Айзек Азимов - Лакки Старр и пираты с астероидов (пер. А.Анпилов)
– Неужели? Как вы это определили?
– Вы пристали к кораблю без сигналов и предупредительных выстрелов. Это раз. Вы даже не пытались сбить шлюпки, отчалившие у вас на глазах. Это два. Ваши люди взошли на борт судна безо всяких предосторожностей. Человек, который меня обнаружил, держал бластер в кобуре и чуть не упал от удивления при нашей встрече. Это три. Отсюда и заключение.
– Что ж, убедительно. И что вы делаете на корабле без экипажа и пассажиров?
Лакки взглянул исподлобья на щеголя и решительно отрубил:
– Я прибыл, чтобы увидеться с вами, капитан Энтон.
Глава третья
Мужской разговор
Ничто не отразилось на лице капитана.
– Вот мы и увиделись. Что дальше?
– Увиделись, но не один на один, – Лакки обвел глазами рубку.
Энтон, не спеша, развернулся к двери. Десяток молодцов в полуразобранных скафандрах столпились в проходе, жадно прислушиваясь к разговору.
Капитан нахмурился. В его нарочито бесстрастном голосе зазвучал металл.
– Живо за работу, подлецы. Чтобы через полчаса у меня был полный рапорт об этом корыте. Оружие держать наготове – здесь могут быть еще крысы в щелях. Если хоть один из вас поймается, как Динго, – выкину к черту через шлюз.
Молодцы неуклюже попятились, шаркая и наступая друг другу на ноги. Внезапно Энтон налился кровью и бешено взревел:
– Шевелись, суки!!! Быстро!!! – Одно змеиное движение и бластер был в руке. – Считаю до трех и стреляю. Раз… Два…
«Три» уже не пригодилось.
Капитан покосился на Лакки и прежним голосом произнес:
– Дисциплина – великая вещь. Они должны бояться меня. Меня должны бояться больше, чем уголовную полицию и весь Флот империи. Тогда корабль будет как один кулак, подчиненный одной воле. Моей воле.
«Да, – подумал Лакки, – одна воля, один кулак. Но чьи? Твои, пижон?»
Волевой Энтон снова улыбнулся, открыто, дружелюбно, по-мальчишески.
– Ну, вот мы и одни, как вам хотелось. Так что вы хотите мне сказать?
– Вы, кажется, собираетесь выстрелить? – Лакки кивнул на бластер в капитанской руке и вернул улыбку. – Если так, то не смею вас задерживать.
Брови Энтона поползли вверх.
– Однако, вы хладнокровный тип. Я выстрелю, когда мне заблагорассудится. Побудьте пока на мушке. Ваше имя?
– Вильямс, капитан.
– Видите ли, Вильямс, – не сводя прицела с груди Лакки, Энтон уселся в удобное кресло. – Вот вы – крупный мужчина, выше меня, вероятно, физически очень сильный. Но одно нажатие моего пальца сделает из вас пустое место, груду мертвого человечьего мяса. Вы не находите это весьма поучительным? Два человека и один пистолет – вот и весь секрет власти! Забавный парадокс – не правда ли?
– Пожалуй.
– Вам не кажется, что если и есть у жизни какой-нибудь смысл, то этот смысл – власть?
– Очень возможно.
– Я вижу, вы не настроены пофилософствовать. Жаль. Итак, почему же вы здесь?
– Я много слышал о пиратах…
– О джентльменах удачи, будьте любезны. Никаких других названий, Вильямс.
– Тем лучше. Я слышал много хорошего о джентльменах удачи и хотел бы влиться в их компанию.
– Ну, ну, ну. Вы нам льстите. Но обратите внимание – мой палец по-прежнему на контакте. И что вас подвигло на такое решение?
– Жизнь на Земле замкнута и умыла, капитан. Человеку вроде меня ничего не светит, кроме службы в какой-нибудь скучнейшей конторе. Да хоть и дорасти я от рядового бухгалтера до директора завода или председателя совета пайщиков – для меня это не имеет никакого значения. Жить по расписанию, когда точно знаешь, что будет с тобой через месяц, через год, – мне нестерпимо. Без приключений, без крутых поворотов…
– Да вы романтик, Вильямс. Продолжайте.
– Конечно, можно рвануть в колонии. Но перспектива пахать на марсианской ферме или сторожить цистерну на Венере меня не привлекает. Если где и есть для меня место – то на астероиде. Лишения закалят меня, погони и опасности разогреют кровь. И, может, я смогу здесь добиться власти, как вы, капитан. Вы сами сказали, что власть придает жизни смысл.
– И поэтому вы спрятались в пустой корабль?
– Я не знал, что он пуст. Я должен был как-то до вас добраться. Законный перелет стоит дорого, а кроме того – выдача виз на астероиды прекращена до особого распоряжения. По слухам я знал, что этот корабль входит в картографическую экспедицию и летит к астероидам. Другого такого случая не предвиделось. Я выждал почти до самого старта и, пока все суетились с приготовлениями, проник в воздушный шлюз. Мой приятель отвлек часового.
