Иван Кузнецов - Лестница в небо
Где-то далеко, в пространстве между кораблями, бушевал ракетный смерч. Однако приблизить его эпицентр к перехватчику не удавалось. Мне даже показалось, что огненная карусель сместилась в нашу сторону.
До прыжка оставалось чуть меньше двух тактов, когда координатор, до того не проронивший ни звука, процедил:
– Сейчас достанут. Не выдержим. Очень сильный, очень грамотный…
– Меняйте тактику. – Слова вырвались сами собой. Я даже удивился, что вообще отдаю приказы в этой ситуации. Мастерство координатора, его знания и уровень компетентности были несопоставимы с моими. Но… почему-то я говорил. – Исходите из того, что ни при каких обстоятельствах они не поставят жизнь нашего экипажа под угрозу. Не нужно прикрывать реакторы, отслеживать ядерные ракеты противника. Они не могут нас уничтожить. Не могут… – Я замолчал. Сознание словно превратилось в мягкую безвольную массу. Слова были сказаны, и сказал их я. И хотя произнесенное выглядело не более чем слепой догадкой, я почему-то был уверен в своей правоте, знал, что не могу ошибиться.
И «Адель» выполнил очередной пируэт. Оспаривать приказ вышестоящего воина координатор не стал.
А я словно засыпал. Не было сил даже поднять руку. Остались только цифры, отсчитывающие время до прыжка, да краем глаза я видел, как сбоку мерцает экран статуса, высвечивая все новые и новые раны «Адель»…
…два, один, ноль.
По-видимому, в какой-то момент я все-таки отключился. И в то же мгновение исчез заволакивающий сознание туман. Я снова был собой.
– Выполнено. Пункт назначения – Далир. Подтверждено. – Глаза координатора приобрели осмысленное выражение, с лица сошла окаменелость. Почти сразу исчез и пси-пресс: слияние разорвано. – Перемещение выполнено в полном соответствии… Почему вы не сказали раньше, Итени?! – Сквозь тающую анестезию чудовищного напряжения в психосфере координатора промелькнуло недоумение и тонкая нотка какой-то необычной детской обиды.
– Я не знал. Не подумал сначала. А потом, глядя на сводку повреждений, картина сложилась сама. – Меньше всего мне хотелось сообщать координатору, что догадка пришла ниоткуда. Тем более что сейчас она казалась далекой от разумного суждения.
По пси-полю координатора прокатилась волна. Уважение, восхищение, вновь обида, теперь уже на себя за то, что подобная мысль не пришла в голову ему. Я знал, что после слияния все эмоциональные импульсы усиливаются многократно – своеобразный побочный эффект, – но в этот момент едва не захлебнулся в эмпатических эманациях.
– Что с кораблем?
– Поврежден. Серьезно, – слегка остыл координатор. – Очень сильный у них координатор, очень сильный аналитмодуль. Я специально изучал специфику радорианского пилотирования, но такого уровня никогда не видел. Переиграли меня почти во всем. Я думал – уничтожат.
– Удача сегодня на нашей стороне. – Я окончательно пришел в себя. – Запрос на стыковку выслан?
– Да. И… – координатор скользнул взглядом по экрану, – подтвержден. Нас готовы принять.
Далир оказалась небольшой пограничной станцией, висящей над одноименной планетой. Вместить крейсер вроде «Адель» ее ангары были не в состоянии, да и свободного жилого пространства на ней оказалось не много.
В итоге опергруппу пришлось разделить на две неравные части: большую доставили на станцию, меньшей предстояло провести ближайшие несколько суток на борту корабля.
В момент прыжка диспетчерской службе Эрона сбросили сообщение о конечной точке перемещения, и теперь осталось дождаться эвакуации. Хотя эвакуация – слишком сильное слово. Несмотря на скромные размеры и возникшую тесноту, станция предоставляла вполне комфортные условия проживания. Местный медкомплекс уступал разве что крупнейшим планетарным сородичам. Состояние телепатов удалось стабилизировать, наметились первые положительные сдвиги.
Иллулиар инопланетника мы все-таки вскрыли. Извлекли непропорционально короткое, с шероховатой светло-коричневой кожей тело. Поместили в отдельный медблок.
Чужак по-прежнему находился в состоянии, близком к коме, пси-спектр срезан до природного фона. Проводить дополнительные процедуры врач не рискнул, просто подключил элиноида к системе пассивной терапии.
Меня такое положение дел устраивало куда больше, чем если бы инопланетник был в сознании.
