Айзек Азимов - Полукровки на Венере
* * *
Работы под землей стихли, все внимание было обращено на верхний этаж и на замаскированные выходы. Там снаружи, были воздух, солнце, трава, леса и земляне.
Они обосновались в нескольких милях вверх по реке. Уже появились их примитивные домишки. Начали расчищаться площади под посевы. Размечались первые фермы. Колония организовывалась.
А в недрах Венеры одиннадцать сотен твини оборудовали себе новые жилища и ждали, когда старый Скэнлон доведет до конца свои расчеты.
* * *
Айрин сидела на каменном выступе, глядя перед собой туда, где серый свет свидетельствовал о наличии открытого входа, и предавалась невеселым размышлениям. Ее изящные ножки грациозно покачивались взад-вперед, и сидящий рядом Генри Скэнлон безнадежно старался придать себе вид безмятежного зеваки.
- Знаешь, о чем я подумала, Генри?
- О чем?
- Готова поспорить, что фибы могут нам помочь.
- В чем, Айрин?
- Помочь нам отделаться от землян.
Генри детально обдумал услышанное.
- И что тебя заставляет так думать?
- Ну, они такие умненькие... гораздо умнее, чем мы считали. К тому же их мышление своеобразно. Вместе они что-нибудь сообразят... я это просто чувствую. Тебе этого не понять, Генри, - отмахнулась она.
Генри стерпел.
- Я... я думаю, у тебя появилось что-то вроде неустойчивой связи... ну, силовые волны телепатического рода.
Айрин поглядела вниз с пугающей трехфутовой высоты.
- В твоих словах что-то есть...
Генри усмотрел в ее тоне намек и повел себя соответственно. На минуту воцарилось молчание, а потом Генри в очередной раз предался размышлениям о том, на самом ли деле Айрин охладела к нему. Но прежде, чем юный твини сумел окончательно убедиться в этом, девушка заявила:
- А сказать я хотела, Генри, всего-навсего вот что. Почему бы нам не выбраться наружу и не повидаться с фибами?
- Отец оторвет мне голову, если я что-нибудь такое выкину.
- Это будет довольно забавно.
- Возможно, но неприятно. Мы не можем рисковать; вдруг нас кто-то заметит. - Айрин благоразумно пожала плечами:
- Хорошо, раз ты боишься, не будем больше говорить об этом.
Генри, залившись краской, вскочил. Теперь он оказался на самом краю выступа.
- Кто боится? Когда ты собираешься идти?
- Прямо сейчас, Генри. Сию минуту. - Ее щеки зардели от энтузиазма.
- Отлично! Двинулись!
Он быстрым шагом устремился вперед, увлекая ее за собой... Но тут же ему в голову пришло соображение, заставившее остановиться.
Он свирепо повернулся к Айрин.
- Сейчас я покажу тебе, как я боюсь.
Его руки обхватили ее, и слабый удивленный возглас был эффективно заглушен.
- Господи, - прошептала Айрин, когда снова оказалась в состоянии заговорить. - Какая невероятная грубость!
- Верно. Так я же известный грубиян, - ответил Генри и, чуть помолчав добавил: - А теперь пошли к твоим фибам, и не забудь мне напомнить, когда я стану президентом, чтобы я поставил памятник тому парню, что изобрел поцелуй.
Вверх по прорезанному в скале коридору, мимо охранников, через тщательно замаскированный проход - они выбрались на поверхность.
Дымные костры в южной части горизонта являлись зловещим доказательством присутствия человека. Ни на минуту не переставая об этом думать двое молодых твини проскользнули через лес к озеру фибов.
Возможно, фибы каким-то внутренним чутьем ощутили присутствие друзей - утверждать этого парочка не могла - но стоило твини приблизиться к берегу, как плывущие им навстречу под водой темно-зеленые пятна указали на появление этих созданий.
Голова с широко расставленными, выпученными глазами выскочила наружу, а секундой позже раскачивающиеся лягушачьи морды уже усеяли поверхность озера.
Генри смочил руку и дружелюбно коснулся протянутой ему лапы.
- Привет, фиб.
Огромная пасть распахнулась в беззвучном ответе.
- Спроси его про землян, Генри, - поторопила Айрин.
- Погоди, - Генри нетерпеливо отмахнулся. - На это потребуется время. Постараюсь сделать все наилучшим образом.
На две томительно долгие минуты человек и фиб застыли в неподвижности, вглядываясь друг другу в глаза. Потом фиб резко рванулся в сторону и нырнул; и словно повинуясь неслышимой команде, остальные озерные обитатели также исчезли с поверхности, оставив твини в одиночестве.
Какое-то время Айрин растерянно глядела им вслед.
