – слепой.
Чернокожий не захныкал и не заплакал из-за потери. Но Пикар даже и не мог предположить, что Джорди проявит слабость. Напротив, он спокойно и методично ощупывал землю вокруг себя. А когда ничего не нашел, решительно встал на ноги. Просить не было смысла...
Жан-Люк видел, куда упала пластинка. Ралаккай – тоже. Но надзиратель не собирался позволить ему вернуть ее товарищу.
– Пошли, – приказал он Пикар ощутил новый толчок. – Вы что, глухие?
– Мой друг уронил кое-что, – произнес Жан-Люк, поворачиваясь к ненавистному соглядатаю. – Позвольте ему взять это... – Слишком трудно произнести следующее слово. – Пожалуйста...
Рот надзирателя искривился в ухмылке.
– То, что случилось с ним, – сказал он, – к тебе не имеет никакого отношения. – Его рука потянулась к кобуре за бластером. – Конечно, если только ты не настаиваешь.
– Все нормально, – перебил Джорди, делая шаг к ним. Очевидно, он услышал звук вынимаемого оружия. – Не выводи его из себя, проживу и без пластинки.
Тем не менее Пикар решил настоять на своем, но один из воинов поднял утерянную вещь. Не колеблясь, он подошел к чернокожему и сунул ее ему в руки. Затем, не проронив ни слова, боец отошел обратно к повозкам.
Надзиратель никак не прореагировал на эту вольность, Рядом находились другие воины, и он, возможно, счел за благо не ввязываться в пререкания с ними.
В любом случае, ждать пришлось довольно долго, пока Джорди не приладил свой прибор на место. Но ни секундой больше..
В третий раз Пикар получил толчок в спину. На этот раз – дулом бластера.
– Вперед! – приказал надзиратель.
И они двинулись по внутреннему двору крепости, пока их не поглотила холодная каменная утроба одной из башен.
Глава 17
– Вот они!
"Райкер лично руководил силами безопасности, сопровождавшими каждого выжившего астронавта с "Менделя" до каюты на "Энтерпрайзе". Трой тоже присутствовала в приемном отсеке, убеждая вернувшихся, что опасность миновала и они теперь находятся у друзей.
С той самой секунды, как началась материализация, стало очевидно: старший помощник оказался прав в своем предположении. Все прибывшие с планеты не имели ни малейшего представления, где они находятся. Их память и знание окружающего мира исчезли, хотя, вероятно, с помощью реабилитационной терапии все придет в норму.
Чтобы предотвратить возможные недоразумения, людей транспортировали без всякого предупреждения. Был совершен еще один молниеносный маневр "подскок-отскок", который приблизил корабль на нужное расстояние всего на несколько минут, необходимых для изъятия астронавтов с поверхности Аклах.
