Вячеслав Кумин - Атака на мир Цербера
Пара тут же распласталась на земле, а дерево, у которого они стояли, буквально изрешетило очередью, забрызгав лежащих вязким соком и корой.
Рон, вывернувшись, изрешетил из автомата стреляющего от пуза обкурившегося негра. Появился второй, но по нему Финист разрядил подствольную гранату. Стрелял по противнику и Глок. Краем уха примарх слышал, что досталось и местным бойцам сил самообороны. Залпы их «финистовок» Рон спутать ни с чем не мог. Впрочем, на слух он также определил, что это им не помогло и в стане крамарцев завязались рукопашные сечи, в которых они, прямо скажем, не мастаки, в отличие от легионеров.
Легионеры продержались чуть дольше, огнем удерживая противника на дистанции, но вскоре и они вплотную схватились с врагом в штыковых сватках и на ножах.
Схватились в рукопашной и Рон с Глоком. Перезаряжать автоматы просто не оставалось времени, а сколько ни стреляй, от этого, казалось, негров меньше не становилось.
На самом деле неграм сейчас было море по колено. От принятой дозы они абсолютно не чувствовали боли. Только лишь смертельное ранение могло вывести их из строя наверняка — пуля в голову или в сердце. В большинстве случаев они продолжали действовать, стремясь добраться до легионеров и порвать их на части, если потребуется — даже зубами.
Такая невероятная злоба могла бы испугать любого (и испугала крамарцев, за что они поплатились большим количеством жертв, хотя могли бы этого избежать, будь чуть тверже духом), но не легионеров, понимавших, что происходит (кое-кто даже на собственном опыте), и поэтому знающих слабые места противника.
Легионеры зачастую противостояли двум, трем, четырем, а то и пяти обезумевшим неграм. Лишь доспехи продолжали их спасать и позволяли выходить из схваток победителями. Но не всем…
В отличие от подавляющего большинства легионеров, побросавших опустевшие автоматы, хотя то тут, то там еще слышались выстрелы, и дравшихся со своими противниками на ножах так, как они когда-то привыкли еще на Земле в своих междоусобных войнах за территорию, Рон предпочитал действовать АС-7 с выдвинутым штыком.
Вот на него набросился очередной негр. Отбив прикладом тесак, каким рубят мясо, Финист шагнул вперед, пронзил грудь противника и, тут же отступив назад, извлек окровавленный клинок.
Негр лишь зарычал, посмотрев на свою продырявленную и истекающую кровью грудь.
— Убью!!! — взревел он и снова ринулся в атаку, остервенело маша тесаком, одного удара которого хватит, чтобы срубить голову.
— Чтоб тебя! — ругнулся Рон, отступая.
Новый прием удара тесаком на ствол, пинок в живот — и новый выпад «секирой» в грудь. На этот раз удар пришелся точнее — чуть правее предыдущего. Негр, насаженный на штык, вздрогнул, как от удара током. А чтобы он умер на сто процентов, Финист провернул автомат, буквально распотрошив сердце противника.
— Сдохни…
Рядом, против троих, окровавленный своей и чужой кровью, бился легат Глок. Рон поспешил ему на помощь, всадив штык в основание черепа первого. А второму, развернувшемуся навстречу новому врагу, распорол горло.
— Спасибо, примарх, — устало поблагодарил Глок, распоров ножом живот своему визави, а потом зайдя сзади и свернув ему шею.
— Черт, прямо живые мертвецы какие-то… — выдохнул Финист, указывая на одного из убитых, у которого на робе имелось три пулевых попадания, но, несмотря на это, он активно атаковал.
Глок лишь усмехнулся и кивком указал поверх плеча Финиста:
— Сзади, примарх…
— И у тебя, легат…
Боевые товарищи развернулись навстречу опасности и приняли первые удары врагов, рычащих от переполнявшей их энергии.
Сеча длилась долго. Рону казалось, что целую вечность. Руки от бесконечных ударов, приемов и отводов отнимались, но негры продолжали лезть на рожон. И неизвестно, чем бы все закончилось, если бы легаты Третьего и Пятого Легионов, не сообразив, что произошло, не прислали бы в помощь по две тысячи легионеров.
Свежие силы быстро переломили ход схватки в пользу сильно поредевшего Второго Легиона, просто расстреляв большую часть противника и отогнав оставшихся.
Операцию по разгрому остатков негров пришлось ненадолго приостановить. Следовало перегруппироваться, а заодно оказать раненым необходимую медицинскую помощь. Среди раненых Рон и нашел своего второго легата Глока. Санитары заканчивали перевязывать ему левую руку и обе ноги. В свете фонарей на Доспехах тускло блестели свежие порезы.
