Майя Малиновская - Вердана
Она бесшумно отворила окно. Возникло желание выбраться наружу. Повинуясь импульсу, она так и сделала. Обновленное покрытие крыши выдержало ее вес. Она оказалась у края, прошлась по карнизу, спустилась по покатому навесу над двором и спрыгнула вниз на каменную кладку. Удовольствие испытанное ею сравнимо было разве что с детским. Таким образом, она часто удирала из дому, будучи подростком. Стоп! Это были не ее воспоминания! Она отошла подальше от навеса, чтобы посмотреть, какой путь проделала. Зачем она спустилась таким путем? Эл не знала. Из подсознания появилось то, что заставило совершить рискованный поступок. Вердана не исчезла! Она существовала внутри нее. Эл насторожилась, подумала и решила проделать еще один трюк. Она обошла двор в поисках «приключения», чтобы снова выманить Вердану. Ничего подходящего, что пробудило бы сходные чувства, она не нашла.
Зато, Эл наткнулась на Рушалу, который спал у ворот на старой шкуре. Мальчишку не пустили в дом. Он не проснулся, когда она приблизилась. Эл решила не пугать его, тихо отошла в глубину двора. Она обследовала двор, бесшумно перемещаясь от одного помещения к другому. Под навесом были незапертые двери в кладовые, хозяйственные и другие помещения, жилых не было. Эл нашла комнату, которая заинтересовала ее больше всех. Это была небольшая мастерская, уставленная механизмами и инструментами. При желании тут можно было лить металл, ковать оружие и заниматься механикой. Теперь, когда воспоминания Верданы отрывками существовали в памяти Эл, она догадалась, кому мастерская принадлежала. Вердану заинтересовал арбалет, она намеревалась сделать такое оружие. Эл вспомнила, что в карманах у нее наконечники для стрел. Она запустила руку в карман, достала один и рассмотрела его. Этот предмет напоминал о ее собственном прошлом, она перевела взгляд на свою узловатую, пугающего вида кисть и попробовала вспомнить, как выглядит со стороны. На ум пришел рисунок Рушалы. Он восхитился ею. Что ж, может мнение маленького художника правдиво по местным эстетическим меркам.
Ее мысли немного смешались оттого, что внешний мир знакомый ей, должен казаться необычным, существа здесь будут казаться ей на одно лицо, еще ее ждет путаница с лицами и именами. Как сработает память? Город — людное место, опасен для наблюдателя, страдающего провалами в памяти. За два дня нужно постараться собрать информацию и поскорее исчезнуть, пока она не наделала глупостей.
Эл заметила у стены несколько заготовок для мечей, они были такой же формы, как меч Верданы. Эл констатировала себе жуткий факт — она не сможет управиться с таким оружием. Она не умеет им владеть в этом теле. Ах, Эйсмут, Эйсмут! Она взяла заготовку в руки и убедилась, что не сможет даже грамотно достать его из ножен. Без оружия она чувствовала себя неуютно. Есть у нее пара кинжалов, но что они — против меча.
— Геликс, ты меня слышишь? — обратилась она к кораблю.
— Доброе утро. Я далеко. Помехи.
— Какие еще помехи? У нас телепатическая связь, — возразила она.
— Здесь многие владеют телепатией. Нас могут услышать, — пояснил корабль. — Эл, зря ты ушла из спальни. Там лучшее место для контакта.
— У меня вопрос. Всего один. Почему я не смогу пользоваться оружием?
— Эйсмут запретил. Ты затеяла разбирательство на дороге, помнишь? Придется действовать мирным путем. Тебя оградили от проявления агрессии.
— Думают, стану убивать? Мои предположения верны? — фыркнула она.
— Да.
— Эйсмут сидит себе в лаборатории и горя не знает. А я здесь даже защитить себя не смогу! Гуманист чертов! — выругалась Эл. — Вердана — воин, а что я без меча, я должна носить его с собой, ее оружие мне не подходит. А вдруг придется применить его.
— Сделай так, чтобы не пришлось.
— Геликс, я возмущена. Это неверное решение, так и передай на базу.
— Капитан, я ничего не могу сделать, мне дали распоряжение. Ты возбуждена, успокойся, ты ругаться начала. Держи над собой контроль.
Эл в ответ прорычала. Она снова осмотрела мастерскую, и нашла то, что искала. Нож для работы. Тонкое лезвие из темного металла с грубой рукояткой. Он был достаточно острым. Эл повертела его в руке и с удовлетворением сунула за пояс.
— Вот так. Мне нужен ведущий. Нужно чтобы ты постоянно был на связи.
— Местные телепаты могут обнаружить наш контакт. Они могут читать твои мысли, а ты нет.
— Их будешь читать ты.
— Ты запретила.
— Теперь разрешаю.
