Сергей Буркатовский - Война 2020. Первая космическая
Не сдержался уже за едой.
— Сергей… — Третьяков отложил вилку, напрягся. Ни результат очередной накачки, ни обсуждение чьей-то злой шутки ничего хорошего не сулили. — Скажи, а если бы пришел приказ на срочную эвакуацию…
— С чего это? — неужели эти дебилы из Европы все-таки купились?
— Нет, я так… теоретически. Если бы Европа потребовала, чтобы… э-э… мы… — Парниша явно хотел сказать «я», но вовремя поправился: — Словом, чтобы мы немедленно эвакуировались на Землю?
— Будет приказ — взлетим, пересядем на «Союз» и домой. — Третьяков мог только пожать плечами. — Окно через трое суток, в крайнем случае не пойдем к станции, Настя нас подберет. Но дело-то в том, что в нас с тобой такую сумму вбухали, что срывать нас досрочно… Думаю, твои боссы денежку считать умеют уж точно не хуже наших. Так что сомневаюсь я… Подожди. — Сергей напрягся — на эвакуацию шуточка с мордобоем явно не тянула. Пьетро, глядя на него, тоже подобрался. — С чего это вдруг у тебя такие идеи появились? Там, на Земле, что — понеслася?
— Нет-нет, все в порядке. Ну, не совсем в порядке, — поправился итальянец как-то очень торопливо, глазки забегали уже явно. — Но Италия не участвует в конфликте! И Европа тоже… Почти… Я просто спросил.
— Ну, тогда я просто отвечу. Будет приказ по всей форме — будем думать. А так — что попусту языком трепать. Работать надо. Ладно, давай доедать и закругляться. Завтра выхода не предвидится, Настя занята — «Альтаир» встречает. Но машинки по полю погонять придется. Вот-вот реактор сажать. А сегодня — график прописывать, маршруты намечать и прочая бюрократия. Дел полно.
Пьетро часто закивал и заработал вилкой. То ли ему тоже дали указание тему драки не поднимать, то ли вообще там, на Земле, тему замяли. Обошлось без предъяв — уже хорошо. Выносить еще одну «семейную сцену» Третьякову хотелось бы меньше всего. Уж лучше опять трюм пылесосить.
18:00 мск
Москва
Район метро «Щелковская»
Ее манеру вождения мало кто выносил. Нет, понятно, что когда-нибудь она доездится, и хорошо, если одна. Это судьбец такой — разгон, опьяняющая скорость, не оглядываться назад, нас не догонят! А потом — бац — и авария. Два раза на дороге, к счастью, без серьезных последствий, два раза — в жизни. С оными. Хотя… Хотя — тоже ерунда. Главное, пока есть скорость, есть, наконец, простор, есть мужчина рядом. Да, завтра он будет — «был». Но сегодня он — есть. И что вот сейчас, вот уже скоро буде-е-ет…
Сидит, не психует. Летчик. Только глаза, как лазерный дальномер, туда-сюда. Но молчит. Улыбается. Подопустил стекло, ветер дерет короткие волосы.
Пролетели по Третьему, свернули на Русаковскую. Ванесса Мэй — ох, какая древность, но именно то, что надо, — смолкла. Как раз к светофору. Алла пару раз рыкнула движком, заглушая новости, но Виктор чуть приподнял руку.
«… на Багратионовском направлении. Артиллерия Калининградского фронта ведет контрбатарейную борьбу. По сообщению пресс-службы Министерства обороны, за последние шесть часов силами противовоздушной обороны Калининградского Особого Района сбито четыре беспилотных летательных аппарата польских ВВС. В пресс-службе отмечают, что на одном из сбитых ударных беспилотников польские опознавательные знаки нанесены непосредственно поверх опознавательных знаков ВВС США. Противоречивые сведения продолжают поступать…» — она не дослушала.
— Тебя туда?
— Не знаю. Куда пошлют, — врет и не краснеет. Он уже был там, а то, что его тело сидело пока рядом с ней, было просто временным недоразумением.
— Военные. — Сарказм вышел неубедительным. Уже на Щелчке они догнали колонну камуфлированных «газонов». За некоторыми подпрыгивали на крышках дорожных люков полевые кухни. Тоже на Чкаловский, куда еще. Белые трафареты с парашютами и крыльями на дверцах. Солдаты — не в понтовых беретах, а в легких десантных шлемах — что-то немузыкально орали. Какой уж тут сарказм…
— Ну что — еще не поздно отказаться. — Виктор вернулся из калининградского неба, глянул на нее хитро и весело. Знал ведь, что она не откажется. «Гусар, чистый гусар», — подумала она. «А в это время Бонапарт, а в это время Бонапарт — переходил границу».
Колонна встала перед перекрестком по сигналу похожего на гайца вояки — с полосатой палкой, в белой каске и в жилете с белыми полосами, — по Девятой Парковой из центра шли бэтээры. Алла пристроилась прямо за последней машиной десантников. Ребята с рязанскими физиономиями пялились на них. Обходить колонну — себе дороже, тем более что вот-вот поворачивать направо. А всех остальных она уже и так обогнала. «И в воздух чепчики бросали»— девчонка из табачного киоска выскочила, даже не прикрыв за собой дверь, и закинула под один из тентов блок сигарет. За свои купила? Ответом был восторженный рев, пробившийся даже в салон «фордика». Девчонка засмущалась и юркнула обратно в киоск.
