Глен Кук - Ловцы звёзд
Когда родоначальники сейнеров нашли свои первые стада звездных рыб, среди акульих стай шло быстрое размножение. Первому стаду угрожало истребление.
Рыбы этого стада прощупали разумы первых сейнеров, решили, что есть надежда, и потому установили с ними контакт и заключили сделку. Они будут в обмен на защиту со стороны людей снабжать их оговоренным количеством амбры.
– Иногда мне кажется, что они хотят вступить в контакт и со мной, – сказал бен-Раби Маусу, рассказав те исторические сведения, которые успел узнать.
– А почему ты так думаешь?
Кажется, Мауса эта идея заинтересовала.
– Может быть, мне только кажется. Ему не хотелось рассказывать Маусу о своих снах с видениями огромных плывущих панорам космоса, странно оживленных вещами, которых никогда не видали человеческие глаза. Там парили драконы, они резвились с тяжеловесностью, которая даже не снилась земным китам. Каждый раз после этого сна он просыпался с невыносимой мигренью, от которой хотелось кричать.
– Итак, первые звездоловы тогда вооружились, – возобновил он свой урок истории. – Рыбы научили их находить акул. И стадо постепенно восстановилось.
Но акулы тоже умнели – медленно, по-своему. Они поняли, что их потери связаны с твердыми предметами, пасущими стадо. В середине тридцатых они начали нападать не только на стада, но и на траулеры, заставляя сейнеров защищать не союзников, а себя самих.
С прошлого года они стали нападать сначала на траулеры, при этом совместно действовали стаи разных видов.
Численность их по-прежнему росла. Сейнеры боялись, что скоро их будет так много, что они смогут напасть на целый траулерный флот и уничтожить его.
Пока еще не был потерян ни один корабль, но атака на «Данион» показала реальность этой опасности.
Звездоловы верили, что будет война, и боялись, что им ее не выиграть. Они были слишком малочисленны и слишком слабо вооружены.
– Стаи мигрируют сюда из глубины Галактики, – заключил Мойше. – Полагаю, потому, что там становится мало еды.
– И это все? – спросил Маус.
– А чего ты хотел бы? Из Эми трудно что-нибудь вытянуть. Она может спать со мной, но не забывает, что я – другой давний враг, наземник. От которых все же они отчаянно хотят получить оружия больше и лучшего. Кажется, на этом месте что-то заваривается. Стоит мне заговорить об оружии, как Эми сразу же меняет тему.
На самом деле она просто выходила из каюты. Это его пугало. Значит, затевалось что-то серьезное и она не хотела рисковать, давая ему хотя бы намек.
Ее поведение подтверждало чувство, которое было у него с самого начала. Тут дело далеко не в урожае.
«Данион» несколько недель шел под двигателем. Подозрения Мойше крепчали. Траулеры редко выходят в гипер. Рыбам там не нравится.
Следуют ли эти твари за флотом?
Никто ничего не говорил. Даже самые дружелюбные из сейнеров прикусили языки.
Год летел к концу. Бен-Раби многое узнал, но все еще ничего конкретного, ничего к реальной выгоде Бюро или Конфедерации. Так и закончится его задание погоней за заячьим хвостом?
Игра в разведку и контрразведку в спальне с Эми стала невыносимой. Но профессия требовала. Он должен был пытаться узнать и не расслабляться ни на миг.
Он не мог забыть сангарийку. Она все еще была здесь и все еще сильно занята своим заданием.
Какова бы ни была ее игра, сейчас в ней делались финальные ходы. Она снова стала провоцировать Мойше, настойчиво, уверенная в своих силах.
Двигатели были уже неделю как заглушены.
«Данион» прибыл к месту назначения. Новая секция корабля была полностью закрыта для наземников. Выходившие оттуда сейнеры держали рот на замке еще плотнее обычного. Некоторые, которых Мойше уже считал друзьями, едва замечали его приветствие. Чем бы они ни были заняты, они не хотели, чтобы об этом хоть что-нибудь узнали на планетах.
Вахты удлинились в полтора раза – для всех без исключений. Для Мауса и бен-Раби это означало увеличение времени скуки на дежурствах.
– Что бы это ни было, но это опасно, – заметил Маус. – Они все позеленели от страха.
– Собираются стаи акул. Вроде бы в десять раз гуще, чем кто-нибудь раньше видел.
– Я видел сегодня утром, как снимали команду вспомогательного корабля и заменяли свежими людьми.
– Сражение?
– Я думаю, просто усталость. Носилок я не заметил. Но громилы Киндервоорта выставили меня раньше, чем я что-нибудь успел разглядеть.
Несмотря на Киндервоорта, они собирали свои клочки информации.