— Что, совсем плохо?
— Пустяки, примарх, — отмахнулся Глок. — В последние минуты не доглядел, как какая-то сволочь, на вид мертвее мертвого, полоснула меня по ногам. Я ему потом полбашки прикладом снес, чтобы окончательно сдох… Все-таки какую же дурь надо было сделать из местной дряни, чтобы они дрались до самого последнего удара сердца. Настоящие зомби! — не без восхищения добавил легат.
— Да…
— От Второго Легиона после этого, наверное, не больше трех тысяч осталось… — погрустнел Глок, осматриваясь.
Всюду лежали только раненые Второго Легиона с отличительным символом на плече правой руки — двойкой внутри лаврового венка.
Рон лишь пожал плечами, подумав: «Если не меньше…»
Отдельно от легионеров лежали раненые солдаты сил самообороны Крамара. Их было больше легионеров раза в четыре. Без доспехов, с плохим оружием они мало что могли противопоставить свихнувшимся неграм. Последних никто не лечил, и они медленно истекали кровью в лесу. Собственно, большинство уже давно отошло в мир иной.
— Можно одну просьбу, примарх?
— Давай…
— Не доукомплектовывай мой Легион этими неграми… с Крамара. Откуда угодно, только не с Крамара…
— Хорошо, — кивнул Рон, пристально поглядев в глаза Глоку, понимая, что это действительно ни к чему хорошему не приведет.
Второй Легион понес слишком большие потери, а Глок к крамарским неграм навсегда будет испытывать если не ненависть, то желчную неприязнь. И как им выполнять приказы, чувствуя к себе такое негативное отношение? Еще будут считать, что их специально под пули подставляют. Это значит, что в Легионе установится нездоровая атмосфера подозрения, а там и до постоянных конфликтов с начальством недалеко, а это уже совсем бардак и падение боеспособности.
— Спасибо… А ведь у него почти получилось! — хохотнул Глок.
— Ты про что? — не сразу понял Рон.
— Про Борю Бриллианта.
— Да, — согласился Финист. — Еще немного — и ему удалось бы нас расчленить, а потом прикончить Легионы по одному.
— Сколько хоть времени мы дрались?
— Ты не поверишь, всего двадцать минут.
Глок действительно не поверил.
— Я думал часа два…
— Я тоже, — улыбнулся Рон. — А потом посмотрел на часы и обомлел — двадцать с небольшим минут. Ну, отдыхай, а нам пора дожимать ублюдков.
— Удачи, примарх!
— Спасибо, — серьезно поблагодарил Рон. Неизвестно что можно ожидать от загнанных в угол противников, так что удача никогда не помешает.
6
Через два часа после рукопашной схватки перегруппированные части Легионов вновь начали движение вперед. Их продолжали поддерживать подразделения сил самообороны Крамара. Рон Финист в последний момент решил вывести Второй Легион из операции, чтобы от него не дай бог не осталось лишь одно воспоминание. На Крамаре ему фатально не везло, так что не следовало усугублять положение…
Впрочем, этого можно было не делать. Дальнейшие бои представляли собой лишь бледную копию, тень того, что происходило несколько часов назад. Те негры, что выжили в сече, умирали от полученных ран, а те, что избежали подобной участи, маялись от постнаркотического синдрома, то бишь ломки. Они валялись вповалку, тянули куда-то руки, хватая что-то видимое только лишь им, отбивались от привидевшихся демонов, шевелили ногами в попытке убежать от кого-то или приблизиться к чему-либо, что-то бормотали, в общем, находились в ином мире — в своих наркотических снах — и больше не представляли реальной угрозы.
Те, что еще могли сражаться, предпочитали отступить и где-нибудь спрятаться. Они уже поняли, что Боря Бриллиант проиграл. Пустил в решительную атаку всех своих людей, по сути — пошел ва-банк и проиграл. Боря Бриллиант не учел, что против его подручных будут выступать такие же негры, только гораздо лучше оснащенные.
Рон победил. Он осознал это полностью за два часа до рассвета, когда локальные сражения окончательно затихли и все усилия как легионеров, так и крамарцев направились на поиск главаря. Боря Бриллиант доставил так много неприятностей на Крамаре, что правители объявили за его голову дополнительную награду в десять процентов от суммы найма, ради которой стоило покорпеть.
Кроме того, свою работу следовало довести до конца и поймать авторитета, который, оставшись на свободе, спустя какое-то время вновь мог натворить немало бед.
