Сыченко Игорь Алексеевич - Тень земли 1. ТеньЗемли
-- Кем бы человек ни назвался, он всегда останется тем же.
-- Рабы -- не люди. Все так говорят.
-- А кто же они?
-- Вещи.
-- Разве вещь умеет разговаривать? Вещь не может быть человеком, так же как и человек -- вещью. Раб -- тоже человек, его только называют по-другому. Но от названия ничего не меняется. Разве не так? Что изменится, если мы будем называть стол как-нибудь по-другому? Ничего. Ничего, кроме названия. "Роза пахнет розой, хоть розой назови её, хоть нет",-- закончила она цитатой из Шекспира.
Мальчик задумался. Сейчас в нём происходили очень странные метаморфозы, совершенно нетипичные для людей этого мира.
"Если он разберётся с этим вопросом, то сможет вырваться из замкнутого круга",-- подумала Кэтрин и спросила:
-- Как тебя зовут?
-- Эрди,-- задумчиво ответил он.
-- Хорошее имя. Красивое. Мне нравится. Зачем мне тебя называть по-другому?
Он подошёл к рядом стоящему столу и тихо сказал:
-- Это новая идея.
-- Тебя это пугает?
Мальчик пожал плечами. Кэтрин его понимала: он привык во всём подражать взрослым. Чтобы быть способным думать самостоятельно, нужно пройти большой путь. Для большинства землян думать -- это нормально, поскольку к этому располагало открытое общество и доступность информации, но если рассматривать человека, воспитанного на мифах, то можно увидеть совершенно другую картину. Для него старый путь, тысячекратно проверенный предками -- лучший путь. Можно много спорить на счёт того, какая из двух дорог лучше: каждая имеет свои положительные и отрицательные стороны. Одна может привести к нестабильности и революциям, другая -- к застою и регрессу...
-- Ты -- способный мальчик, Эрди...
-- Я -- Хозяин,-- перебил он, но в его голосе больше не было агрессии.
-- Хорошо, пусть будет так. Теперь я отношусь к тебе уважительно. Я вижу, что ты преодолел самого себя. А это самое трудное. Ты можешь гордиться.
-- Чем?-- с непониманием спросил Эрди.
-- Ты сделал шаг, который до тебя сделали лишь немногие. Но это не главное...
-- А что главное?-- всё с тем же недоумением спросил он.
-- Главное, чтобы, сделав этот шаг, ты не отступил, а пошёл дальше по дороге. Мне почему-то кажется, что тебе это под силу.
Возникла небольшая пауза, после чего мальчик спросил:
-- Почему ты так считаешь?
-- Ты же можешь думать. Я вижу. Пойми, Эрди, до всего нужно дойти самому.
-- Зачем? Я -- Хозяин. Мне подчиняются десятки рабов. Какой мне прок от этого?
-- Каждый из нас живёт во имя чего-то. Жизнь не должна быть напрасной. Быть Учителем престижно, а быть мудрым важно. Но ты поймёшь это позже. Всему своё время.
-- Считаешь, что я не очень умён?
-- Бутону нужно время, чтобы раскрыть свою красоту. Так же и со знанием. Как ты думаешь, я права?
Их глаза встретились.
Донёсся голос Хозяина:
-- Сын!
Но Эрди ещё некоторое время продолжал смотреть в глаза той, которую он считал рабыней, или уже не считал? Кэтрин прочитала глубокие переживания в глазах ребёнка. Это было, как найти растущий цветок в разрушенном жестокостью городе. Вскоре снова донёсся голос Лори. Обмен взглядами прекратился, и мальчик вышел.
Кейт осталась одна, оценивая, всё ли правильно она сделала. Если допущена ошибка, то этот короткий диалог станет началом конца.
"Что ж, надеюсь, ошибки не было".
Учитель сказал, что даровать свободу может Хозяин и его ближайшие родственники по мужской линии, то есть в частности и его сын. Свобода в обмен на новое восприятие мира -- хорошая сделка, а главное -- честная: свободу от пут на свободу от мифов.
Мальчик вернулся скоро. Эрди подошёл к столу и, собирая книги, сказал:
-- Я подумаю. Возможно, ты права.
Он снова вышел, а девушка улыбнулась. Она посеяла зерно сомнения в справедливость этого мира, и надеялась, что оно вырастет в древо мудрости.
Кейт снова углубилась в чтение. Через полчаса в библиотеку вошёл Учитель. Он, как будто не замечая её, прошёл мимо, остановился у книг и, повернувшись, спросил:
-- Это ты?
"Глупый вопрос. Конечно же, это я. Похоже, он пьян!"
-- Я не понимаю вопроса Учителя.
-- Ты говорила с сыном Хозяина?-- он был на взводе. "Кажется, ему наступили на любимую мозоль".
-- Да.
-- Зачем?
-- Любой образованный человек должен задумываться над истинами, которые кажутся ему неоспоримыми, а не слепо следовать мнению большинства.
-- Кто тебе дал право обсуждать эти глупые мысли?!-- закричал он.-- Хочешь занять моё место? Ты не годишься на это!
