"Один из..." - "100 миллиардов солнц". Компиляция. Книги 1-6 (СИ) - Петров Олег Георгиевич
Закончив приготовления, Крита вернулась в своё кресло, откинула крохотный боковой столик и расположилась с относительным комфортом. Взяла в руки тот самый подогретый цилиндр, выдернула вставку с клапаном и расправила короткую пластиковую трубочку. Пара глотков, и стало совсем хорошо! Это, дорогие мои, настоящая Турема, а не то подобие, что пытается варить старик Наймор. То, что у него получается, пить вполне можно, но во-первых, для этого нужно заставить себя забыть вкус настоящей Туремы, а во-вторых, не на борту корабля же!
Но попасться она не боится. Во-первых, ей наплевать. Ах, да, этого хватит... И никто больше не знает, какой клад она нашла во время последнего «выхода», ковыряясь в полуразрушенном контейнере! Даже ребята не знают, но им и не надо, дисциплину на борту следует беречь. Едва она поняла, что это за цилиндры, решение созрело само собой. Она спрятала драгоценные ёмкости в свой мешок фактически вслепую, повернув голову в другую сторону, чтобы её манипуляции не попали на запись. И никто не заметил!
Так что, попасться она не боится, ведь ей не просто наплевать, она ещё и уверена, что родная «Экута» её не выдаст!
- Ты ведь меня не выдашь? - промурлыкала Крита, ласково поглаживая подлокотник и смакуя неожиданно сладкие ягоды. Наймор и его люди вряд ли поймут, уж слишком они рациональные, оторвались от корней. Но она — северянка! А у северян, когда-то бороздивших холодные моря Рьялы, всегда были особые отношения с кораблями. И пусть эта простая грузовая баржа никогда не коснётся моря, но как можно было назвать её «единицей»? Это разве имя?
Теперь и навсегда это «Экута», что на её родном диалекте означает «первый лёд»! Бывает такое явление, когда после полярной ночи первые солнечные лучи играют на ледяных торосах, отполированных до звона злым ветром... А ещё, Крита знает этот корабль лучше всех, включая Наймора, который его, собственно, и построил. Потому что Наймор после лётных испытаний переключился на другие дела, а Крита почти полтора года нарезает на этой машине круги вокруг Снежка...
Так что, расслабляться ей никто не помешает, и пусть кто-то попробует! Вот казалось бы, что она здесь делает? Не в этом кресле, а вообще на Снежинке? Наймор и все остальные ищут своих погибших родственников, их понять можно. Но она-то не из бывшего клана Ноос, просто прибилась к ним, захотела помочь! Полтора года прошло, не пора ли перестать бегать от себя?
Нет, такие мысли сейчас ни к чему. Ещё пара глотков, и можно снова любоваться огромной «давилкой», чей округлый шершавый бок всё ещё нависает над маленькой «Экутой», примостившейся в пыли на небольшом пустыре. Интересно, что за гости пожаловали? Угрозы от них не чувствуется, несмотря на впечатляющий аппарат, на котором они прилетели. Значит, явились по делам. Но какие могут быть дела у кланов на Снежинке?
Ёмкость уже заметно полегчала, а следовательно, мыслительные процессы в голове Криты постепенно стали гораздо более легкомысленными. Потянувшись к «узору», она повесила перед собой простое проекционное зеркало и вгляделась в своё кристально чёткое отражение. Да, пилотский костюм ей к лицу, это правда, как и коротко стриженые волосы. Характерный для северян разрез глаз, едва заметно суженный, придаёт её лицу задумчивое и кроткое выражение, но обмануть это может лишь того, кто не знает Криту лично. Едва заметные тени под глазами почти исчезли, за это спасибо Туреме, а чуть бледный вид можно списать на благородную усталость после тяжёлой вахты. С такой симпатяшкой и напиться не грех, лишь бы только никто не побеспокоил!
И в этот момент, конечно же, пришёл вызов от господина Наймора, чтоб у него змеевик лопнул! Крита с сожалением дематериализовала зеркало, поставила чуть недопитую Турему на столик, вне поля зрения, и равнодушно потянулась к «узору» вызова.
- Крита! - без разминки начал предводитель. - Что бы ты там ни делала, бросай всё и бегом сюда, в купол. Срочно!