- Что случилось?
- Не знаю, - Генри пожал плечами. - Я представил себе землянина, и, похоже, фиб знает, про кого я думал. Затем я вообразил землян, воюющих с нами и убивающих нас... В ответ фиб представил множество твини и совсем немного людей - и другое сражение, в котором мы их перебили. Я подхватил его картину и показал новое нашествие землян, только их стало больше, как они приходят орда за ордой, как они убивают нас... И тогда...
Но девушка зажала уши руками.
- Боже мой! Не удивительно, что несчастное создание ничего не поняло. Как еще он не свихнулся окончательно!
- Я старался, как мог, - хмуро ответил Генри. - В конце концов, это была твоя распрекрасная идея.
Айрин лишь фыркнула, ничего не успев ответить, как озеро вновь наполнилось фибами, причем их стало значительно больше.
- Они возвращаются, - негромко произнесла она.
Первый фиб протянул лапу Генри, в то время, как другие столпились вокруг. Наступило долгое молчание. Айрин забеспокоилась.
- Ну? - не выдержала она наконец.
- Помолчи, пожалуйста. Я еще не все понял. Что-то насчет крупных животных - каких-то чудовищ... - его голос оборвался, меж бровей от болезненной сосредоточенности залегла глубокая складка.
Потом он закивал - сперва как бы машинально, затем все энергичнее.
- Я все понял... И это прекрасное решение. С помощью фибов мы можем спасти Венустаун, Айрин, - если ты согласно завтра отправиться со мной в Низины. Надо только взять пару тонитов и пищевые концентраты, а там, если мы двинемся по течению реки, у нас уйдет не больше двух-трех дней в один конец и столько же на обратный путь. Что ты на это скажешь?
Юность не склонна к длительным размышлениям. Колебания Айрин были чистым кокетством.
- Что ж... может быть, мы и не вернемся, но... но я иду... с тобой.
На последжнем слове было сделано едва заметное ударение.
Через десять секунд они уже двигались назад к Венустауну, и Генри предавался размышлениям о том, что, если уж браться за дело с размахом, то не лучше ли будет воздвигнуть сразу два памятника парню, изобретшему поцелуй.
* * *
Мерцающие оранжево-красные языки пламени переливались багровыми отблесками на пышном хохолке Генри, отбрасывали пляшущие тени на его нахмуренное лицо. В Низинах было душно, о костра жара становилась еще мучительнее, но Генри придвинулся к Айрин, спавшей по ту сторону. Обильная фауна венерианских джунглей уважала огонь, и потому костер означал здесь безопасность.
Они находились уже в трех днях пути от плато. Ручей превратился в теплую, неторопливую реку, покрытую вдоль берегов зеленой пеной водорослей. Уютные леса возвышенностей сменились здесь переплетающейся, извивающейся растительностью джунглей. Лесное многоголосье разрослось до мощного крещендо. Воздух становился все теплее и влажнее, почва - болотистой, окружающее - фантастичнее.
Но реальная опасность им пока не грозила - в этом Генри был убежден. Ядовитые формы жизни на Венере были не известны, что же касается толстокожих монстров - повелителей джунглей - то огонь ночью, и близость фибов днем, удерживали их на расстоянии.
Дважды звучал в отдалении разрывающий уши рев центозавра, дважды треск сокрушаемых деревьев заставлял юных твини замирать от ужаса. Но оба раза чудовища уходили прочь.
Теперь шла третья ночь. Фибы уверяли их, что с рассветом можно будет пуститься в обратный путь, и уже одна мысль о комфорте Венустауна доставляла удовольствие. Приключения и переживания - это прекрасно; с каждым часом гордость за Генри все ярче сверкала в глазах Айрин - а глаза у нее изумительные! - Но все же мысли о Венустауне и дружелюбных Возвышенностях были приятны.
Генри перевернулся на живот, уставясь в огонь и размышляя о прожитых им двадцати годах... почти двадцати.
- Ах, черт! - он поранился о жесткую траву. - А ведь пора бы уже подумать о женитьбе...
Взгляд Генри невольно скользнул по фигурке, спящей по другую сторону костра. Словно в ответ, веки Айрин задрожали, в глубине синих глаз мелькнул отблеск пламени.
- Никак не могу заснуть, - пожаловалась она, тщетно пытаясь пригладить свой белый хохолок. - Такая жарища.
Она с неудовольствием покосилась на костер. К Генри вернулось хорошее настроение:
- Ты проспала несколько часов... и храпела, как тромбон.
Глаза Айрин распахнулись.
- Не может быть! - воскликнула девушка и добавила трагически дрогнувшим голосом: - Я храпела?
