Сады Дьявола (СИ) - Гагарин Павел Александрович

— Ни минуты без меня не могут, — самодовольно ответил «Джо».

— У тебя почасовая оплата, — напомнила доктор Шульц. — Час почти прошел. Продлевать будешь?

— Так точно.

— Как ты должен отвечать?

— Я хотел сказать: так точно, госпожа доктор.

— Хорошо. За свою дерзость ты будешь наказан особо.

— Как вам будет угодно, госпожа доктор, как вам будет угодно.

ГЛАВА 2

История эта началась очень давно, в середине двадцать первого века. Однажды апрельским утром русский ученый Сергей Царев стоял в очереди на досмотр в аэропорту Домодедово. После очередного крутого виража русской истории Институт физики высоких энергий, где он работал, перевели на самоокупаемость, и лабораторию Царева закрыли, как нерентабельную. В связи с этим в одной руке Царев держал сумку с вещами, в другой — билет Москва-Пекин. На дне сумки, прижатые электробритвой и кипятильником, лежали две пухлые тетради в клетку, плотно исписанные формулами. Если бы кто-нибудь узнал, что содержалось в этих тетрадях, то Царева вежливо пригласили бы пройти, потом посадили бы пожизненно, а вся его небогатая ручная кладь навеки осела бы в архиве вещдоков. Но понять эти формулы во всем мире могли человек сто, и по странному стечению обстоятельств, ни один из них не был в числе таможенников, производившим в тот день досмотр багажа. Из всего содержимого багажа Царева таможенников заинтересовал только кипятильник. Собрав небольшой консилиум, они единогласно пришли к мнению, что Царев вполне может использовать этот прибор, чтобы учинить какие-нибудь противоправные действия на борту. Родина не смогла обойтись без прощального подарка, и кипятильных вежливо конфисковали. До Пекина Царев добрался без проблем.

В Китае для обиженного русского вскоре нашлась не только лаборатория, но и двухэтажный особнячок в закрытом городке под Пекином. В комплекте с особнячком шла молодая жена, по совместительству лейтенант Министерства государственной безопасности. Она была мила, профессионально внимательна, искусна в ars amatoria [1], и, вдобавок ко всем своим достоинствам, бегло говорила по-русски, чтобы, значит, Царев не отвлекался на всякие мелочи, вроде языкового барьера.

Несколько лет китайские ученые, под пристальным вниманием компартии, подводили под теоретические изыскания Царева материальную основу. Когда прототип ракеты на основе нового двигателя был готов, он за 56 секунд благополучно, хотя и посмертно, доставил собаку на Луну. Еще несколько лет ушло на доработку систем управления, чтобы космонавты добирались до пункта назначения живьем, а не в виде однородной пасты внутри скафандра.

Логично, что первым человеком, ступившим на поверхность Марса, стал гражданин Китая Ли Шай. Полет продолжался пять дней. Путь до Ганимеда, спутника Юпитера, занял девять дней, до Сатурна — одиннадцать. Теоретически, крейсерская скорость корпускулярно-волнового двигателя составляла треть от скорости света, поэтому сто процентов путешествия до любого астрономического тела в пределах Солнечной системы занимали разгон и торможение, а главной задачей штурмана было точно определить тот момент, когда уже пора перестать разгоняться и начать тормозить. Расстояние в пределах Солнечной системы перестало играть существенную роль. Началась Эпоха Первоначального Освоения космоса.

Любая страна, включая четвертый мир, готова была отдать последнюю набедренную повязку, чтобы всеми правдами и неправдами приобрести космический корабль с новым двигателем и первой воткнуть свой флаг в какое-нибудь космическое тело.

Китай изнемогал от космических заказов. Каждый год со стапелей сходили сотни космических кораблей, выпускались тысячи скафандров. Очередь на запуск на всех одиннадцати космодромах Земли была расписана на два года вперед, экстренно строилось еще двадцать. Исследовательские центры всех крупных держав работали круглосуточно, разрабатывая технологии и оборудование для освоения космоса.

