Альфред Элтон Ван Вогт - Путешествие на космическом корабле "Бигль"
Поначалу мозг Икстла отказывался принять результаты наблюдений. Он упорствовал в поисках более сложных объяснений, менее очевидных. Но вскоре пришлось признать: это именно то, что он видит. Люди устанавливали энергетические барьеры внутри межэтажных перекрытий. Позже, поняв, что ловушка ограниченной мощности совершенно бесполезна, они, вероятно, попробуют что-нибудь другое. В какой именно момент их защитная система станет представлять для него определенную опасность, Икстл не знал. Но, главное, он знал, что, как только она ему покажется опасной, ничего не будет проще пройти вслед за людьми и нарушить контакты, подводящие энергию.
Полный надменного презрения он отбросил свои беспокойства и задние мысли. Люди лишь облегчали выполнение его задачи, делая более простым захват гуулов, которые ему были еще нужны. Свою недавнюю жертву он выбирал тщательно. Он обнаружил, изучив случайно убитого им человека, что желудок и кишечник очень хорошо подходят для его целей. Из этого вытекало, что в первую очередь его должны интересовать люди с большими животами.
После беглого осмотра он бросился вперед. Прежде чем успели навести на него излучатель, он исчез, унося с собой бьющееся тело. Ему было нетрудно изменить свою атомную структуру так, чтобы, пройдя потолок, затормозить падение на полу следующего этажа. Но на этот раз он позволил себе падать сквозь несколько этажей и остановился только в трюме корабля. Он мог падать быстрее, но приходилось следить за тем, чтобы не повредить человеческое тело, которое он переносил.
Трюм ему уже стал привычным. Сразу по прибытии на борт он основательно, хотя и очень быстро, его обследовал, и, доставив туда первого человека, обнаружил нужное укрытие. В полутьме он направился прямо к задней стене. Большие ящики, составленные друг на друга, громоздились до самого потолка. То огибая их, то проходя сквозь, он добрался до входа в огромную трубу. Она имела достаточные размеры для того, чтобы он мог стоять внутри нее в полный рост. Это был один из воздуховодов вентиляционной системы.
Обычным глазам тайник, конечно же, показался бы темным. Но для его зрения, чувствительного к инфракрасным лучам, там царил мягкий сумеречный свет. Он увидел тело фон Гроссена и положил рядом с ним свою новую жертву. Затем с тысячью предосторожностей погрузил одну из рук в собственную грудь и вынул оттуда яйцо, которое потом поместил в желудок человека.
Тот еще продолжал бороться, но Икстл этим не беспокоился: он знал, что сейчас произойдет. Тело жертвы начало медленно коченеть, мышцы постепенно отвердевали. Охваченный паникой человек чувствовал, как наступает паралич. Монстр по-прежнему крепко держал его, ожидая завершения химической реакции. Наконец человек, неспособный сделать малейшее движение, замер на полу с широко открытыми глазами и струящимся по лбу потом.
Через несколько часов из яиц в желудках двух людей проклюнутся крошечные копии Икстла, которые станут расти, извлекая необходимые вещества из их организмов. Довольный Икстл приготовился покинуть трюм, чтобы отправиться наверх на поиски новых гуулов.
Икстл спустил в трюм свою третью жертву, когда люди принялись за девятый этаж. В коридоре бушевали волны жара, гонимые порывами какого-то адского ветра. Несмотря на системы охлаждения в скафандрах, люди изнемогали и истекали крупными каплями пота. Кроме того, яростный раскаленный свет слепил глаза, и они работали почти автоматически.
Неожиданно кто-то неподалеку от Гросвенора воскликнул хриплым голосом:
— А вот и они!
Ученый повернулся в указанном направлении и невольно вздрогнул. Приближающаяся к ним машина, движимая своим собственным мотором, была не очень крупной. Она представляла собой массивный шар, внешняя оболочка которого состояла из углеродистого вольфрама; на сфере имелся лишь один выступ, напоминающий по форме клюв. Функциональная часть покоилась на станине, которая, в свою очередь, опиралась на четыре каучуковых колеса.
Вокруг Гросвенора все прекратили работу. С бледными лицами они заворожено смотрели на чудовищное устройство. Внезапно один из людей повернулся к Гросвенору и сказал голосом, полным злобы:
— Старина, появление этих штук на вашей совести. Если мне суждено будет загнуться от лучевой болезни, я не удержусь от удовольствия сначала набить вам морду.
— Я остаюсь здесь, — спокойно ответил Гросвенор. — Если умрете вы, я тоже.
