Сергей Вольнов - Точка невозвращения
– Ты думаешь, нашей старушке кто-то может разгорячить остывшую кровь? – спросила Элиша, вертя в тонких смуглых пальцах узкий бокал с вином.
– Хотелось бы думать. Когда-то наша Ева была одной из самых первых планет, открытых, разведанных и колонизированных землянами. Миру нашему столько же циклов, сколько космической эре. И тем не менее он до сих пор не опустел. Живой…
– Если скукотищу смертную считать жизнью.
Элишева Вишневски, нынче причисляющая себя к фэн-клану Джоан Роулинг, аккуратно поставила опустевший сосуд на столешницу; ее темные глаза тоскливо бегали по пышно декорированному залу ресторана.
– Да уж, наши края считаются точками… спокойными, – сделав многозначительную паузу, согласился Вячеслав Сулик, ныне чтящий наследие Олега Авраменко. – Мягко говоря. А для многих обитателей Сети именно стабильность и спокойствие недостижимые идеалы. Экзотика!
– Может быть, мы, глупые, и вправду не понимаем, как нам повезло жить в нашей замшелой Еве? – Элиша остановила взгляд на кислой физиономии дружка. – Мне как-то предок сказал… налетавшись по мирам, он сделал вывод, что постоянные жители экзотических мест воспринимают их как нечто привычное, осточертевшее. Как мы – наш туристический рай, все эти наши озерца, лесочки, рощицы, полянки, речечки… Наверняка для постоянных обитателей самого нескучного местечка – оно такое же обычное, оскомину набившее, как для нас все эти умиротворяющие тенистые аллеи тысячелетних парков и прелестные уютные домики.
– Ну да, твоему папаше легко выводы делать! Если бы я за казенный счет по космосу шастал…
– Кто тебе мешает? Вербуйся и лети.
– Почему нет? Вот через месяц стукнет мне восемнадцать…
– Ага, так я и поверила. Ты ленивый. Ты только и горазд, что языком молоть о грядущих переменах. Все вы, нынешние мужчины, ни на что не способны! Не то что им… – она запнулась, невольно огляделась, но отважно продолжила, – имперцы. Вот солдаты Армии Солнца – были парнями хоть куда… А у тебя отваги не хватает даже, чтобы в Адам слетать!
Мужчина за соседним столиком вдруг повернул голову и уставился на них свирепыми глазищами. Элиша приветливо-вопросительно улыбнулась ему. Но тот молча опустил голову – вероятно, его стакан вновь показался дяде более привлекательным зрелищем, чем улыбающееся девичье лицо.
– Дался тебе этот Адам! Там же одни ненормальные, урбанисты шизанутые…
– Не только. Еще там есть хаги, и ты их боишься. Потому что рядом с ними весь твой багаж знаний – детская игра в песочнице по сравнению с матчевым пейнтболом.
– Неправда!!! Я знаю о компьютерных технологиях достаточно, чтобы…
– А вот и неправда! Это они ЗНАЮТ, а ты – нахватался по верхам и строишь…
–Заткнись!!! – рявкнул Славик остервенело, и Элиша от удивления даже заткнулась.
– Ты чего, Славк? – поинтересовалась у багрового от гнева дружка. – Ты же сам говорил как-то, что настоящие знания у адамеров, а мы, евяне, просто…
– Мне можно так говорить, я… – начал было Вячеслав.
– А мне нельзя?! – моментально окрысилась Элиша. – Я, значит, дурочка, ни фига не разбираюсь в теме, и мне…
– Эли! – Он поднял руку в примиряющем жесте. – Давай остановимся, а то опять поссоримся, как в прошлый раз, и…
– И почему я такого самоуверенного типа терплю так долго… – проворчала подружка тремя тонами тише.
– Давай не будем про Адам. Ну его! Мало, что ли, на свете мест, о которых…
– Ладно. – Элиша жестом подала команду «повторить!» киберу-гарсону. – А знаешь, мало… Папа говорил, что в космосе у него часто возникало не очень приятное ощущение… он звал это осознание отдаленности от ближайших соседей. Миры Сети – крохотные островки в безбрежном океане Вселенной. На самом деле разведанный космос – это жалкие крохи пространства. Крупицы, разбросанные то там, то сям в бесконечности пустоты.
– Ну и что?
– Я вот думаю… каково это, ощутить себя один на один с Вселенной? Малюсенькой бабочкой, ненароком залетевшей в ангар для звездолетов…
– Неадекватная метафора, – раздался вдруг за спиной Элиши низкий женский голос; глаза Славика широко раскрылись, увиденное явно его впечатлило. – Разность масштабов неизмеримо больше. Насколько, нам знать не дано. Мы не в состоянии подобрать достаточно адекватное сравнение. Нас вообще нет, мы настолько ничтожны, что просто-напросто не существуем по вселенским понятиям.
Седой мужчина за соседним столиком поднял голову, кивнул, будто соглашаясь, и криво ухмыльнулся, нагло уставясь на Элишу и Славика. Этот «необузданный пионер» наверняка расслышал все до последнего слова.,, Элиша развернулась. Обладательницей низкого голоса оказалась девушка ненамного старше нее с виду, невысокая и худенькая, в функциональном дорожном комби и круглой шапке с козырьком, по мнению Элиши, уродка еще та, но вот взгляд, взгляд у этой новоявленной ораторши был примечательный, мягко говоря. Злобный и тоскливый одновременно, как будто эту девицу поимели без спросу, но она хорошо запомнила физиономию насильника и намерена круто отомстить.
