Брэд Фергюсон - Кризис на Центавре
– Мадлен, скажите, вы сегодня уже ужинали?
Кирк хотел добавить что-то про тяжелый день, усталость и большое желание просто побыть в приятном обществе, но не успел.
– Я уже направила к вам коридорного, – сказала девушка. – Спокойной ночи, капитан!
Кирк еще несколько секунд глядел в потухший экран. “Похоже, я теряю квалификацию”, – с усмешкой подумал он.
На журнальном столике лежала пачка потрепанных старых журналов. Здесь были разрозненные номера “Нэшинэл Космогрэфик”, “Ньюсуик”, “Макивертон Тудэй” и несколько журналов “Аналог”. Самый свежий из них оказался восьмимесячной давности. Кирк взял всю стопку, положил на прикроватную тумбочку, лег и развернул последний “Аналог”. Через несколько минут в дверь постучали.
– Коридорный, сэр!
– Иду! – крикнул Кирк и отбросил на кровать журнал.
Открыв дверь, он увидел невысокого лысого мужчину с подносом в руках.
– Сэм Когли? – удивленно спросил Кирк, узнав человека.
– Собственной персоной! – ответил тот. – Давно не виделись, Джим. Позволишь войти?
***
Адвокат Сэмюэль Т. Когли являлся личностью весьма примечательной. Его природная артистичность гармонично сочеталась с блестящим знанием законов. Когли инстинктивно чувствовал любую лазейку и малейшие нюансы законодательства, и благодаря этому вытаскивал своих клиентов из самых щекотливых ситуаций. На протяжении своей юридической практики он сумел побывать и участвовать в судах на большинстве планет Федерации и всякий раз выигрывал процесс.
Когли являлся первым адвокатом, представлявшим Землю на суде Клингона, мрачной и суровой планете с жестким и запутанным законодательством. Его клиента обвиняли в контрабанде, и за это по имперским законам полагалось отсечение конечностей. Еще никому в истории не удавалось добиться от Клингонского суда вынесения вердикта “невиновен”. Не удалось это и Когли, но все же он сумел смягчить меру пресечения до простой высылки за пределы империи.
Однажды Кирку самому пришлось предстать перед военным трибуналом по обвинению в преступной халатности, повлекшей за собой гибель офицера. Случилось это примерно через год после того, как “Энтерпрайз” вышел из ремонта и приступил к обычному патрулированию. Сэмюэль Когли взялся защищать Кирка, и с помощью Спока сумел в пух и прах разнести все доводы со стороны обвинения. Он доказал, что якобы погибший офицер Финней до сих пор жив и здоров, хотя и серьезно болен. Но заболевание его носит чисто психический характер, и собственную смерть он инсценировал, чтобы подставить капитана.
Самое невероятное, что, когда Финней был найден и, в свою очередь, предстал перед судом, Когли взялся защищать и его. Доказав наличие явного психического расстройства, он добился оправдания, и Финнея, назначив пенсию по инвалидности, отправили лечиться в реабилитационный центр Звездного Флота. После лечения он занялся бизнесом на планете Ригель II, и не так давно Кирк получил от его дочери Джемми поздравление с Рождеством.
***
Когли поставил поднос на стол и извлек из кармана небольшую плоскую фляжку.
– Отличное виски. Рекомендую, – сказал он. – Найдется у тебя пара стаканов?
– Должно быть, – Кирк окинул взглядом комнату и подошел к серванту. – А позволь спросить, – поинтересовался он, взяв два фужера, – какого черта ты здесь делаешь?
– Есть одно дельце, – ответил адвокат. – И мне кажется, оно тебя заинтересует.
Кирк поставил на стол бокалы, и Когли плеснул в них виски. Капитан поднял в приветственном жесте стакан и заметил лежавший на подносе пакетик с обезболивающими таблетками. Вытряхнув из пачки одну, он быстро сунул ее в рот и запил виски.
– Сэм, – решил начать разговор Кирк, – я не первый день живу на этом свете и прекрасно понимаю, что ты здесь не потому, что просто по мне соскучился. Ты здесь в связи с событиями в Новых Афинах, так?
– Да, – ответил адвокат. – Кое-кто просветил меня относительно произошедшего там.
– И ты пришел от их имени?
– Угу.
– Что ж, – пожал плечами Кирк, – я тебя слушаю.
– Я присяду, если не возражаешь, – Когли сел на пластиковый стул с тонкими ножками, и тот угрожающе заскрипел. – Ого, вижу на мебель они здесь денег не жалеют.
– Она стоит не больше, чем я за нее плачу.
– И сколько же?
– Нисколько, – с ухмылкой ответил капитан.
– Начнем с того, что я действительно рад тебя снова видеть, – сказал Когли. – Со времени процесса над Беном Финнеем прошло уже немало времени. Помнишь, чего мне стоило доказать, что он свихнулся именно из-за своей работы и выбить пенсию?
– Я бы на месте властей не стал бы на такие вещи скупиться.
– Поэтому ты и не власть.