В космическую гонку вступил даже Ватикан, запустивший сразу несколько иезуитских миссий ad majorem Dei gloriam [2] с расконсервированного космодрома Сан-Марко.

Первый космический конфликт не заставил себя долго ждать: астронавты из Руанды и Гондураса поссорились при дележе кометы Галлея, как раз в это время в очередной раз пролетавшей поблизости от Земли. Тот странный факт, что астронавты из столь разных стран, расположенных на разных континентах, оказались на комете Галлея одновременно, объяснялся просто: ни Руанда, ни Гондурас не смогли себе позволить отдельный космический корабль, поэтому зафрахтовали в складчину общий. Экспериментальным путем храбрые первооткрыватели установили, что в открытом космосе мачете довольно слабая альтернатива автоматическому оружию. Так состоялся триумфальный выход автомата Калашникова на просторы космоса.

За несколько лет у любого более-менее значительного небесного тела Солнечной системы нашелся законный хозяин, и шла увлеченная грызня за пояс астероидов. Космическая эйфория закончилась так же резко, как началась. Выяснилось, что водрузить флаг на какой-нибудь космический булыжник и прожить на нем хотя бы год — вещи совершенно разные. Первое поколение энтузиастов либо вымерло, либо рвануло назад. Осмысленно существовать и размножаться за пределами Земли оказались способны только две нации: канадцы и русские.

За выходцами с Великого Белого Севера встала вся экономическая и научная мощь Великобритании. Но канадцев по сравнению с русскими было маловато, и им в общем-то и на Земле жилось неплохо. К русским же ни родная страна, ни планета никогда не были особенно добры, а трудностей и лишений они никогда не боялись. В каком-то смысле в космосе русские чувствовали себя комфортней, чем дома. В эпоху Первоначального Освоения климат, состав воздуха и уровень жизни, например, в Норильске и на Титане были похожими, а платили на Титане больше, налоги были ниже и горячую воду на лето, за неимением такового, не отключали. К тому же космос русским всегда просто, по-человечески нравился.

Солнечную систему заполонили бесконечные караваны русских переселенцев под флагами самых разных стран. На Земле остались только администрация президента, налоговая и пограничники. Космосу грозило стать русским. Под влиянием этой угрозы Великобритания извлекла из консервации и конспирации программу клонирования человека.

Британские ученые произвели тщательный отбор множества претендентов из числа граждан Британского Содружества. Из десятков миллионов человек отбирались лучшие пилоты, офицеры, инженеры, ученые, для которых естественной средой обитания был космический корабль или подземная колония. Как известно, отец не тот, кто родил, а кто воспитал, поэтому в программу клонирования затесалось немалое число тех же русских из эмигрантов.

Пока Великобритания обкатывала свою систему клонирования, русские и канадцы понемногу облагоустраивали Солнечную: терраформировали, причем на редкость удачно, Марс, понастроили подземных, подводных и подледных колоний везде, где сумели найти полезные ископаемые. Потихоньку стали подтягиваться другие народы, не такие живучие, но зачастую более шустрые и предприимчивые. Но даже двести лет спустя языками Солнечной системы оставались русский, английский и французский, и у каждого второго была если не русская фамилия, то хотя бы имя.

Вслед за Гондурасо-Руандийским кофликтом последовали череда космических столкновений покрупнее. Окрепшие колонии стали требовать самоуправления, а то и автономии. Земля решила объединиться, но стать одним целым помешали многочисленные противоречия, поэтому пришлось объединяться в два целых. Европа, Британия со всем приданным и Индия образовали суперкорпорацию, получившую название «Альянс». Китай сколотил союз с Латинскими Америками и оставшимися на Земле русскими. Это образование получило название «Мезальянс». «Меза» по-древнегречески означает «средний»: имелось в виду, видимо, старинное название Китая — «Срединная Империя».