СПАС II (СИ) - Деев Денис

— Бегу! Держитесь! — И рванул туда через хаос мечущихся людей.

Выбор я сделал верный: корабельный госпиталь да и стационар на планете помочь женщине-офицеру были не в силах. Игла пробила ей грудь навылет, зацепив сердце и легкие. Через забрало шлема раненой я видел розовую пену и струйки крови на ее губах.

— Быстро! Надо положить ее на пол! — Я снял женщину с коленей ее коллеги.

Женщину начали бить конвульсии, и мне пришлось с силой придавить ее к палубе. Ну давай, дар, работай!

Глава 20

— Как⁈ Как ты это сделал⁈

Через прореху в скафандре была видна здоровая кожа, на которой даже шрамов не осталось.

— Накладывайте пластырь на пробоины, пока она не задохнулась! Еще есть раненые? — Я с трудом поднялся с пола. Исцеление вытянуло из меня порядочно сил, но и принесло мне очки эво.

— Есть! Сюда! Быстрее! — отозвались из темноты, рассекаемой лучами фонарей. — Он кровью истекает!

Два раза подряд способность использовать было рискованно. Излечение сжирало мой ресурс почище марафона. Который я, кстати, никогда в жизни не бегал.

У следующего «пациента» ранение было еще страшнее — пробивший обшивку крейсера снаряд едва скользнул по его скафандру. Но резанул он прямо по шее, вскрыв вену. Я прижал ладонь, останавливая кровь, и сосредоточился, пробуждая дар. Рука засветилась, я услышал крики ужаса за спиной. Да уж, после совершенных мною «чудес» марсиане на меня будут как на монстра смотреть. И плевать им на то, что чудеса мои были добрыми. Я очень надеялся на то, что авторитета Элизабет хватит для того, чтобы не дать им после боя выпихнуть меня в шлюз.

Суд Линча мог состояться только в случае нашей победы, которой, к сожалению, еще и не пахло. Сколько таких налетов крейсер мог пережить? Один? Два? Три?

Благо, что реанимацией крейсера занимался Габриэль. Его зычный голос быстро пресек панику и заставил инженерную команду пошевеливаться. Свет появился так же неожиданно, как до этого пропал.

— Итак, мальчики и девочки, мы снова в деле! — Пока было темно, Гэб со «зрительских» кресел успел переместиться на капитанский пост. — Ход у нас есть?

— Так точно!

— Ну так и давайте улепетывать отсюда! Список вооружения мне на экран, будем думать, чем ответить.

— Да чем мы можем ответить? У нас дырявое корыто… — засомневался в дееспособности корабля кто-то из офицеров.

— Эй! Не смей так называть доблестный корабль военно-космических сил Марса! — не дала уронить честь родного флота Элизабет.

— Та-а-ак! — В голосе Габриэля появилась надежда. — Боевой отсек, мне надо, чтобы вы модифицировали изделие ДЛ-286!

— Как его модифицировать? — неуверенно ответили ему по интеркому.

— Сейчас набросаю вам пожелания и вышлю… — Габриэль склонился над пультом.

— Медблок — мостику! — зазвучал в рубке вызов из медотсека «Феникса».

— Слушаем!

— Говорят, у вас там костоправ объявился, который людей чуть ли не с того света вытягивает?

Как я и опасался, слухи о моих сверхъестественных способностях мигом разлетелись по кораблю.

— Есть такой.

— Не могли бы вы его к нам прислать, мы зашиваемся. Есть несколько крайне тяжелых случаев.

Я встал со своего места и обратился к ближайшему офицеру:

— Вы не согласитесь проводить меня до госпиталя?

— Да-да, конечно, — торопливо подскочил он.

— Вперед, Спаситель! — напутствовала меня Элизабет. — Позаботься о моих людях.

— Сделаю все, что смогу, — пообещал я. Но в том, что это обещание выполню, я не был уверен. Пара исцелений вымотала меня так, будто я, не прерываясь на такие мелочи, как еда и сон, толкал двухтонный камень в гору.

Иглы кубоидов прошлись по всему кораблю, пробоины они оставляли небольшие, зато прошивали все на своем пути. Отсеки потеряли атмосферу, были повреждены многие системы «Феникса», поэтому нам пришлось пробираться в медотсек на своих двоих — лифты использовать было опасно из-за возможности в них застрять. Но в общем и целом крейсер изнутри выглядел молодцом, во время своей спасательской деятельности я видел суда в гораздо худшем состоянии.