Колонна тронулась, они за ней. Через квартал Алла свернула на небольшую улочку, юркнула во двор, немного попетляла по непривычно пустым дорожкам. Вышли, машина пискнула сигналкой. Как хорошо в пустом городе. Уж места для парковки — вагон. И подъезд в десяти шагах.
— Между прочим, Гайка обещала, что ты будешь носить меня на руках.
— Легко!
— Ай! Уй! Пусти! Осторожнее! Код семь-восемь-ключ-один… Ой! Здрассьте, Антонина Степановна! Дверь! Осторожно, ступеньки!!! А-а-а! Отпусти, варвар! Нам десятый.
— Поехали! Пять секунд — полет нормальный! Пятнадцать секунд! Есть выход на орбиту!
— Головой не тресни, двери в лифте узкие! Уууу! Налево! Ну, пусти же! Дай хоть ключи достану!!! Маньяк. Шрек в мундире. Уф. Вроде ничего не порвал.
— А надо было?
— Говорю же — маньяк. Проходи. — Она щелкнула задвижкой. Шторы так и были задернуты с прошлого вечера. — Кстати, о Шреке. Военные — они же тоже как лук?
— В смысле — много-много слоев тонкой душевной организации?
— В смысле — сверху китель. Или куртка? Без разницы. Под кителем… м-м… рубашка… А под ней… Еще и майка? Беру свои слова обратно. Твой внутренний мир значительно сложнее, чем у Шрека. У него только жилетка и рубаха.
— А у журналисток? Ого! Шелухи мало, зато… Богатое содержа…
— М-м-м-м… — Это было исполнено дуэтом. Очень трудно говорить, когда губы заняты. Языки, впрочем, тоже. Раздеваться в обнимку намного, намного интереснее. Одежда падала на пол, создавая безумную гармонию. Мягкий шелк подчеркивал основательность офицерской формы, кулон с фианитом лег на просвет погона рядом с майорской звездой. Внезапная трель из сумочки заставила их вздрогнуть и оторваться друг от друга.
— Эт-то что за гвардейские марши?
— Почта пришла. К черту. Потом. Утром.
18:30 мск
Окололунная орбита
ЛОС «Селена»
Ладно, будем надеяться, подруга на очередной планерке и скоро будет. Почту она вообще-то проверяет регулярно.
Но даже если письмо дойдет куда надо — Земля далеко. Чем может выручить — неясно.
Значит, надо думать, что она может сделать сама. Не очень много.
Мысль о том, чтобы, как и обещала в шутку, прирезать напарничка во сне сразу или, как вариант, отравить за «безумным чаепитием» какой-нибудь пакостью из аптечки, — отметаем. Да и сам факт прихода этой мысли в бестолковую головенку — признак растерянности. Соберитесь, космонавт Шибанова, соберитесь. Это для ублюдков, отдавших такой приказ, будет прямо досрочный рождественский тортик. То же и с идеей запереться и не допускать взлетающих с Луны американцев на станцию. В принципе Кэбот на «Орионе» может отстыковаться и подхватить «Альтаир» на орбите. Но, во-первых, Кэбота надо еще суметь выпереть. Во-вторых — тот же тортик, вид сбоку. «Русские ставят под угрозу жизнь американских астронавтов». Отличный заголовок для какого-нибудь воинственного «Фокса». Этого как раз нашим на Земле и не хватало. Вообще какой придурок предложил перенести военные действия, если уж без обиняков говорить, к Луне и на Луну? У нас тут и так не сахар. Даже маразматики-республиканцы, остыв от «спасения Джорджии», это осознали, так что буча вокруг МКС стихла, даже не успев разгуляться. Неужели так трудно понять, что в одиночку здесь, в дальнем (ну, относительно дальнем) космосе, по-взрослому ловить нечего. И сомневаться не стоит: сотрудничеству после такого — действительно капец, Бобби был прав. И не важно, получится у них или нет. Значит… Они считают, что сотрудничать будет незачем? Или… Не с кем?
Так. Спокойно, Анастасия. Спокойно. Это уже вообще от тебя не зависит, значит, думать об этом не надо. Война там, внизу, — это дело Игоря и его пациентов, чтоб их было как можно меньше, гос-споди…
Еще вариант. Устроить на станции аварию, отдать приказ на эвакуацию, а потом пусть каждый подбирает своих? В общем, тема. Но… ломать станцию — подвергать риску и Сергея с Пьетро, и американцев. Не говоря уже о том, что как минимум нашей программе после этого полные и безусловные кранты. Даже если войны не будет — еще одну орбитальную базу, на которую ушло два пуска «Уралов», страна просто не потянет. Да и резервная «Козявка» без внешнего энергоснабжения загнется через месяц. А потом вдруг окажется, что этот долбаный приказ — просто бред обкурившегося младшего столоначальника отдела перестраховки.
