Эдвин Табб - Веруча
Дюмарест снова перевел взгляд на город, задумавшись над тем, что звездные пространства, пути, по сути, бесконечны, как и число звезд и миров. Так почему же человечество предпочитает тесниться, выбирать для жизни планеты, которые расположены предельно близко и плотно?
Дюмарест отошел от окна. В комнате была только кровать, небольшой столик с туалетными принадлежностями — и все. На нем самом была лишь больничная пижама. Из его вещей по странному капризу ему оставили лишь кольцо с рубиновым камнем. Дверь оказалась незаперта; Эрл толкнул ее и оказался лицом к лицу с охранником… Тот невозмутимо взглянул на него и молча качнул головой.
Дюмарест прикрыл дверь и лег на кровать, лихорадочно размышляя, пытаясь расслабить свои внезапно напрягшиеся мышцы и нормализовать сбившееся дыхание. Он находился под стражей. За ним следили ежечасно; сомнений и иллюзий у него не было. Оставалось только ждать.
Они продержали его в состоянии нервного напряжения и ожидания своей участи около двух дней. Затем ему вернули одежду и повели на допрос. Это был именно допрос: быстрый оценивающий взгляд по сторонам, обстановка укрепили Дюмареста в его первоначальных предположениях. Комната, куда его привели, была довольно пустой: стол, пара стульев… инструментов для изощренных пыток видно не было, но это ничего не означало; они могли быть доставлены и применены в любую минуту. Может статься, что его уже подвергли допросу, снимая показания с его мозга: человек под наркозом не владеет собой и быстро выдает все секреты, не желая того…
— Дюмарест? — Человек, сидевший за столом, казалось, не имел определенного возраста. Он был худощав, подвижен и строен, как подросток. Он взял карточку, лежавшую перед ним на столе. — Эрл Дюмарест. Путешественник. Прибыл на Селенд семнадцать дней назад с планеты?.. — Он замолчал, выжидательно глядя на Эрла; его глаза казались неожиданно голубыми, светлыми и чистыми.
— Онсул.
— А до того?
— Вингтон.
— На который вы попали с Техноса. — Его экзаменатор улыбнулся; блеснули ровные белые зубы. — Я рад, что вы вполне нормально себя чувствуете, Эрл. Можно мне называть вас так? Мое имя — Клуж. Присаживайтесь, пожалуйста.
Он подождал, пока Эрл сел, и задал следующий вопрос:
— С какой планеты вы родом?
— С Земли.
— Странное название. В нашем банке данных нет информации о подобном мире. Хотя это неважно: планет великое множество. — Не меняя добродушного тона, он внезапно спросил: — Зачем вы прибыли на Селенд?
— Чтобы побывать на Коротье. — Если показания его мозга были зафиксированы во время анабиоза, то лгать сейчас не имело ни малейшего смысла. И что мог Клуж сказать о Земле? — Я слышал о Коротье; слухи, не более, и мне захотелось побывать там.
— Зачем?
— Из любопытства.
— Хотели узнать что-нибудь о Первых Людях? — Клуж откинулся в кресле и улыбнулся. — Мне известен каждый ваш шаг с момента приземления на Селенде. Гид из музея прекрасно помнит вас. Мне искренне жаль, что вам пришлось предпринять такое далекое путешествие ради такой ничтожной информации, какую вы получили здесь. Вы прибыли слишком поздно; перед вами лишь руины.
— Я видел голограмму катастрофы, — поправил его Эрл.
— Пусть так. Я не стану разубеждать вас. Но помните, что Коротья, к несчастью, потеряна для нас навсегда. — Клуж взял карточку и стал в раздумье постукивать ее уголком по столу. — Первые Люди… Малочисленная секта, которая придерживается варварских для нас верований и обрядов. Их вера утверждает, что все люди имеют одинаковые корни: их предки жили на одной планете… — Он посмотрел на Дюмареста. — Земля. Вы принадлежите к этой секте?
— Нет.
— И тем не менее вы пытаетесь найти их, не так ли? Но если вы надеялись обнаружить их здесь, то вы немного ошиблись — или опоздали. У нас, на Селенде, нет приверженцев подобной фантастической религии. А что касается Коротьи, неужели вы действительно считаете, что подобные люди могли создать ее и хранить в тайне так долго? Это не укладывается в нормальном сознании.
Клуж отбросил карточку:
— А сейчас давайте займемся более важными, приземленными проблемами. Тот факт, что вы подверглись прямому нападению, озадачивает меня. Это — запрограммированная акция, а я не люблю тайных покушений. Ведь это не было ни простым ограблением, ни случайностью. Это было прямое покушение на вашу жизнь. Проделанный анализ показал, что яд, введенный вам, не был смертелен; он лишь должен был парализовать вашу нервную систему, отключив вас на время. Состав примененного вещества оказался довольно сложным, ранее нам неизвестным. Результат его действия прост: заставить окружающих считать, что вы мертвы, а на самом деле сохранить вашу жизнь неприкосновенной. Отсюда вопрос: почему вас подвергли подобному виду насилия?
