"Один из..." - "100 миллиардов солнц". Компиляция. Книги 1-6 (СИ) - Петров Олег Георгиевич
Но её не стали бы так тщательно и настойчиво искать, если только не... Так вот же!
- Она Ферна или Дорсо? - вслух спросил Марис, и в этот раз все, без исключения, дамы повернулись к нему и теперь не сводят глаз. В другой ситуации было бы приятно, но к сожалению, повод не тот...
- Говоришь, надёжный шкаф? - едва слышно промурлыкала Майра на ушко Лине.
- Вполне, - так же тихо отозвалась та. - А твои знают?
- Только Касси, - муркнула в ответ Майра, и добавила громче: - Но Крита теперь тоже со мной, вчера согласилась присягнуть клану Наара. Она половину моей рыбалки видела, да и сама от этих уродов пострадала, так что, скрывать от неё не вижу смысла.
Марис решил, что с него довольно загадок. Видимо, он что-то такое угадал, и теперь пора узнать, в какую историю он попал, как минимум, участвуя в двух серьёзных перестрелках. Ещё один мощный глоток почти остывшей Туремы, и он готов переключиться в более доверительный режим. Если, конечно, обе госпожи не против...
- Так кого вы ловите и никак поймать не можете? - мягко потребовал он.
Не перегнул? Кажется, нет, ведь просили по-простому и без поклонов? Кассия осталась равнодушна к его фамильярности, но зато Лина и Майра, похоже, такой подход одобряют. А Крита? А Крита снова отвела взгляд при малейшей попытке её «прочитать». Вот ведь упрямица! Или у неё своя тайна имеется? В такой компании это не удивительно.
Впрочем, Марис почти уверился в том, что основную тайну сегодняшнего вечера он, к счастью, скоро узнает. Если уж Лина за него поручилась, а её «рыжая» подруга поверила. Так или иначе, сегодняшний вечер ему понравился, хоть он до сих пор далёк от завершения. Познакомиться сразу с тремя такими интересными дамами, это большая удача! Что Майра, что Кассия, что Крита, все они прекрасно смотрятся рядом с Линой, все достойны её красоты, ума и властной уверенности в себе. Надо будет как-нибудь отблагодарить их всех за высокое доверие, но как? Кто он, а кто они...
Но в этот момент Майра всё-таки решилась и прервала его невесёлые рассуждения о собственной бесполезности.
- Кого ловлю, говоришь? - усмехнулась совсем ещё юная госпожа Наара, и глаза её вдруг стали ледяными. - Да рыбку одну. И не простую рыбку, а золотую.
25. Часы и палаш
Рьяла, сто миль от Нерата.
1420 год (по земному летоисчислению).
В момент перед самым смертельным ударом Нэррис почему-то вспомнил о часах. Не о тех, что носят солидные люди в кармане или на поясе, как принято было у иварийцев, которые первыми научились делать переносные приборы. Нет, он вспомнил те солидные часы с маятником, что стоят на небольшом резном столике в приёмной у отца, вызывая у непривычных к подобному механизму гостей нервную дрожь. Сразу видно, что время главы клана не бесплатно и ограничено, что заставляет любых визитёров, пусть даже в теории, думать быстрее и говорить яснее. Прибор нельзя назвать новым, Нэррис даже не смог бы вспомнить время, когда красивый, чёрного камня столик пустовал или был занят чем-то другим. В обиходе про такие вещи говорят: «сколько себя помню»...
Так что, вполне можно говорить о том, что детство наследника во многом прошло под мерное качание позолоченного маятника и стук таинственных латунных шестерней. Время отпрыска тоже не совсем бесплатное, если не брать самое раннее детство, когда ему никто бы не позволил просто так проникнуть в приёмную и сидеть напротив, наблюдая за неустанными колебаниями маятника. Позже, ему удавалось иногда выкроить пару минут, если только отец не принимал посетителей, и тиканье часов странным образом успокаивало нервы. А расшатанные нервы, увы, это профессиональный недуг во всех благородных семействах, и на отпрысков распространяется в полной мере. Нэррису ещё повезло, что его нервы страдали не с семи лет, как у многих, а с одиннадцати, но часы и в самом деле ему помогали! Да и сейчас бывает такое, что он останавливается напротив того легендарного столика, и пару минут просто смотрит и слушает. Отец, что характерно, ни разу не попытался ему помешать, и Нэррис всерьёз стал подозревать, что он и сам перенял у сына этот способ успокоения...