Крейсер из-за многочисленности своей команды и госпитальный отсек имел соответствующий.

— Ну наконец-то! — Сразу за открывшейся переборкой нас поджидал некто в белом скафандре. — Долго же вы.

— Бежали пешком. Где пациенты? — спросил я.

— Самые сложные — в реанимационных капсулах! — Медик махнул рукой в конец зала, где вдоль стен выстроились матово-розовые саркофаги. Мы шли к ним между коек, на которых лежали «легкие» пациенты. Хотя лично я легкими их травмы не назвал бы. Хоть и шли мы быстро, почти бежали, я успел увидеть и пронзенные насквозь тела, и неестественно выгнутые конечности, и обширные ожоги, вызванные возгоранием или взрывами оборудования.

— Нелегкий у вас выдался денек, — произнес я, глядя на то, как медперсонал сноровисто накладывает швы, заливает раны восстанавливающей пеной и устанавливает аппаратуру для сращивания костей.

— Вот истории болезней, — медик протянул мне планшет, — посмотрите, с кого начнем?

Я не взял планшет из его рук. С медицинскими терминами все равно знаком слабо.

— Просто веди к тому, кому хуже всех.

— Вы даже на диагноз не посмотрите⁈ — удивился медик.

— Мне это не нужно, скажите, что с ним.

— Перелом позвоночника, множественные травмы в брюшной полости, внутренние кровотечения, — торопливо говорил медик, — вы с восьмым поколением автохирургов работали?

— Я и с первым-то не очень в ладах, — признался я.

Он подвел меня к капсуле и нажал пару кнопок на ее пульте управления. Капсула приняла горизонтальное положение, и ее лицевая панель открылась.

— О господи! Как это с ним случилось? — воскликнул я, увидев почти пополам передавленного мужчину.

— Перебило какую-то балку в машинном, она отскочила прямо в него. Вам точно не нужен робот-хирург? Вы могли бы через камеры…

— Ничего не нужно. Шаг назад, — попросил я врача, чтобы освободить побольше пространства.

— Эй-эй, не надо прикасаться руками без перчаток, тут же антисептическая… ого! — Медик инстинктивно сам отпрыгнул назад, когда засветилась моя ладонь.

Травму механик из машинного зала заработал неслабую. Я это почувствовал по оттоку сил — лечение забирало их у меня такими темпами, что мне пришлось второй рукой ухватиться за край капсулы, чтобы не упасть. Удержаться мне удалось только до конца ритуала исцеления. Едва свет, охватывающий мою руку, погас, как колени подкосились сами собой. Я рухнул на пол, хорошенько приложившись лбом о реанимационный саркофаг.

— Это… это невероятно! — Врач помог мне подняться. — Все показатели в зеленой зоне!

— А живот? — спросил я, борясь с жутким головокружением.

— Что — «живот»?

— Вернулся на место?

— Д-д-да… — Врач аж заикаться начал от увиденного.

— Хорошо. Сколько еще таких, кто в критическом состоянии?

— Пока пять.

— Почему «пока»?

— Ну так бой еще не закончился, — резонно заметил медик.

— Значит, пятеро. Тащи стимуляторы. — Я прикинул, что пять исцелений подряд я никак не осуществлю без сторонней помощи.

— Да не нужен ему стимулятор! Лишняя стимуляция сердца может…

— Не ему. А мне. — У меня перед глазами снова появилось сообщение о том, что мне начислено какое-то количество эво. Но мне было настолько хреново, что прочитать его, а главное, понять я не смог.

Врач достал компактный диагност и направил его раструб мне в грудь. Считав данные с экрана, он нахмурился.

— Рискованно вам сейчас стимулятор колоть. Пульс зашкаливает, давление.

— У кого ситуация со здоровьем хуже? У меня или у тех пятерых?

Меня напрягло то, что с ответом врач помедлил. Неужели я одной ногой уже в могиле⁈

— Ладно, будет тебе стимулятор.

Я остался сидеть на полу и, привалившись к капсуле, немного передохнул. Медик вернулся с овальной штуковиной, которую прижал к моему предплечью. Универсальные инъекторы работали и через ткань скафандра. Легкий укол, и уже через десяток секунд я почувствовал прилив сил, от которого у меня слегка задрожали руки.