Анатолий Заклинский - Рубеж
Пройдя коридор, поворачивавший на библиотеку, они быстрыми шагами направились на выход. Спенсер включал фонарик только для того, чтобы убедиться в правильности направления, и тут же выключал его. Какую бы природу не имели эти существа, они не видели их в темноте, и этим нужно было пользоваться, как можно дольше обходясь без света. Вход в шлюз «Фарадея-14» казался поистине спасительным. Спенсер громко выдохнул, когда дверь за ними закрылась. Как будто они с трудом ушли от преследования. И хотя в действительности за ними никто не гнался, ощущение этого у них было.
Его перевешивало лишь желание как можно скорее заняться изучением информации, не без трудностей добытой на двадцать первом.
— Вот они. Эмми Вандер и Мелани Клайд.
Спенсер положил классный журнал посреди стола в навигационной. Первым его к себе потянул Дубов.
— Обе выбыли, — прокомментировал он.
— Да, — кивнул Алекс, — обе выбыли по причине смерти. Примерно такие отметки делаются и у нас. Правда, у нас школьники никогда не умирали, но в инструкциях это написано.
— Тут не написано, от чего они погибли, — поднял глаза Дубов.
— Да. Верно. Но это ведь школьный журнал, а не медицинский.
— Ну тогда хорошо бы найти что-то медицинское, если нам интересно.
— Интересно, — уверенно сказал Спенсер, — но добраться до медпункта пока не представляется возможным. Он находится на нижнем уровне, а мы ещё не дошли ни до одного хода, ведущего вниз.
— Ещё неизвестно, функционируют ли они, — добавил Генри.
— Я надеюсь, что с ними ситуация такая же, как и с дверями, — сказал Спенсер, глядя в план звездолёта.
— Нам бы лучше их план, — сказал Хиген, — может быть у них что-то сделано по-другому. Не упереться бы вам в тупик неожиданно.
— План хорошо бы, — поддержал Генри, — нужно подумать, откуда его можно скопировать. Заодно посмотрим, что у них за движки.
— Хорошо. Если получится, то мы это обязательно сделаем, — кивнул Спенсер, — а пока будем довольствоваться тем, что есть. Итак, проясним, что нам даёт полученная информация?
— Одно можно сказать точно, — ответил Дубов, — если эти девочки умерли ещё во время штатного полёта, они точно не могут сами ходить по звездолёту. Хотя то, что они не настоящие, было понятно и так. Но теперь это стопроцентно.
— Да. И если их преобразовали по инструкции, — задумчиво сказал Спенсер, — то вряд ли это даже их тела.
— Да, — кивнул Дубов, и ненадолго воцарилась тишина.
— Да. Здесь конечно всё интересно, — сказал Хиген, до которого дошла очередь смотреть журнал, — кстати, Мелани была отличницей.
— Да. Я это заметил, — сказал Дмитрий, — Эмми тоже училась неплохо. Судя по всему, обе были здоровыми и полноценными. Не могу понять, отчего они могли умереть.
— Сложно сказать, — Спенсер погладил рукой бороду.
— Да. Ещё один интересный момент, — сказал Генри, — в классном журнале дата последнего занятия — тридцать тысяч двести восемьдесят третий день, а экстренная обстановка введена позже на два дня, и скорее всего её причиной была остановка корабля.
— Стоп, — осенило Спенсера, — мы ведь тоже тормозили два дня. Выходит, они начали замедляться в день происшествия. Верно?
— Получается так, — кивнул Дубов.
— Если бы нам удалось добыть какие-то технические документы или протоколы, мы бы могли знать наверняка, — сказал инженер.
Во время брифинга Генри пытался добыть данные из ячейки памяти директорского стола. Большинство из них было закрыто, но он пытался пойти в обход основной файловой системы и считать их.
— Если собрать всё воедино картина получается непонятная, — продолжал Дубов, — какое-то происшествие в школе, замедление, экстренное положение.
— Какой угодно порядок бы понял, но не такой, — поддержал его Спенсер, — или происшествие, экстренное положение, замедление, или наоборот.
— Вот здесь, кажется, что-то есть, — вклинился в разговор Генри, — их директор отпускал класс сначала на прощание с Эмми, а через два месяца с Мелани.
— Значит, Эмми погибла первой. Это уже что-то, — кивнул Дмитрий.
— Да. Это подтверждается косвенно, — подтвердил инженер.
— Траур был объявлен? — спросил Спенсер.
— Стандартный. Один день для прощания. Видимо, они не сочли это трагедией.
— Не знаю подробностей, но я считаю это как минимум странным, — прокомментировал Дубов, — и о причинах смерти по-прежнему ничего.
— Мы попробуем это выяснить, — сказал Спенсер, — сейчас нужно подумать, куда мы пойдём завтра.