Затишье длилось почти сутки. За это время я успел сносно отдохнуть и засел за отчет. Малоприятная и бессмысленная формальность. Все равно меня ждут телепаты и стационарный мнемографический модуль, который подробно, слой за слоем, снимет всю осевшую в памяти информацию. По сути, оформление отчета в документальном виде было пыльной традицией.
Поработать над отчетом не дали. Наручный уником кольнул запястье сигналом срочного вызова.
– Соединение. Итени.
– Соединение. Киин, дежурный оператор медблока. У доставленного вчера инопланетника отмечен быстрый рост жизненных показателей. Вероятно, он приходит в обычное активное состояние… – Пауза. – Только что открыл глаза.
– Сейчас буду. – Я вскочил с кресла. – Следите за пси-активностью. Начнет расти – сразу включайте подавитель. Если проявит малейшую агрессию, тоже прессуйте. В остальном – только пассивное наблюдение.
– Принято. – Оператор разорвал соединение.
Путешествие в медотсек чуть затянулось. Пришлось сделать небольшой крюк – зайти на склад.
Я натянул легкий защитный иллулиар, выбрал самый маленький однозарядный подавитель. Вести беседу, наставив на инопланетника оружие, не хотелось, но и рисковать я не собирался.
Закрепить подавитель удалось не сразу: модель была нестандартная и с обычными иллулиарами напрямую не стыковалась. Остаток пути до медблока я провел в попытках подобрать нужную комбинацию разъемов.
Дежурный оператор Киин оказался крепким рослым мужчиной среднего возраста. Короткая стрижка, темные густые волосы. Стандартная униформа. Меня он умудрился поприветствовать, не отрывая взгляда от показателей сканеров.
– Что он делает? – Я наконец закрепил подавитель на внутренней стороне предплечья; заметить его теперь – непростая задача.
– Ничего. Разглядывает стенки блока. – В голосе оператора слышалось легкое недоумение.
– Пси-активность? – Я двинулся в сторону регенерационной камеры.
– Нулевая, если верить приборам. Я не очень сильный сенс, а сканировать его запретили. – Последние слова прозвучали отчасти вопросительно. Про операцию на Эроне Киин не слышал.
– Оставайтесь в диспетчерской, следите за происходящим. – Я не стал пояснять необходимость запрета на пси-сканирование.
Створки внутреннего шлюза бесшумно соединились за спиной. Я подошел к небольшой овальной капсуле, где полусидел-полулежал инопланетник. Хлопнул по серебристому корпусу. Статус-панель коротко мигнула – оператор снял блокировку.
– Открыть. – Прозрачная пластиковая крышка скользнула в сторону. Инопланетник, все это время наблюдавший за мной, издал короткий непривычный звук.
– Долго же вы запрягаете. – Речь чужака звучала почти безупречно, хотя сути сказанного я не понял. – А ремни были так нужны? – Он покосился на широкие, удерживающие его ленты. Обычно они применялись для фиксации раненых при обширных повреждениях, но в случае с инопланетником использовались с другой целью.
– Ты знаешь, где мы? – осторожно спросил я.
Чужак на мгновение замер, потом попытался сделать непонятное движение плечами, смягченное лентами.
– На станции, как я понял. – Он выдержал короткую паузу. – Точно не на Эроне, другая гравитация. Ты меня отсоединишь?
Я едва удержался от попытки прозондировать его психосферу. По заключению здешних врачей, серьезно инопланетник не пострадал, но вел себя сейчас совершенно неестественно.
– А что произошло на Эроне, ты помнишь?
– Помню, конечно. – Мне показалось, его интонации сильно исказились. – И? – Он вдруг резко замолчал. – Так… значит, там, на планете, были вы? Вы напали на меня рядом с парком? И вы притащили меня сюда… Кстати, сюда – это куда?
– На станцию, – я не сдержался, эти детские разговоры выглядели нелепо, – ты же сам сказал.
– Ага, и поэтому держите меня в подвешенном состоянии. – Он снова скосился на ремни. – Ну и дальше-то что? – Интонации вновь изменились, и вновь я не смог распознать эмоциональную составляющую.
– Я хотел удостовериться, что с тобой все в порядке, и задать несколько вопросов. Ты должен отвечать максимально полно, ничего не искажая. Предупреждаю: не пытайся предпринять какие-либо активные действия. Вырваться из фиксаторов тебе не удастся. Если приборы зафиксируют повышение пси-активности, получишь заряд подавителя. Сильный. Понятно?
