Питер Гамильтон - Нейтронный Алхимик. Конфликт
— Ладно. Остается один Икела.
— Он мертв, Джошуа, — напомнил Дахиби. — Не лучший связной.
— Паулина Уэбб очень не хотела, чтобы мы связывались с руководством «Т'Опингту». Значит, этим и надо заняться. Я пересмотрел все данные, что сумел нарыть по Икеле и его компании. Он появился на Дорадо с уймой денег, чтобы начать свое дело. А откуда они у него появились — молчок. Если верить его биографии, на Гариссе он работал младшим менеджером в строительной фирме. Не складывается. А если бы вы были Алкад Мзу в бегах и вам требовался бы корабль, чтобы разместить Алхимика, к кому вы обратились бы на Айякучо? Да к тому же Икеле! Он идеальный кандидат — владелец компании по производству астроинженерного оборудования на заказ! Вспомните, она дурачила все спецслужбы чохом на протяжении тридцати лет. Какой бы план она ни составила со своими товарищами сразу после геноцида, он был хорошо продуман.
— Но не идеален, — заметил Эшли. — Иначе солнце Омуты уже превратилось бы в сверхновую.
— Им помешали одержимые, вот и все, — поправила его Сара. — Кто мог предугадать введение карантина?
— Не в том дело, — отмахнулся Джошуа. — Суть в том, что «Т'Опингту» была основана, скорее всего, с одной целью — снабдить Мзу средством для доставки Алхимика. А Икела должен был удостовериться, что эта цель достигнута, даже если он по каким-то причинам умрет раньше.
— Так и вышло, хотя едва-едва, — буркнул Эшли. — Должно быть, те же спецслужбы его и грохнули.
— Но не Мзу, — вступил Мелвин. — Эта… рекламная кампания началась слишком быстро после смерти Икелы. Кто-то знает, что она здесь. Кто-то очень влиятельный, но напрямую с ней не связанный. Теперь, когда население так взбудоражено, нам едва ли удастся похитить ее незаметно, капитан.
— В этом и смысл! — воскликнул Дахиби. — Хотя это скорей защита от спецслужб, чем от нас.
— Будет проблема — будем решать, — заявил Джошуа. — Сейчас нам найти бы Мзу.
— Как?
— У Икелы была дочь. Если верить общедоступному досье, она единственная его родственница.
— Наследница, — отрезала Болью.
— Именно. Ее зовут Вои, ей двадцать один год. Она — наш путь к той организации, что построил ее отец в ожидании Мзу.
— Да ну, Джошуа, — запротестовал Эшли. — Ее отца только что убили, она не станет связываться с какими-то незнакомцами, не говоря уж о том, чтобы рассказывать про гариссанское подполье, даже если что-то о нем и знает. В чем я сомневаюсь. Я бы свою дочь в такие дела впутывать не стал. И спецслужбы тоже захотят ее допросить.
Джошуа не стал спорить. Он понял, что Вои — это ключ, как только прочитал досье на Икелу. Иона называла это интуицией, и, возможно, не зря.
— Если мы сможем подобраться к ней, — с пламенной убежденностью заявил он, — у нас появится шанс. Мзу не может позволить себе оставаться на Айякучо. Она должна сделать попытку, и как можно скорее. Так или иначе, но Вои будет в это замешана. Это наш лучший шанс.
— Не то чтобы я спорил, — заметил Дахиби, — идеи лучше у меня нет. Но как ты, черт побери, к ней подберешься?
— Ты не оглох? — полюбопытствовал один из приставов. — Вои — молодая женщина двадцати одного года…
Джошуа гнусно ухмыльнулся.
— Да ты шутишь, — в некотором оцепенении выдавил узловик.
— Я буду лежать молча и думать о Конфедерации.
— Джошуа!..
Капитан расхохотался.
— Ну у вас и рожи! Не волнуйся, Дахиби, я не настолько озабочен. Но у нее найдутся друзья. На Дорадосах достаточно богатых предпринимателей, их детишки будут держаться вместе, в собственном кругу. А я в конце концов капитан — владелец звездолета. Одна из них меня туда проведет. Сейчас главное — найти эту одну. — Он широко ухмыльнулся команде, взиравшей на него с мрачной покорностью. — Пора веселиться!
Принц Ламберт застегнул лямки на запястьях тощей девки и активировал программу сенсреды. Спальня растаяла, уступив место круглой палате на верхнем этаже каменной замковой башни. Кровать стояла на плитняковом полу. Через окованную железом дверь один за другим проходили рабы, все десять, бесстрастно глядя на распростертую на ложе фигуру.
Принц Ламберт вытащил из-под подушки контрольный ошейник и аккуратно надел девчонке на шею.
— Что это за штука? — спросила та с беспокойством. Она была настолько молода, что, наверное, и не слыхала о подобных устройствах.