Похоже, это немного успокоило его собеседника. Но он все же заметил с враждебностью:
— Не верю, что невозможно найти ничего лучше, чем использовать людей в качестве приманки.
— Ну да, есть и другой выход, — сказал Гросвенор.
— Какой?
— Всем нам покончить жизнь самоубийством, — серьезно произнес Гросвенор.
Человек в замешательстве глянул на него, затем отошел, бормоча что-то по поводу людей, развлекающихся тупыми шутками. Гросвенор вернулся к своей работе. Почти сразу же он заметил, что его компаньоны утратили задор. Обстановка накалилась. Малейшее неловкое действие вызывало бурю возмущения.
Они были приманкой. Всем людям знаком страх смерти. Никто не может иметь к нему иммунитета, поскольку инстинкт самосохранения является неотъемлемой частью нервной системы. Капитан Лит, например, со своей подготовкой военного умел в любых обстоятельствах держаться невозмутимо, однако напряжение все же присутствовало, пусть и подспудно. Так и Гросвенор ощущал опасность всеми фибрами но, тем не менее, считал, что выбрал правильный путь, и был полон решимости сделать все для выполнения своего плана.
— Внимание!
Как и остальные, Гросвенор вздрогнул при звуке голоса, выкрикнувшего приказ по переговорному устройству. Ему понадобилось некоторое время, чтобы признать голос командира корабля.
Капитан Лит продолжил:
— Все излучатели в данный момент расположены на своих позициях на седьмом, восьмом и девятом этажах. Хочу сообщить, что мы с офицерами обсудили риски, которым подвергаются люди, и можем порекомендовать вам следующее: как только заметите монстра, не ждите, не оглядывайтесь по сторонам! В то же мгновение бросайтесь ничком на пол. Орудийным расчетам немедленно установить горизонтальную плоскость огня на пятьдесят сантиметров. Полуметровая мертвая зона не предохранит вас от остаточной радиации, но если вы кинетесь на пол достаточно быстро, это позволит доктору Эггерту и его помощникам спасти вам жизнь.
Было заметно, что речь капитану дается нелегко.
— В заключение, — голос Лита зазвучал более непринужденно, — могу вас заверить, что никто на борту не отсиживается в тылу. Не считая медиков, которые развернули полевой госпиталь в машинном отделении, и троих лежачих больных, все пребывают в такой же опасности, как и вы. Мои офицеры и я сам распределились по разным группам. Начальник экспедиции Мортон направился на седьмой этаж; Гросвенор, план которого мы сейчас выполняем, находится на девятом, и так далее. Удачи вам, джентльмены!
Несколько мгновений стояла тишина. Затем командир орудийного расчета, державшийся неподалеку от Гросвенора, крикнул:
— Эй, парни! Мы установили прицел излучателя. Так что если вам удастся вовремя приклеиться животом к полу, можете чувствовать себя спокойно!
— Спасибо, старина, — сказал Гросвенор.
На какое-то время напряжение ослабло. Знакомый биолог хохотнул:
— Так! Гров, а давайте-ка подмажемся.
— Я всю жизнь обожал военных, — сказал кто-то другой. И уже в сторону, но так, чтобы не ускользнуло от стрелков, добавил: — Возможно, это мне даст дополнительную секунду.
Гросвенор едва их слышал. Приманка, думал он. И никакая из групп не знает, когда час опасности пробьет для других. В «критический момент» — измененная форма «критической массы», во время достижения которой в маленьком реакторе высвобождается огромное количество энергии — из жерла орудия вырвется трассирующий луч, испуская по пути невидимую радиацию.
Когда все закончится, выжившие доложат капитану Литу по его выделенному каналу. Тот предупредит остальные группы.
— Мистер Гросвенор!
При звуках этого пронзительного голоса Гросвенор нырнул вперед. И только после жесткого контакта с полом узнал голос капитана Лита и встал. Вокруг него другие тоже, ворча, поднимались на ноги. Кто-то воскликнул:
— Черт, он перебарщивает.
Гросвенор приблизился к коммуникатору и, не спуская глаз с коридора, отозвался:
— Да, капитан?
— Не могли бы вы немедленно спуститься на седьмой? В центральный проход.
— Хорошо, иду.
Гросвенор двинулся в путь, мучимый предчувствиями. По голосу капитана он догадался, что произошло нечто непредвиденное.
Он нашел сцену кошмара. Приблизившись, он увидел, что атомный излучатель валяется на боку. Рядом, обгоревшие до неузнаваемости, покоились останки троих членов расчета. Четвертый тоже находился на полу, неподалеку от своих товарищей; он был без сознания, но его тело, получившее, по-видимому, разряд из вибратора, все еще сотрясалось в судорогах.