И разорвал связь. Ну что же, приказ есть приказ, тем более, что... Крита жадно втянула в себя последние тёплые капли из контейнера, закусила последней парой ягод, и поднялась на ноги. Планета слегка качнулась, вынуждая переждать такой неожиданный катаклизм. Кажется, литр Туремы почти без закуски сработал так, как надо. Вот только сейчас бы не к начальству по вызову бежать, а к себе в каюту ползком...
Впрочем, выбора нет. Крита быстро, но тщательно умылась, съела освежающую дыхание конфету, во избежание ещё большего «залёта», после чего избавилась от компрометирующей упаковки, убедившись, что уничтожитель перемолол всё в пластиковую муку. Даже находясь в таком непотребном состоянии, она тщательно проверила герметичность шлема и присоединила дыхательный баллон, не пропустив ни одной стадии диагностики. Обидно было бы так сладко напиться и тут же по глупости помереть! Шагнула в тамбур и запустила шлюзование, чувствуя, как внутреннее давление делает мягкий пилотский костюм жёстким и даже приятно-обжимающим.
Но если начальство велело явиться срочно, то нужно ускориться! Пользуясь пониженной гравитацией, она огромными скачками помчалась в сторону посадочной площадки, с удовольствием чувствуя, что даже заторможенной реакции вполне хватает для такого способа передвижения. Да и размяться после корабельной тесноты не помешает, на таком просторе! А судя по отметинам, кое-где стёршим верхний слой инея, Ранис и Торвик тоже прошли именно этим, самым логичным путём. И даже подъёмник вернули вниз, позаботились... И не зря, потому что с каждой секундой возрастают шансы получить повторный вызов с вопросом: где тебя до сих пор носит?! Поэтому, едва покинув подъёмник, Крита помчалась напрямую, сквозь негерметичный служебный коридор внутри площадки, а не поверх неё. Наконец, втиснувшись в крохотный аварийный лючок, она провела быстрое шлюзование и вприпрыжку помчалась по нужному коридору, на ходу отстёгивая шлем и ненужный воздушный баллон, которые оставила в укромном уголке перед самым входом под купол. И вот, наконец, мембрана расступилась, и...
Сигнатуры гостей оказались слишком яркими и непривычными...
- Чтоб меня боком в Прыжке! - потрясённо пробормотала она, но явно была услышана.
Убийственно-серьёзные золотые глаза юной госпожи Наара на пару секунд будто бы вспыхнули, но не гневом, а умилительным весельем. Видимо, она хорошо поняла удивление пилотессы, которая вдруг поняла, что перед ней не просто какие-то делегаты, а Верховный координатор клана со своей сопровождающей, которая сама по себе примечательна. В то, что эта среднего возраста дама с усталыми глазами матёрой тигрицы всего лишь простой телохранитель, Крита не поверила бы, даже учась в клановой школе, а уж сегодня тем более. Кассия Наара, координатор по безопасности, если верить сигнатуре.
Но какой бы интересной ни была эта побитая жизнью и опытом личность, сама госпожа Майра Наара поражает воображение гораздо сильнее, и дело вовсе не в её юности. На её бедре примостился очень известный длинный и тонкий клинок, ножны пристёгнуты прямо поверх бронепластины, словно выйти в свет без этой вещицы для неё немыслимо. Толстая коса с рыжеватым отливом, густые брови, яркие губы, чуть необычный разрез внезапно потемневших глаз... Бесспорно, госпожа невероятно притягивает взгляд! А ещё, вся левая половина её лица в глубоких порезах, и особенно яркий свежий шрам тянется от слегка зазубренной мочки уха по шее вниз, за ворот бронекостюма...
И теперь всё внимание этой прекрасной и яростной вершительницы судеб направлено на неё, на Криту, которая вдруг почувствовала настоящий, почти космический холод, который заставил её буквально замереть на месте. А Майра, неспешно и угрожающе, обошла вокруг, остановилась перед ней и бесцеремонно провела ладонями по коротко стриженым волосам, упрямым скулам и мягкому подбородку оцепеневшей от такого обращения Криты. И от этого странного приветствия той вдруг стало гораздо теплее.
- Вот уж не знаешь, где найдёшь, где потеряешь, - странной скороговоркой выразилась Майра, не давая «залётчице» отвести взгляд, и даже господин Наймор не попытался вставить словечко, что не очень на него похоже. А пауза всё тянется и тянется, а госпожа всё так же глядит и глядит на неё неправдоподобно потемневшим взглядом, не говоря ни слова, словно ищет что-то важное и хорошо скрытое, что просто необходимо для дальнейшего разговора.
