Наталья Косухина - Мужчина из научной фантастики
Увидев его, я сразу посмотрела на Козеро, который, заметив мое удивление, улыбнулся. Думая, что мне померещилось, я перечитала его еще раз: «Что будет делать студент Мельник, если окажется на необитаемой планете, а вокруг никого, кроме раненого товарища и сломанного шаттла? Осмотрев сослуживца, вы поняли, что у него…»
Дальше шло перечисление симптомов. Но стиль изложения был до того знаком, что я засомневалась в том, что этот вопрос составлял командир моей специализации. Одно было несомненным. Чувство юмора у Козеро определенно неплохое.
Так как я уже знала, как именно мне следует действовать в подобной ситуации, ответ и на этот вопрос тоже не вызвал у меня никаких трудностей.
После окончания сдачи теории нас повели в медицинские отсеки, дабы мы продемонстрировали свои профессиональные навыки и то, чего достигли за этот год.
Найдя отведенный мне бокс, я увидела сидящего на столе матерого вояку. Смерив его подозрительным взглядом, я взяла его карту.
«Вживить и проверить работу одиннадцати имплантатов» и ниже – перечисление.
Осознав то, что прочитала, я застонала. Вживление имплантатов – несложная, но очень муторная работа. Сложность задания состоит в том, чтобы потом отладить протез так, чтоб он работал не заедая и без сбоев. А это просто полная!..
Но на этом неожиданности еще не закончились. Прочитав фамилию пациента, я поняла, что мне доверили лечение одного из адмиралов, героя зачистки и сослуживца моего куратора. Против воли на моем лице появилась кислая мина.
– Это вы будете со мной работать? Такой молоденький врач? Не думал, что этот лис Козеро так недорого ценит мое здоровье.
Во мне проснулась надежда.
– Может, вы, сэр, скажете ему об этом?
Все это время необычный землянин внимательно наблюдал за мной.
– Разбежались. Вам нужно, вы и идите. А мне у него еще лечиться. Раз он сказал, что у вас легкая рука, значит, легкая.
Подавив тяжелый вздох, я начала проводить осмотр, параллельно наблюдая за пациентом.
Сильный, крупный темнокожий мужчина с белыми волосами. Его даже можно было назвать симпатичным. И, как все адмиралы, он тоже обладал аурой властности.
– Нравлюсь?
– Простите, сэр?
Если он надеялся меня смутить, то очень ошибся. После года учебы со своими дуралеями меня и голый мужик с сальными шуточками мало затронет. Тем более я врач.
– Внешне нравлюсь?
– Нет, сэр.
И, заметив промелькнувшее на его лице удивление, добавила:
– Но еще больше мне не нравится состояние ваших протезов. Когда вы их меняли?
– А я их и не менял. Как поставили, так и стоят. И сейчас бы не стал, но они в последнее время совсем перестали работать.
– А ставили их вам на военных кораблях или уже на крейсере?
– На корабле, сразу после ранения. В меня попали какой-то гадостью, и регенерировать или отрастить мне конечность они не смогли. Поэтому и нашпиговали железками.
Просмотрев его историю болезни, я покивала головой. Все правильно. В его организм попал токсин руфи, который как раз в то время использовали пираты, да и сейчас используют. У того, кто его лечил, не было выбора.
Снова осмотрев мужчину и проверив еще раз состояние его протезов, я пришла к выводу, что, меняя их, здесь и состарюсь.
Уложив пациента на операционный стол, я ввела обезболивающее, которое парализовало все его тело. Только глаза с опаской косились в мою сторону.
– Сэр, сейчас я заменю все ваши протезы на новые, а потом мы будем отлаживать их работу, – проинформировала я пациента.
При помощи приборов процесс извлечения прошел легко и без сюрпризов, как и процесс вживления новых имплантатов. И в то время как я приводила себя в порядок после пятичасовой операции, пациент отходил от обезболивающего.
Вернувшись в бокс, я застала мужчину сидящим на столе.
– А после этой штуки, которую вы мне вкололи, быстро отходишь.
– Да. Она моментально схватывает и отпускает, но действует ограниченное время – не более шести часов.
– То есть если бы операция затянулась, то я, несмотря ни на что, стал бы все чувствовать?
– Да, сэр.
– А вы очень уверены в себе. Как, говорите, вас зовут?
– Студент Мельник, сэр.
После того как я это сказала, он просто впился в меня взглядом. И потом что-то пробормотал еле слышно. Кажется, это было:
– Ах он лис – и просьбу мою удовлетворил, и на лечение отправил…
И уже в полный голос спросил:
– Ваш куратор Наран?