— Может быть, ошибка?
— Это почти исключено, — медленно произнес Клуж. — Да, подобное случается. Но, к сожалению, мы не можем допросить человека, напавшего на вас. Он мертв.
— Да, я уже знаю об этом. Врач сказал, что это обыкновенная сердечная недостаточность.
— Он не лгал вам.
— Вполне возможно, хотя есть много разнообразных насильственных способов остановки сердца.
— Да, вы попали в точку. На этот раз это была дыра, проделанная лазером. — Клуж резко наклонился к нему. — Я надеюсь, вы понимаете, что это значит? Тот человек работал не один. И если бы вам так не повезло, то все закончилось гораздо бы печальнее. Вы бы просто бесследно исчезли. Кого взволновала бы смерть незнакомца, почти случайно оказавшегося на этой планете? А поскольку первая попытка им не удалась, то они наверняка попытаются ее повторить. — Он замолчал, ожидая ответа Дюмареста. Тот хранил молчание, и Клуж продолжил:
— Вы очень обяжете меня. Ваш случай, как мне кажется, имеет политическую окраску, таит потенциальную угрозу, которую нам необходимо отвести без потерь. Селенд не должен стать местом сведения чьих-то личных счетов.
Дюмарест быстро сказал:
— Вы преувеличиваете значимость происшедшего. Я уверен, что нападение было ошибочным, меня приняли за другого.
— Вы думали бы так, если бы были глупцом. Но вы отнюдь не глупы, насколько я успел заметить. У вас есть сильные враги, а вы не относитесь к типу людей, которые безропотно склонны сносить выпады и укусы. Как бы ни повернулось дело, ваш случай так или иначе придет ко мне. И поэтому я буду предусмотрителен сейчас, а не потом. И посему ваше присутствие на нашей планете крайне нежелательно. Я потребовал вашей высылки.
Дюмарест расслабился:
— У вас нет причин для беспокойства. Я покину вашу планету, как только найду подходящий корабль.
— Но все уже сделано.
— Без учета моих интересов. — Эрл говорил резко. — Я не подвергаюсь уголовному преследованию; я нахожусь в цивилизованном мире. И я требую права купить билет на рейс, который мне нужен.
— А как вы намерены платить за него? — Клуж наблюдал, как Дюмарест поднес к лицу левую руку и посмотрел на кольцо с кровавым рубином, блеснувшим на пальце. Клуж осторожно сказал:
— Мне бы никогда и в голову не пришло покинуть кого-либо в острой нужде. И вполне возможно, что у вас достаточно средств, чтобы оплатить недельный отдых в каком-нибудь фешенебельном отеле.
Дюмарест опустил руку. Его лицо стало жестким; на нем ясно был написан гнев:
— У меня достаточно денег, чтобы прожить здесь столько, сколько потребуется. А что, на Селенде принято выдавать индульгенции ворам?
Клуж был задет:
— Вас никто не грабил. Те деньги, что были изъяты у вас нашим ведомством — вполне законный налог: плата за лечение в госпитале, за лекарства, противоядие и прочее. Все это приблизительно равно стоимости одного Высокого перелета. И плату, и кредит редко кто считает нормальными. Мы предоставим вам полный перечень оказанных вам услуг с расценками. — Клуж смотрел в стол прямо перед собой. — Наш разговор окончен. Вы улетите рано утром. И советую вам не возвращаться на Селенд.
Клуж сказал в зияющее око селектора, продолжая отдавать распоряжения:
— Я закончил. Вы можете забрать человека и сделать все необходимое, как и было запланировано.
Дюмареста привели на взлетное поле, в маленькое здание за барьером — туда, где обычно содержались нежелательные временные транзитные пассажиры. Комнатушка, в которой он оказался, была чистой, но слишком тесной для человека, привыкшего к открытым пространствам и свежему воздуху. Из единственного крошечного окна Эрл мог видеть взлетное поле, межзвездные корабли — огромные на фоне вечернего темного неба. Один из них умчит его с Селенда. Куда? На какую планету? Его охранник не сказал ему этого — очевидно, имел соответствующие распоряжения.
— Не беспокойся, друг, — посоветовал он спокойно. — Ты будешь путешествовать как нормальный пассажир. Ускоритель времени, чтобы сократить и облегчить путешествие, и все остальное. Какое значение это имеет сейчас, когда все за тебя уже решено?