Я рассчитывал, что мы остановимся на Церере – там основная база для всех экспедиций такого рода. Только бы мне добраться туда, говорил я себе, с Цереры уж я найду способ смыться. Экипаж-то – сплошь астрономы и математики, народ задумчивый и хлипкий. Сними с такого очки – и он слеп, как котенок. Наведи бластер – он уже печален и близок к обмороку. Нет, с Цереры я обязательно смылся бы к пир… к джентльменам удачи.
– Значит, на борту вас поджидал сюрприз?
– И не говорите. Кое-что сразу мне показалось странным – слишком тихо было внутри. Когда я понял, что на корабле, кроме меня, никого нет – он уже набрал скорость.
– И что вы об этом думаете, Вильямс? Для чего это сделано?
– Понятия не имею. Эта загадка мне не по зубам.
– Ну-с, хорошо. Я вас понял. Давайте вместе поищем в отсеках, может, что-нибудь и найдем. – Капитан сделал приглашающий жест пистолетом и резко встал. – Милости прошу, идите первым.
Энтон вывел пленника из рубки в длинный центральный коридор. В дальнем конце показалась пестрая группа джентльменов. Они сразу замолчали, увидев капитана.
Энтон выдержал паузу и произнес:
– Кто будет докладывать?
Пираты переглянулись. Один вытер кулаком седые усы и, кашлянув, выдохнул:
– Мы обшарили все. На борту никого нет, сэр.
– С этим ясно. А что вы скажете про корабль?
За время беседы группа увеличилась. Повисло молчание.
Энтон раздраженно повторил:
– У кого-нибудь есть в голове хоть одно соображение?
Вперед протиснулся Динго. Без скафандра он был еще краше. Его заросшие шерстью кривые руки по-обезьяньи свешивались вдоль мощного корпуса; шрам, разрубивший губу надвое, возмущенно подергивался. Бандит тяжело уперся взглядом в Лакки.
– Он мне не нравится…
– Тебе не понравился корабль? Почему?
Динго нерешительно поскреб щетину.
– Он паршивый.
– Живей ворочай языком. Объясни подробней.
– Я могу разобрать этот ящик консервным ножом. Спросите остальных и они подтвердят. Он скреплен зубочистками и через месяц развалится сам по себе.
Речь встретила шепот одобрения.
– Прошу прощения, сэр, – подал голос седоусый, – но это нестоящая работа. Вся проводка болтается на соплях, изоляция почти прогорела.
– Сварка сделана на скорую руку, – отозвался еще один. – Швы торчат вот так. – Он показал всем скрюченный палец.
– Как насчет ремонта? – спросил Энтон.
– Ковыряться не меньше года, – снова вступил Динго. – Корыто того не стоит. В любом случае надо сначала таранить его на камень.
Капитан повернулся к Лакки.
– Видите, мои люди чувствуют, что не стоит путешествовать на этом судне. Что вы теперь скажете? Зачем бы это правительству запускать пустой корабль, впридачу кое-как сшитый?
Лакки пожал плечами.
– Я в недоумении.
– Тогда продолжим наше исследование. Пираты расступились и Энтон шагнул вперед.
Лакки тронулся вторым, следом потянулись остальные. Капитан шел беззаботно, как на прогулке, зная, что в затылок пленнику дышит десяток вооруженных молодцов.
Они быстро осмотрели помещения верхнего уровня. В небольших, экономно спроектированных отсеках были оборудованы компьютерная рубка, маленькая обсерватория, фотолаборатория и жилые каюты.
После этого все спустились вниз. Переходом на нижний уровень служила узкая изогнутая труба с нейтрализованной псевдогравитацией. Таким образом, направление «вверх» или «вниз» внутри перехода было понятием условным.
Лакки, по приказу, скользнул в трубу первым. Энтон чуть не сел ему на шею, когда ноги у Старра подогнулись на выходе от внезапно вернувшегося веса. Тяжелые, рифленые подошвы капитана просвистели в дюйме от лица.
Лакки сердито распрямился и увидел ствол, точно нацеленный ему в сердце. Капитан с милой улыбкой произнес:
– Тысяча извинений. К счастью, вы очень увертливы.
– Да уж, – пробормотал Лакки.
На нижнем уровне был машинный отсек, энергетическая установка, склады горючего, пищи и воды, регенератор воздуха и атомная защита. Еще пять отсеков, недавно хранивших спасательные шлюпки, пустовали.
– Ну-ка, поделитесь своими соображениями, – приказал Энтон, когда все вышли из последней двери. – На первый взгляд все в порядке.
– Трудно сказать с уверенностью, – ответил Лакки.
– Ведь вы жили на корабле много дней.