Принц Ламберт поцеловал ее в губы, не давая говорить, и датавизировал ошейнику код активации. Технология, примененная в ошейнике, была ублюдочным потомком той, что использовалась в медицинских нанопакетах. Тончайшие волоконца устремились к спинному мозгу, чтобы связаться с его нейронами. Теперь хозяин мог управлять телом девчонки, как ему вздумается, исполняя одну за другой все свои фантазии.
— Надеюсь, я не помешаю, — заметил один из рабов резким голосом. Женским.
Принц Ламберт подскочил на кровати. Девчонка заныла, когда ошейник начал прикрепляться к коже.
Он отключил программу сенсреды, возвращая реальность сумрачной спальни, и с изумлением воззрился на худощавую фигуру, заменившую мускулистого раба.
— Ради Марии благой, Вои! Надо будет сменить этот проклятый код доступа. Нельзя было тебе его давать. — Он прищурился. — Вои?
Девушка стянула капюшон костюма-комбинезона, и кудрявые волосы рассыпались по плечам. В руке она сжимала растрепанный парик песочного цвета. Одета она была в стандартный комбинезон биосферного агронома.
— Надо поговорить…
У Принца Ламберта отпала челюсть. Он беспомощно махнул рукой в сторону кровати, на которой девочка отчаянно дергала застежки ошейника.
— Вои!
— Сейчас.
Она вышла в гостиную.
Принц Ламберт выругался, датавизировал ошейнику команду на отключение и принялся расстегивать ремни.
— Сколько ей лет? — поинтересовалась Вои, когда он тоже вышел в гостиную.
— Это имеет значение?
— Для Ши — может быть. Она уже знает про твои маленькие причуды?
— Откуда такой внезапный интерес к моей половой жизни? Скучаешь?
— Как загорающий по птичьему дерьму.
— Тогда ты говорила иначе.
— А кому какое дело?
— Мне. Нам было неплохо вместе, Вои.
— Было.
— Тогда зачем ты вернулась?
— Мне от тебя кое-что нужно.
— Мать Мария, большой ошибкой была эта детоксикация. Прежней ты мне нравилась больше.
— Я польщена неимоверно, ПЛ.
— Какого черта тебе надо?
— Мне надо, чтобы ты подготовил к отлету «Текас» и вывез меня с друзьями за пределы системы.
— Ага, нет проблем. — Он рухнул на кожаную кушетку и окинул свою гостью жалостным взглядом. — Куда-нибудь конкретно? На Новую Калифорнию? На Норфолк? Эй, а может, не будем мелочиться и попробуем пробить систему СО Земли?
— Это важно. Для Гариссы.
— Ох, Мария! Твоя идиотская революция…
— Это не революция. Это называется «честь». Посмотри в подгружаемом словаре.
— Никогда не слышал. И к — твоему сведению — действует полный запрет на гражданские рейсы. Я если и захочу, не смогу улететь.
— Да ну?
— Да! Ладно, один ноль. Если бы я знал о карантине заранее, улетел бы. Дорадосы, конечно, дом родной, но когда тут шляются одержимые, это не лучшее место для жизни. Хорошая идея, Вои, поздно только в голову пришла…
Она показала ему клип.
— Разрешение на полет от правящего совета Дорадосов. Официальный рейс.
— Каким образом…
— Отец был в совете. У меня есть его коды доступа.
Искушение терзало Принца Ламберта.
— Оно действительно?
— Да. Я и еще трое. Договорились?
— Я хотел бы кое-кого пригласить.
— Нет. Ты можешь вести яхту один, поэтому я тебя и выбрала. Это не круиз с девочками, черт, ПЛ! Тебе придется совершать очень сложные маневры.
— «Текас» не боевой корабль. И кто эти другие?
— Тебе знать не обязательно. И не узнаешь. Договорились?
— Займемся сексом в невесомости?
— Если для того, чтобы вести корабль, ты должен меня трахать — трахай.
— Мать Мария, ну ты и сука!
— Да или нет?
— Да. Дай мне день, чтобы с делами разобраться.
— Вылет через три часа.
— Никогда, Вои. Я даже баки залить не успею.
— А ты попробуй. — Вои помахала клипом. — Не успеешь — не будет разрешения.
— Сука.
Девушка была экстравагантно-привлекательна. Ей было чуть больше двадцати; гладкая эбеновая кожа странно сочеталась с каштановыми волосами, ниспадавшими до самых ягодиц, а ее металлически искрящееся сизое платье было короче, чем волосы.
Мелвин подозревал, что она — всего лишь испорченная дочка богатых родителей, но Джошуа был, похоже, не против. Он усиленно целовался с девушкой на танцплощадке бара «КФ-Т».
— Просто дьявол, — проворчал Мелвин, чувствуя себя обязанным как-то объяснить свою мрачность перед сидевшей рядом Болью. — У меня никогда так не получается. В конце концов, я ядерщик. Работа у меня тяжелая. И я космонавт — этого, что ли, мало? Но когда мы стыкуемся, они все бросаются на шею ему. У него, наверное, феромоны вгенинженированы вместе со всем прочим.
