Сергей Баунт - Зорн
Побежавшие было отцы и матери вдруг застыли и, развернувшись, пошли к входу в храм. Солдаты, готовившиеся к штурму, сначала не заметили новой угрозы. Но выходившие сначала по одному, люди сливались в группы и шли к храму, не обращая никакого внимания на злых взбудораженных солдат.
– Вы что? Стойте! Туда нельзя! Там стреляют!
Курсант встал на пути группы из нескольких мужчин и женщин. Люди, словно не видя, обтекли его с двух сторон и пошли дальше. Глядя им в спину, курсант растерянно повторял:
– Нельзя… стреляют…
Наконец, решившись, он догнал идущих и схватив последнего мужчину за плечо, попытался остановить. Мужчина, который был на голову выше десантника, не глядя, схватил мальчишку за плечи и отшвырнул. Курсант ударился о борт транспортера и сполз на плиты площади. Растерянный, он сидел, привалившись к гусенице транспортера.
Везде по всему городу к площади шли люди. Первая волна, из ближайших домов, уже шла между бронетехникой. Начались первые стычки. В одном месте мужчина отобрал у опешившего курсанта игольник и попытался пристрелить его. Но не успел, находившийся невдалеке офицер выхватил бластер, и мужчина упал с дымящейся раной в плече. Он был еще жив и, не в силах встать, пополз в направлении храма.
По мере продвижения в глубь войск схваток становилось все больше. Группа женщин схватила уговаривавшего их офицера, который для большей убедительности открыл щиток шлема и, завалив его, рвали ему руками лицо. Обезумевший офицер вырвал лучевик и начал в упор расстреливать женщин. Когда он, качаясь, поднялся, все лицо у него было залито кровью. Один глаз был вытащен и болтался на нитке. Не бывавшие ни разу в настоящем бою, курсанты замерли вокруг, с ужасом глядя на залитого кровью офицера и обожженных мертвых женщин вокруг него. Один вдруг быстро открыл шлем и наклонился. Его вырвало.
Все больше солдат стало применять оружие. Везде лежали убитые и раненые мужчины и женщины. Раненые, если они могли двигаться, пытались ковылять или ползти в сторону храма. За одной молодой женщиной бежала девчоночка, лет пяти, постоянно упрашивая мать вернуться. Женщина несколько раз останавливалась, брала девочку за руку и что-то ласково говорила ей. Но вдруг, что-то вспомнив, поворачивалась и почти бегом двигалась к Святилищу. Шальная игла пробила ей шею, и она упала под ноги толпами идущих людей. Теперь она лежала, истекая кровью, прижав к груди голову плачущей дочери.
В управлении пограничной охраны завязался настоящий бой. Пользуясь превосходством в технике и боевой выучке, десантники теснили озверевших пограничников, занимая этаж за этажом.
Подобное же началось и в управлении городской охраны. Полицейские, пользуясь знанием города, обходили войска по тоннелям и, выйдя через подвалы домов, стреляли в спину десантникам.
С другой стороны храма, на выходе, где десантники успели взорвать ворота, дела обороняющихся были похуже. Командовавший штурмовым батальоном майор был, как и генерал Гворинс, из боевых офицеров, в связи с возрастом переведенный в академию. Он грамотно организовал штурм, и бой шел уже внутри здания. Если бы не фанатизм обороняющихся, воющих, пока руки могли держать игольник, войска уже приближались бы к главному залу.
Но и тут, когда вал гражданских заполнил площадь, атака захлебнулась. Сразу, как только первые мужчины и женщины стали любой ценой прорываться к воротам храма, майор приказал применять оружие. Так что тут тоже лежали горы трупов гражданских, но погибших солдат было гораздо меньше.
Генерал, зло сверкая глазами, повернул голову к Глемасу:
– Что это такое?! Вы во что нас втравили, агент?
– Генерал, – не отвечая на вопрос, Гронберг посмотрел ему в глаза. – Ваша задача была не допустить никого к храму и произвести, если понадобится, штурм святилища.
Вы готовы выполнить задачу? – в голосе гронца зазвенел металл. – Или мне брать командование на себя?
Гворинс, бормоча, что ни одна принцесса не стоит такого, отвернулся и начал отдавать приказания.
– Ко мне на связь командира резервного полка десанта и командира инженерного батальона! Новый план: высаживаем десант на купол храма. Штурмовикам огневой поддержки – по запросам с земли – разрешаю наносить удары по гражданским объектам и по скоплениям людей!
Через некоторое время первые бомбовые удары сотрясли улицы города. Над многотысячной толпой, живым потоком двигавшейся к площади, на высоте пятьдесят метров взорвались несколько термобарических бомб. Огромный шар огня вспух на этом месте, выжигая и перемалывая все находившееся в ущелье улицы.