– Да, сэр.
– И как он вам?
Железяка!
– Не могу вам сказать, сэр.
На это он только хмыкнул и продолжил меня разглядывать. А я начала нервничать.
– Отлично, просто отлично. Прекрасно подойдет.
– Что, сэр?
– Я говорю, вы прекрасный врач.
– Спасибо, сэр. Давайте начнем настраивать ваши протезы.
– Конечно, – ухмыльнулся он, а я начала приводить железки в его теле в рабочее состояние.
Домой я вернулась ночью.
Глава 21
Четверг. Первый экзамен – Программирование
Утром на программирование я пришла как зомби. Спать хотелось неимоверно. Но экзамен вроде обещал быть легким.
Как бы мы ни куролесили на занятиях по данной дисциплине, сдача экзамена должна была проходить по стандартному материалу. Так и получилось. Мы уже сидели на своих местах, когда в аудиторию зашел Джордано и вывел задания на экраны наших терминалов.
Мне попалось следующее: «Создать защиту первого уровня».
Это был единственный вопрос, но какой! Наверное, самый сложный из всех, что мы проходили.
Написать – в принципе не проблема, но вот нужно что-то взять за прототип. И тут меня осенило…
Порывшись в сети, я нашла большую базу загадок высокой сложности и взяла ее за ключ. После чего на одном дыхании создала программу защиты. Чтобы зайти в нее, нужно было отгадать загадку. И никак иначе. Конечно, у нее много несовершенств, но уровню сложности она соответствовала.
Закончив, я подозвала преподавателя. Джордано подошел, посмотрел, попробовал залезть. Не получилось. Он попробовал еще раз. Опять не получилось. Потом он взглянул на меня и спросил:
– Как войти в обход?
– Никак, сэр, только отгадав загадку.
Адмирал посидел некоторое время в задумчивости, но было видно, что программка его задела. Побарабанив пальцами по столу, он, не поворачивая головы в мою сторону, сказал:
– Мельник, вы можете идти. Экзамен вами сдан.
– Как скажете, сэр.
И, уже выходя из аудитории, я увидела, как Джордано сбросил файл с защитой себе на коммуникатор.
Четверг. Второй экзамен – Физическая подготовка
Времени до экзамена по физической подготовке оставалось много, и я успела забежать домой и поспать пару часов, прежде чем будильник возвестил мне, что пора идти.
От Саймака я ничего хорошего не ждала, и единственное, что утешало, так это то, что физическая подготовка была последней практической дисциплиной. В расписании значился полигон, на который я и прибежала практически перед самым началом. Следом за мной появился Саймак и широко улыбнулся всем нам. Меня затошнило от плохого предчувствия.
Остановившись рядом с маленькой дверцей, он сказал:
– В этом секторе расположена пятьдесят одна полоса испытаний. По одной для каждого из вас. Пройдете – и вы сдали.
Что-то все слишком просто.
Но раздумывать дальше не имело смысла, и я зашла внутрь. Выбрав самый первый сектор, я начала экзамен, который состоял… смешно сказать, из обычных спортивных нормативов и полосы препятствий. Возможно, год назад я бы здесь упала и не встала, но сейчас мои мышцы, развитые постепенно возрастающими нагрузками, помогли мне все преодолеть.
Конечно, было трудно, но ничего не выполнимого Саймак нас делать не заставил.
Выйдя из сектора с легкой ломотой в мышцах, я подошла к преподавателю, около которого стояли человек тридцать.
– Мельник, вы не среди последних? Растете, – поприветствовал меня командор.
– Спасибо, сэр.
Посмотрев на ребят, которые стояли около преподавателя, я спросила:
– Мы можем идти?
– Да, – ответил Саймак и, проследив мой взгляд, который был направлен на товарищей, добавил: – Понятия не имею, чего они здесь стоят.
После этих слов лица одногруппников стали откровенно угрюмыми. И, уже выходя с полигона, я заметила, как они нестройным ручейком потянулись за мной. Ну просто цыплята, петляющие за курицей.
Воскресенье. Экзамен – Общий о космосе
Перед последним экзаменом нам дали несколько дней на то, чтобы мы подготовились, так как объем информации, который нам предстояло повторить, был чудовищный. И не знаю, как остальные, но я повторяла и повторяла. Несмотря на то что этот экзамен был теоретическим и относился к общему направлению, завалиться именно на нем шанс был очень велик. Проучившись двадцать лет, я вынесла для себя одно правило. Просто так учебные часы не распределяются, и, если нам дали два дня на учебу, значит, их нужно использовать с пользой – иначе плохо будет.