-- Конечно. У меня нет Вашего таланта и ума. Я не хотела оскорбить Учителя и прошу его прощения.
Лесть снова подействовала, и он смягчился, хотя дыхание было столь же тяжёлым. Она подумала: "Нехорошо обманывать людей", но другого выхода не было, а жить хотелось так же сильно, как и всегда.
-- Тебя ждёт Хозяин,-- опускаясь на стул, бросил он.-- Иди!
Кэтрин словно ударило током. Она в один миг всё поняла, но не знала, как избежать встречи. Кэтрин медленно вышла из библиотеки. Насколько она уже успела изучить планировку здания и расположение комнат, Хозяин сейчас находился на втором этаже. В центральном холле повсюду виднелись пятна вина и куски еды. Рабы усердно заметали следы пира. Кэтрин непроизвольно поморщилась: настолько ей стало противно. "Может быть, сбежать?"-- подумалось ей, но в этот момент Учитель вышел из библиотеки и весьма яростно посмотрел на неё. Выхода не было: если она отступит, то её мгновенно повяжут, и тогда даже призрачного шанса не промелькнёт на горизонте, а сейчас у неё, несмотря ни на что, всё-таки теплилась надежда...
Комната хозяина дома была роскошной: мраморный пол, дорогая мебель, шикарные ковры, явно не из дешёвого материала, маятниковые часы, обрамлённые золотом, красочные картины, на которых красовались пейзажи, дорогие вазы с различными растениями стояли по углам, а балкон обвивали декоративные "лианы". Сам повелитель этого богатства сидел на роскошном диване и наслаждался дурманящими напитками. Его ноги омывала Мирика.
Взмахом руки он отпустил рабыню. Только за ней захлопнулась дверь, Кейт спросила:
-- Вы хотели меня видеть?
-- Хотел... Хотел,-- неприкрыто оценивая её с ног до головы, ответил он, разливая содержимое графина по двум чаркам.-- Проходи. Садись рядом со мной.
-- Пожалуй, не стоит,-- вежливо сказала она.
-- Это я решаю, что стоит, а что -- нет.
Спорить с подвыпившим Хозяином не следовало, Кейт прекрасно понимала, что это может обернуться серьёзными проблемами, сердце забилось быстрее.
Хозяин, передавая ей чарку со словами: "Выпей вина", развалился на диване и хлебнул свою порцию. Кейт понюхала содержимое, и оценила: "Что за гадкое пойло. И это они называют вином?" Она сделала вид, что отпила и прокашлялась, насколько позволяло актёрское мастерство.
-- Жгучая вода?
По всей видимости, он по-прежнему принимал её за дикарку.
-- Да, что-то...
-- Тогда ещё.
Кейт не спорила. Он налил себе ещё. Когда Хозяин отвернулся, она незаметно выплеснула вино в горшок с цветами, ничего другого на расстоянии вытянутой руки не было, если, конечно, не считать самого Хозяина.
-- Ты уже догадалась, зачем ты здесь?
-- Да, но... может не сегодня.
Его рука легла ей на плечи.
-- Я заплатил десять тысяч за "не сегодня"?
"Животное!"
-- А жена? Сын?
-- И что? Это отнюдь не мешает.
-- Вам не кажется, что я должна узнать о вас побольше?-- Кейт надеялась, что он утомится и заснёт.
-- Зачем?
-- Но как же, Хозяин -- могущественный человек.
-- Да!-- гордо выкрикнул он, заглатывая вино.-- Я -- Префект, у меня целый легион в подчинении!-- и прошептал:-- и все только ждут моего приказа, чтобы беспрекословно подчиниться моей воле и умереть за меня и за Империю.
Запах перегара стал невыносим, и Кейт отвернулась. Почувствовав, что он сильнее сжимает плечо, она предложила:
-- Давайте выпьем ещё.
-- О! понимаю,-- сказал он, протягиваясь в графину,-- так веселее...
"Ничего ты не понимаешь, павлин надутый!"
Получив наполненную чарку, Кейт проследила: когда он пил содержимое, вылила вино в тот же горшок.
-- А легион это много?-- Кэтрин продолжала заговаривать зубы.
-- Да. Это шесть тысяч воинов и семьсот всадников.
-- О-о, как много. И во многих сражениях вы участвовали?
-- Я прекрасно помню своё первое сражение с варварами,-- ответ не соответствовал вопросу, что было хорошим знаком.-- Это произошло лет двадцать назад, когда я был ещё юнцом. Благодаря знатной фамилии я сразу получил в подчинение десять человек, став десятником, и меня направили на границу, на дальний рубеж. Эти болваны надумали напасть на караван с продуктами, который мы сопровождали. Ха! Дикари, они ничего не могли сделать против брони, их луки не пробивали её, из огнестрельного оружия одним залпом мы уложили половину. Ха! Помню, как-то одно племя, лет пятнадцать назад, мешало нашему распространению на острове и посмело контратаковать, но мы отбили атаку. Тогда я приказал уничтожить всю деревню. Ох, как они визжали...-- он словно смаковал воспоминания,-- словно свиньи. Да они и были животными,-- Лори засмеялся, хотя ничего весёлого в гибели людей не было.