— Нам надо двигаться в жилой сектор, — ответил Генри, продолжая сканировать ячейку памяти, — а по пути можно и в библиотеку заглянуть.
— Хороший вариант. Вот только кто-то из них пошёл именно туда. Не боишься, что мы там встретимся?
— Они же не стоят на месте, постоянно ходят. Мы постоим, прислушаемся, и только потом пойдём, — предложил Генри, — может быть, там есть что-то интересное.
— Как вариант, — кивнул Спенсер.
— Ты ведь возьмёшь меня с собой на этот раз?
— Да. С тобой получается лучше.
— Ещё бы. Я приношу удачу, — легко улыбнулся инженер.
— Главное, что двери тебе поддаются, но удача тоже неплохое дополнение.
— И, может быть, ты доверишь мне оружие?
— А что, если ты выстрелишь в них и повторится то, что уже здесь было? — прямо спросил его Спенсер.
— Ещё точно неизвестно, что именно вызывает эту потерю сознания.
— То есть от того, что ты хочешь выстрелить, ты не отказываешься? — вступил Дубов.
— Я, — слегка замялся Генри, — нет. Я что, по-вашему, идиот стрелять просто так? Может возникнуть ситуация, в которой мне нужно будет обороняться, а Спенс не сможет меня прикрыть.
— Можно просто не отходить далеко друг от друга, — сказал Алекс.
— Значит, не доверяешь? — злобно сказал Генри.
— Прости. Ты должен меня понимать.
— Я понимаю. Тогда просто не отходи далеко от меня.
— Само собой, — уверенно кивнул Спенсер, — ты только не злись, Генри, ладно?
— Ладно, я тебя понимаю. У меня ещё будет шанс доказать свою адекватность.
— Хорошо. Надеюсь, что всё обойдётся. Итак, подытожим ещё раз, — Спенсер посмотрел на план и повернулся уже ко всем, — теперь мы точно знаем, что Эмми и Мелани мертвы. Вопрос в том, кто именно находится на корабле.
— Скорее всего эти инопланетяне способны принимать наш вид. Нет? — предположил Дубов.
— Это самое очевидное. Но может быть ещё какие-нибудь предположения?
— Ну, оживление мёртвых отпадает точно. — предложил Дубов.
— Кстати, это бы подошло больше, — кивнул Спенсер, — но судя по тому, что детей отпускали на прощание, и Эмми и Мелани были отправлены в рециклер. Оживлять было некого.
— Да, — кивнул Дубов.
— А что, если их вообще нет? — предположил Генри.
— То есть как, нет? — спросил Спенсер.
— Что, если эти инопланетяне, — он поднял глаза от компьютера, — настолько сильные, что могут вызывать что-то вроде галлюцинаций в голове. Что если они просто внушают нам это, а мы верим? Как такой вариант?
— Тогда почему они не могут выследить нас? Мы, судя по всему, успешно от них там спрятались. Когда ты что-то кому-то внушаешь, ты должен знать, кому ты это внушаешь. Верно? Они же не могут просто внушать это кому-то абстрактно. И что им тогда мешает пройти к нам? Почему они не появляются здесь, а?
— А что, если они хотят, чтобы мы всё это узнали? Что если они прошли мимо только для того, чтобы вы дошли дальше, — предположил Хиген.
— Хорошо. Почему тогда погибли наши солдаты? Почему они не пропустили дальше наших солдат? Бояться-то им, судя по всему, нечего. По крайней мере, пуль.
— Может быть, они боялись огнемётов или лазеров, — сказал Генри.
— Я считаю, что если что-то нельзя повредить пулей, это нельзя повредить и огнём, и лазером уж точно. Так что это мне кажется нелогичным.
— Ну, от пули ещё можно как-то увернуться. Может они очень быстрые? Но скорость лазера ведь на таких расстояниях вообще можно считать абсолютной, — рассуждал инженер, — а из огнемёта можно заполнить коридор пламенем, и увернуться от него будет невозможно.
— Хорошо. Выходит так, что они нас тоже чувствуют и видят, — сказал Дубов.
— Ещё у меня возникает вопрос: как они ходят в темноте без фонариков? Мы, конечно, тоже могли бы, но не так уверенно, как это делают они. Если они хорошо видят в темноте, — сказал Спенсер, заранее отвечая на очевидное предположение, — то почему тогда они не увидели нас с Генри? Один из них прошёл прямо мимо нас. Рядом. Буквально в одном шаге. Этого я тоже сказать не могу.
— Может быть, они просто настолько давно тут, что уже знают корабль вдоль и поперёк, — предположил Хиген.
— Мне тоже так кажется. Они чувствуют корабль, но не чувствуют нас, — продолжал рассуждать Спенсер, — чтобы они нас заметили, они должны нас увидеть. Значит, у них есть зрение. Если они способны вести диалог, то у них есть слух и голос.