– Нам пора, Эжене, – сказала она, через голову Элиши обращаясь к седому. – Что примечательно, там навалом многоэтажных спальных районов. Настоящий ветхозаветный лабиринт. Очень похоже, что неизменный с того самого времени. Вообще, такое ощущение, что и тот мирок – точная копия Прародины. Здесь, на этой планете, скопировали сельскую местность, а там – культивировалась городская…
На парня и девушку, что сидели между ней и седым, она просто больше не обращала ни малейшего внимания.
Элиша, снизу вверх изучая незнакомку, вдруг подумала, что могла неправильно определить возраст. Не разберешь, то ли ей на самом деле семнадцать, а то ли – тридцать семь. Если не все сто тридцать семь! Чем-то специфическим, донельзя противно-взрослым, эдаким устало-умудренным веяло от этой женщины. Как от бабули Сары, достающей Элишу своими наставлениями.
– Ха! Можно подумать, статус-кво сохранился только здесь, – совершенно трезвым голосом сказал мужчина. – Любой умный человек, вскользь углядев какой-нибудь шедевр империи, способен проанализировать и прийти к выводу, что имперская культура – неподдельный золотой век, образец для подражания, и ничего нового не создано. Она такая сильная, что до сих пор ее шедевры просто копируются. Она – оригинал.
– Точно. Хотя у нее было меньше ахиллесовых пят, чем понадобилось бы, чтобы снабдить ими сороконожку, но все же предостаточно. То были иллюзии вечной силы, и вечного здоровья, и преобладания в человеке доброго начала. Иллюзии целого народа, порожденные ложью прабабок, под волчий вой убаюкивавших своих младенцев, напевая им, что волк далеко-далеко.
Краем глаза Элиша подметила, что Славик внимает этим разглагольствованиям с неподдельным интересом, и в его глазах светится понимание. И подумала, что он вовсе не такой уж лентяй. И вполне мог бы добиться в жизни гораздо большего, чем способны предоставить тихие заводи умиротворенной Евы. Но никогда не добьется, потому что никогда не решится слетать в Адам (для начала). И поэтому она замуж за него не пойдет. Как можно связать судьбу с человеком, который боится реального космоса, предпочитает ему виртуальные миры?
– Но волк пришел и не просто укусил за бочок, а детишек слопал. Не всех, правда…
– То-то и оно! Некоторые убежали. И спрятались. И выросли. Превратились в больших и сильных дяденек и тетенек…
– Идем, большая тетенька,.. – Мужчина, хмыкнув саркастически, уперся в столик ладонями и с натужным кряхтением встал. – Некогда нам нежиться в этом заповеднике благолепия.
– Кво вадис? – спросила «тетенька». – Ты понимаешь?
И ссутулилась, поежилась зябко, как от порыва холодного ветра, в Элишиных глазах окончательно превратившись в старуху.
– Понимать-то понимаю. Узнать бы еще, где…
– То-то и оно.
Разговаривая, они по-прежнему не обращали внимания на невольных свидетелей. Но в этот миг «дедушка», седовласый собеседник «бабушки», повернулся к ребятам, оглядел их, пожал плечами, зачем-то покачал головой, и сказал:
– Вам проще, ребята, вы от волка просто уйдете. Вам его логово искать не надо… Сделал паузу и добавил:
– Так говорила Ольга Швец.
Задрал рукав куртки, обнажив запястье, окольцованное терминалом, и развернул на столе плоскую проекцию. Как оказалось, силовую, потому что буквы «материально» впеча-тались в пластиковую столешницу; хотя обнаружилось это после ухода загадочной пары.
Удаляющиеся спины, большую и маленькую, юные евя-не взорами не провожали, потому что жадно ими пожирали оставленную для них частицу наследия, которое чтил этот «дедушка»…
По океану жизни плыли корабли,
И каждый на борту имел частичку счастья.
Но помешал им шторм достичь земли,
Их груз ушел на дно морское, большей частью.
И к берегам не все из кораблей найдут дорогу,
А мы, на суше, счастья заждались…
Но кто из нас дождется груз, известно только Богу.
Одни на горизонт глядят с тоскою,
Но слишком тяжело еще во что-то верить,
Когда к ногам шальной волной морскою
Обломок чьей-то мачты выбросит на берег.
Другие сами строят корабли
Для поисков утраченного счастья или
Для поисков неведомой земли,
Откуда, говорят, нам счастье привозили.
Но все стоим на берегу, и ждем,
И бредим ослепительными парусами…
Но, может быть, когда-нибудь уйдем
На поиски утраченного счастья сами.
Когда через несколько минут в полупустом в этот дневной час зале «Макдоналдса» – непременного атрибута любого космодрома в этих давно и прочно обжитых областях – появился первый из друзей, которым Элиша и Славик назначили здесь встречу, намереваясь объявить о своей помолвке, то он застал невозможную, небывалую ситуацию: Виш-невски и Сулик МОЛЧАЛИ. Они не спорили, не переругивались, не обсуждали заумные темы, по своему обыкновению.