– Они пытаются выиграть гонку со временем, – сказал Маусу бен-Раби. – Я слышал, как один говорил другому, что у них не будет шанса даже влезть в игру, если акулы соберутся до того, как они закончат свои опыты.
– Что он имел в виду? Они разрабатывают новое оружие?
Бен-Раби пожал плечами:
– Я не спросил. Но я не имел бы ничего против знать, ради чего они рискуют моей жизнью.
Однажды вечером, после целого рабочего дня, проведенного в пределах досягаемости язвительных шпилек сангарийки, бен-Раби и Маус пытались отдохнуть за шахматной доской.
– Ты снова как мешком стукнутый, – заметил Маус, глядя на свои фигуры. – Что там у тебя? Трудности с Эми?
– И это тоже. Ее я сейчас вижу раза два в неделю. Она забегает только помыться и переодеться.
– Так что? Она же сидит не на единственной во вселенной. Вот эта рыженькая. Пенни Как-то-там, с Новой Земли…
– Она мне в дочери годится, Маус. Всего на пару лет старше Греты.
Маус всплеснул руками в деланном изумлении:
– Какое это сюда имеет отношение? Она же хочет?
– Может быть. Но мне кажется, я для нее скорее как отец…
– Так позволь себе небольшой инцест.
– Ладно, это не важно. Секс – не проблема.
– Чего? Секс – всегда проблема. В том или ином смысле. – Маус хихикнул. Потом хихикнул еще раз, поймав в ловушку ферзя Мойше. А Мойше не мог сосредоточиться на игре. «Хочу» вернулось, мягко подкралось одновременно с этим чертовым образом пистолета. – А в чем же тогда проблема?
– Как эти люди к нам относятся? Может быть, в этом? Они так боятся, что не найдут с нами общего языка.
– Шах. И еще шах. Тут замешана сангарийка, Мойше. Она снова распускает про нас сплетни. Пытается нас изолировать. Интересно мне зачем? Мат следующим ходом.
Они обсосали все возможности. Мойше настолько не нравилось то, что ему пришло на ум, что он даже с ходу отмел идею это высказать.
Играл он все хуже и хуже. Стал раздражительным. «Хочу» становилось сильнее, громче, издевалось над ним, говорило, что он на пороге своего свершения и так слеп, что этого не видит.
– Я этого долго не вытерплю! – Маус яростно сгреб пешку с доски. – Следующий раз, когда она меня подколет, или через раз, я ее завалю, и к черту последствия.
– Не надо, прошу тебя. Мы почти дома. Осталось только пять недель.
Маус так же яростно взял коня.
– По-твоему, пусть нас и дальше подставляет? Бен-Раби посмотрел на лицо Мауса; перевел глаза на разгром на доске.
– Сдаюсь. – Чем больше он думал, тем больше был уверен, что знает, что задумала Мария. Он резко встал, рассыпав фигуры. – Может быть, придется.
– Придется – что?
– Убирать ее. Ради собственного нашего блага. Я знаю, что она делает. Мы пропустили очевидную возможность. Допустим, что у нее есть такой же трассер, как был у нас. Технология такая у них есть. И допустим, что управляет им она сама и не включает его, пока сейнеры не утратят бдительность?
– Понял. Давай не будем ее валить. Просто вырежем из нее трассер. – Маус любовно сложил фигурки в коробку и вытащил из-под матраса зловещего вида самодельный пластиковый нож. – Пойдем.
Бен-Раби подумал о десятке причин отложить это дело, но не смог сформулировать ни одной. Пора было вывести Марию из игры. Она была слишком опасной.
Они прошли полпути до ее каюты, как Мойше остановился, пораженный внезапной мыслью.
– Маус, что, если она нас ждет?
– Вряд ли.
– В этом деле нельзя упускать ни одной возможности.
– Верно. Дай мне минуту подумать.
Все эти месяцы они знали, что сейнеры иногда их слушают. Когда они не хотели, чтобы их подслушали, они разговаривали беззвучно, читая друг у друга по губам, никогда не произнося вслух ничего, что могло бы заинтересовать подслушивающего.
– Кажется, я сделал ошибку, вспомнив это в твоей каюте.
– Ага. Может быть. Но поздно плакать. Если она нас подслушала, значит, подслушала.
– Что ты собираешься делать?
– Думаю. Сам понимаешь, не нужны мне пирровы победы.
Они продолжали тихий разговор в десяти метрах от двери Марии.
Трое сейнеров на мчащемся скутере с воем вылетели из-за угла и подъехали юзом к двери Марии. На них были нашивки Безопасности. Один двинулся в сторону Мауса и бен-Раби, держа руку возле оружия, и остановился в вольной позе. Они попытались изобразить из себя любопытных. Двое других глядели на дверь.
– Кажется, за нас сделают всю работу, Маус.