По плану Гворинса инженерно-саперные группы высаживаются на купол храма и проделывают направленными взрывами восемь отверстий для прохода десантников. Затем восемь десантных групп одновременно проникают в них и начинают штурм. В это же время высаживается десант к воротам и усиливает натиск там. На столько угроз сразу осажденные не смогут адекватно ответить. Люди у них не бесконечны.
– Разумно, – поддержал генерала Глемас. На самом деле он уже не надеялся на успех войсковой операции. Надежда была только на Кротова. Если ему не удастся нейтрализовать Маттиаса, все кончится бомбардировкой храма до полного разрушения. Но погибнет ли при этом Великий Мастер и его артефакт, Глемас был совсем не уверен. Тогда все жертвы среди мирного населения и военных окажутся абсолютно напрасными. И придет время для радикального решения проблемы. В духе императора.
* * *Кротов остановился. Он уже отошел от Джерези на приличное расстояние. Быстро скинул бронекостюм и остался в своей афганке. Достав из ранца ботинки, Сергей переобулся. Потом вытащил разгрузку, надел, проверил карманы – все ли на месте? Сложив у стены всю амуницию и оружие, полученное от Джерези, он закинул за спину винтовку и двинулся дальше. Несмотря на то, что они с Глемасом, похоже, ошибались насчет того, что Маттиас чует всю электронику, Кротов не хотел рисковать. А вдруг не ошибались.
План, который он придумал, размышляя над всем происходящим, был прост. Еще во время посещения храма Сергей заметил, что всю окружность главного зала опоясывает балюстрада. Находилась она довольно высоко, метров семь – восемь. На неё выходило множество дверей. Изучая голограмму тоннелей, он выбрал несколько ходов, выводящих на балкон. По одному из них Кротов сейчас и шел. Наверняка – Сергей в этом не сомневался – Маттиас сейчас находится в главном зале. Во время нападения снаружи ему нужно управлять своими сторонниками. А для этого ему нужен гриб.
Главное, чтобы двери на балкон не были заперты. Тогда все проблемы Кротов решит с помощью СВД. Он расколотит гриб или убьет Маттиаса. Пока все шло так, как он и задумал. Сергей сплюнул три раза через левое плечо и ускорил шаг.
* * *В этот раз Маттиас решил немного уменьшить силу проникновения. Все-таки терять столько людей – это непозволительная роскошь. Сейчас каждый, умеющий обращаться с оружием, на счету. Пока люди, идущие по его приказу в храм, сдерживают атакующих, время еще есть.
Камеры внешнего обзора показывали, что войска на площади потеряли контроль над ситуацией. Но Великий Мастер не сомневался, что это временно. Сам он давно бы отдал приказ расстреливать горожан и ни капли не сомневался, что имперцы тоже придут к этому. Глядя на мучающихся, стонущих людей, он пожалел, что все это не на Тарне. Там этот процесс происходил почти мгновенно. Великий Я, находившийся в корабле, обладал гораздо большей силой, чем его отросток здесь, на Зорне.
В последнее время Маттиас все чаще ощущал, что может обходиться без помощи кусочка Шерхама, живущего в контейнере. То, что он получил тогда, в тот судьбоносный день, все больше прорастало в нем, и теперь он легко мог заставить любого человека услышать Совершенного, находясь вдалеке от отростка. Однако люди привыкли, чтобы рядом с ним стоял контейнер с плотью Шерхама, и Маттиас продолжал проводить публичную церемонию по-старому.
Лежавшие перед ним военные были его козырной картой. Скоро он выведет их на улицы. Когда все войска на планете перейдут под его контроль, тогда начнется главное. Но практичный суперкарго запретил себе думать о дальнейших планах. Сначала надо выполнить первостепенные задачи.
* * *Дверь поддалась и чуть приоткрылась. Кротов облегченно вздохнул и отпустил ручку. Сняв с плеча СВД, он прислонил её к стене. Потом опять подошёл к двери и, почти уткнувшись лбом в косяк, посмотрел в образовавшуюся щель. Видно было плохо, и он тихонько приоткрыл дверь еще. Тяжелая металлическая дверь двигалась на удивление легко.
Хотя он по-прежнему не видел одну сторону зала, то, что ему открылось, подтвердило его предположения. На приподнятой над залом круглой площадке стоял Маттиас, а перед ним клубилось и мерцало черное облачко. Все как в прошлый раз, только площадка была едва поднята над полом. Но было еще то, чего Сергей увидеть никак не ожидал. На полу, перед подиумом Маттиаса, лежало множество военных, а между наваленных тел ходили монахи и охранники.