Сейчас, видя, как остриё палаша приближается к закутанной в накидку фигурке, он словно бы вновь услышал щелчки механизма, отмеряющего секунды до непоправимого. Он понял, что осталось не больше одного хода маятника, а потом будет поздно! Он даже начал действовать, выхватив с пояса пистолет, но ведь его ещё надо взвести! Порох под запальной крышкой вполне свежий, проверено полчаса назад, но долго носить за поясом взведённый пистолет не самая лучшая идея... Курок щёлкнул, совпав с последним ударом невидимых шестерёнок, и Нэррис понял, что не успеет выстрелить! Тварь двигается, а точнее сказать, летит слишком быстро...
Но фигурка Тамиэлы остаётся неподвижной, и это тоже невозможно понять! Пара мгновений, чтобы уклониться, у неё были, а медлительной её никак не назовёшь. Нэррис вспомнил, как она рванула по палубе к упавшему матросу, и там это заняло намного меньше времени, чем понадобилось Чёрной, чтобы перепрыгнуть провал между кораблями. Можно отскочить в сторону, или назад, и дать наследнику возможность сделать единственный спасительный выстрел! Так почему же она...
Захотелось закрыть глаза, но и с этим он опоздал! И наверно, слишком пристально глядел на сверкающее остриё, и то, что могло показаться лишь яркой фиолетовой искрой, ударило по глазам, словно молния! При этом по ушам пролетел яркий, чистый звон, словно короткий удар корабельной рынды. Моргнув несколько раз, чтобы развеять марево, Нэррис всё-таки собрался стрелять, пусть и с опозданием, но вовремя остановился, заметив странное несоответствие цветов. Чёрное почему-то оказалось внизу, а лилово-красное наверху...
Четкость зрения вернулась так же внезапно, как и пропала, но легче от этого не стало, хоть он и увидел с огромным облегчением, что с Тамиэлой, кажется, всё в порядке. Хотя, этот как посмотреть... А вот Чёрная Бера почему-то растянулась на палубе, явно грохнувшись навзничь, но встать ей, кажется, уже не придётся. Иначе, с чего бы она завыла жутким, оглушающим басом, а её чёрная туча вскипела, но не от ярости, а будто бы от страха? И что это за живые вихри, кажущиеся серыми на фоне черноты, возникшие из ниоткуда?
Вой стал страшнее и громче, словно не уши его слышат, а голова вибрирует от одних только отголосков происходящей таинственной битвы. Тут уже Нэррис заметил, что Бера всё ещё борется, всё ещё порывается встать, дотянуться до врага, но что-то держит, прижимает её к палубе настолько надёжно, что лилово-красная фигурка так и стоит над ней, не шелохнувшись. Серые вихри, и без того стремительные, словно бы ускорились, вертясь и разрезая чёрную тучу, отгрызая от неё кусок за куском, сминая, утрамбовывая и тесня черноту. И ужасный вой начал стихать, словно теряя силы, исчезая и отдаляясь. Ещё несколько мгновений, и остатки чёрной тучи оказались задавлены, измельчены и поглощены серыми вихрями, которые тут же исчезли и сами, словно их дело сделано и бой выигран. Но так ли это?
Кажется, Чёрная Бера, несмотря на свою силу и ярость, не в силах подняться на ноги, а её дыхание стало хриплым и резким, как у смертельно больного. Но она ещё жива, а следовательно, опасна! Только сейчас наследник заметил клинок, что выпал из руки матриарха и отлетел на пару шагов в сторону. Как же так вышло, что она потеряла оружие в самый ответственный момент? Но потом Нэррис вспомнил удар, вспышку и звон, и запоздало связал их между собой, ругая себя за несообразительность. Кажется, чародейка надёжно защитила себя, потому и не уклонилась. После «волшебных» парусов это не так уж удивительно...
- Ну вот, ты снова свободна, - заметила Тамиэла, обращаясь к поверженной противнице. - Чувствуешь облегчение?
- Чувствую смерть, - хрипло ответила Бера и закашлялась. Вглядевшись в её черты, Нэррис с неверием заметил, что поразившее его выражение лютой ненависти пропало, словно смытое волной. Впрочем, презрение и враждебность как таковая никуда не делись, вот только сил у матриарха, похоже, ни на что не осталось.