– После этого ты с Финнеем больше не встречался?
– Нет, – Когли покачал головой. – Не имею привычки поддерживать отношения с бывшими клиентами. Если понадобится, он меня найдет.
Кирк сделал еще глоток виски и произнес:
– Но меня-то ты разыскал сам. Что заставило тебя это сделать? И кто же этот таинственный “кое-кто”?
Адвокат подлил в стаканы виски, отпил, чмокнул губами и интригующе посмотрел на капитана.
– Меня пригласили в Макивертон, – начал он, – прочитать лекцию по гражданскому праву. Я прилетел в Новые Афины, а потом флайером добрался сюда. И как только я приземлился, пришло известие о катастрофе в столице. Представь себе, какое это было потрясение! Ведь задержись я хотя бы на полчаса… Страшно подумать! Ну, короче, через пару дней какая-то местная газетенка разузнала, что я был в Новых Афинах перед самым взрывом, и в ней опубликовали интервью, где выспрашивали, как я себя чувствую. А на следующий день ко мне в номер пришли два здоровых парня и сообщили, что три лидера небезызвестной Лиги прячутся где-то в окрестностях Макивертона и хотят встретиться с властями.
Кирк весь напрягся и осторожно спросил:
– Они что, хотят признать вину?
– Этого я тебе сказать не могу, Джим. В настоящий момент они являются моими клиентами. Но те двое точно не горели желанием сдаться властям.
– Могу себе представить! На их совести массовое убийство.
– Совершенно верно! – подтвердил Сэм. – И, следовательно, ты должен понимать, что им выгоднее сдаться лично тебе, дабы предстать перед судом в Женеве по любому обвинению. Если оно будет выдвинуто. А насколько мне известно, тобою получен на этот счет приказ.
– Откуда ты знаешь?
– Ну, это дело обычное в подобных случаях. Главный прокурор Федерации должен лично ознакомиться с сутью произошедшего, а потом уже решить, передавать ли дело на рассмотрение местным органам или заниматься на федеративном уровне. В первом случае я опротестую решение, так как это угрожает жизни моих клиентов.
Кирк около минуты обдумывал услышанное, изредка отпивая из стакана.
– Сэм, ты меня, конечно, извини, – холодно произнес он, – но за жизнь твоих клиентов я не дам и дохлой мухи.
Когли хмыкнул и махнул рукой.
– Я не обижаюсь, Джим. А что касается моих подзащитных, то они невиновны до тех пор, пока не доказана вина, – он ехидно взглянул на Кирка. – Но неужели эмоции помешают капитану звездолета выполнить приказ?
– Вряд ли. И ты это знаешь, Сэм.
Когли удовлетворенно кивнул. Они еще долго беседовали, и адвокат покинул гостиницу уже глубокой ночью.
***
Примерно за час до рассвета Зулу, наконец, вернулся в отель. Держась за стену, он ткнул большим пальцем в датчик замка, но не попал. Вторая попытка оказалась более результативной, и дверь открылась. Чувствуя, что от пресыщения разного рода сомнительными удовольствиями, коими изобиловал ночной Макивертон, его начинает слегка подташнивать, Зулу нетвердым шагом направился в ванную. На раковине, прижатая куском мыла, лежала записка. Сфокусировав зрение на тексте, Зулу прочитал: “Рад, что ты, наконец, вернулся. На рассвете мы уезжаем. Размешай содержимое пакета /см, правее/ в стакане холодной воды и выпей. Сразу станет лучше. И хоть немного поспи. Желаю удачи. Кирк”.
Зулу взял с туалетного столика маленький пакетик. Если верить аннотации, то это снадобье обещало излечить от всех мыслимых болезней, кроме разве что бубонной чумы. “Там наверняка должна быть глюкоза с аскорбинкой…, м-м-м…, бедная моя голова!” Пилот развел порошок водой и залпом выпил. Затем, еле волоча ноги, он доплелся до кровати и отключился еще до того, как голова коснулась подушки.
Глава 17
НОВЫЕ АФИНЫ
На другом конце континента Чехов, Роллингз и Хадсон готовили место для ночевки, а Спок и Изихари ходили вокруг, измеряя уровень радиации. Было тепло, с севера дул легкий ветерок, и после тихой спокойной ночи наступил полыхавший всеми красками радуги рассвет. На кобальтово-синем небе Центавра взошли оба светила. На открытом месте их сияние было просто ослепляющим, но в густой тени деревьев астронавты могли обойтись и без солнечных очков. А Спок, привыкший на своей родной планете к еще более яркому солнцу, вовсе в них не нуждался. После завтрака Чехов и Роллингз были назначены “дежурными по кухне” и отправились к ручью мыть посуду. Ополаскивая тарелки, Павел громко насвистывал что-то отдаленно напоминающее “Сказки Венского леса”, а Роллингз, орудуя полотенцем, мычал ему в такт. Хадсон тщательно затушил костер, попутно заметив, что в связи с их нестройным концертом в округе умолкли птицы.