— Держись от собеседника на расстоянии и не прикасайся к нему. Эл, у тебя не получиться. Ты не мыслишь, как они.
— Я пробуду в городе дня два-три. Я тайно проберусь во дворец, выйду на связь. Гел, неужели нельзя связаться через тебя, что за церемонии?
— Торн разрешил тебе воспользоваться воспоминаниями Верданы напрямую. Через камеру связи ты получишь информацию. Я еще не настолько изучил тебя, чтобы передать такой объем, во-первых, а во-вторых, в тебе сидит другая личность. Она сможет пользоваться информацией. Очень опасно. Если вы обе будете помнить одно и то же, ты можешь быть захвачена Верданой, это хуже, чем-то, что было с наблюдателями раньше.
— Я могу потерять себя. — Она помолчала. — Я знаю способ, как с ней совладать.
— Неизвестно, будет ли обратим процесс, и что случиться, если тебя вернут в человеческую форму.
— Об этом нужно было думать раньше, сейчас уже бесполезно говорить, — остановила его Эл. — Давай разберемся с субординацией. Кто тобой управляет?
— Я сам.
— Кому ты подчиняешься?
— Тебе. Тем не менее, я слушаю советы с базы. Я анализирую. Я участвую в диалоге. Двойная связь требует от меня немного больше затрат. Я лучше знаю тебя, чем группа на базе, поэтому не все советы Эйсмута тебе подойдут.
— Почему они не консультировались с тобой раньше.
— Я не всю информацию могу дать. Она конфиденциальна. Ты не одобришь. Потом, у них свои планы.
— Спасибо за понимание. Гел, ответь, как защищают обычных наблюдателей от телепатии?
— В их костюмах есть устройство. Их готовят долго, и они пользуются защитой редко. Видишь ли, она мешает их связи с базой. Издержки технологии.
— Я могу заполучить такое?
— Ночью я оставлю его у твоего окна. Но тогда мы не сможем тебя слышать.
— Почему ночью?
— Иначе меня заметят.
— Ты же можешь быть невидимым.
— Эл, задай себе вопрос: почему на Фаэтоне используют такую простую форму изучения, как наблюдатели?
— Ни один прибор или искусственный интеллект живое существо не заметит, — заключила Эл.
— Неверный ответ.
— Тогда просвети, — стала ерничать Эл.
— Потому, что даже средний житель Фаэтона может распознать, что за ним следят, даже издали. Такова их способность. Межу прочим, ты тоже не терпишь слежки.
— Терплю.
— Временно, — добавил корабль. — На орбите Фаэтона — ни одного средства наблюдения, потому что есть умельцы среди местного населения, которые их чувствовали и чувствуют.
— Ух, ты!
— Ты все забыла в своем прошлом. Вспомни Уэст.
— Не хочу. Какого лешего меня тогда сюда притащили?
— Не сердись. Только не сердись.
— Попрошу, впредь, без намеков. Я не варвар.
— Мы отвлеклись от сути. Слушай дальше. Используют специальные камеры для связи, или прямой контакт лицом к лицу. Странно, что тебе это не объяснили.
— Потому, что я не должна была быть собой. Ладно. До вечера. Я не буду принимать гостей, не буду выходить из дому. Надеюсь, меня не потревожат, если конечно, весть о моем присутствии не бродит уже по городу. Посмотрим, что из этого получиться.
— Я удаляюсь, — сообщил Геликс. — Обитатели дома просыпаются. Твой слуга ищет тебя. Будь осторожна.
— Я переоденусь в простолюдина, и постараюсь порыскать по городу вечером. Можно?
— С таким здоровьем ты едва ли сойдешь за бродягу. Вердана — крупная особь.
— Особь? — повторила Эл. — Особь! Опять? Все уходи. До вечера.
Она отключила связь. Во дворе раздался голос Урсу.
— Госпожа моя! Где вы?
Она вышла из мастерской.
— Не ори. Не порти утро своими криками, — сказала она с порога.
Урсу подошел поближе, осмотрел ее.
— Я приготовил ваше домашнее платье. Принес его вам, а вас нет. Я подумал, что вы совсем ушли. Испугался. Увидел, что окно открыто. Что за детские шалости — лазать по крышам, вы уже не ребенок.
Он, кажется, журил ее!
— Ты еще учить меня будешь. Я — в своем доме. Почему мальчишка спит у ворот? Я просила позаботиться о нем.
— Когда он узнал, чей это дом, так и замер. Вы не назвали свое имя. Он сказал, что с места не сойдет, пока не попросит у вас прощения. Какие дерзости он вам наговорил?
— Он сказал, что я такая же благородная, как Дана Вердана из Дора.
— И вы не наказали его? — удивился Урсу.
— Он прав, — сказала она и постаралась засмеяться.
