Дем Михайлов - Пылающие Дюзы
— Цел, Тим? Вот ведь — качнул головой полицейский, убедившись, что угрозы больше нет и убирая оружие в поясную кобуру — Ай-яй-яй… А я и не слышал из-за наушников… грабители не иначе. Наркоманы гребаные! Как ты, Тим?
— В полном порядке — улыбнулся я, глядя на сержанта снизу вверх — Я в полном порядке, сержант. Рад, что вы подоспели вовремя.
— Это моя работа, сынок — вернул мне такую же улыбку сержант — Так как ты? Раны серьезны? Оказать тебе первую медицинскую помощь, Гросс? Отвезти в госпиталь?
— Благодарю, сержант. Я справлюсь и сам.
— Ну, смотри,… может хоть жгут на бедро наложить? Пока я не начал тут все оформлять.
— Я сам — повторил я, глядя в глаза сержанта — Я сам…
— Отказываешься от помощи? Официально спрашиваю, под протокольную запись. Гражданин, вы отказываетесь от помощи полиции?
— Отказываюсь.
— Ну-ну — кивнул тот и проговорил в запищавший браском — Сержант Джереми Иверсон. Нападение у ангара за номером… покушение на убийство…
— Тим! — уже куда спокойней забубнил Лео — Тим!
— Я в порядке, Лео — тихо выдавил я, приваливаясь спиной к стене коридора и принимаясь перезаряжать игольник — Скажи Вафамычу, чтобы не вздумал высовываться. Пусть достанет и распакует мою аптечку. А я сейчас подойду…
— Ты говоришь очень медленно. Тянешь слова.
— Какой-то химией быстрой меня накрыло — прошептал я, делая попытку встать — Приготовьтесь открыть дверь, когда пошлю зуммер с браса. И помолчи пока, Лео. И продолжай записывать все подряд. Со всех доступных ракурсов.
Мне удалось встать. Пробитое бедро дрожало, но все же сумело принять на себя часть моего веса.
Опираясь рукой о стену, я исподлобья взглянул на сержанта и как можно отчетливее произнес:
— Это нападение на Гросса, сержант.
— Не стоит слишком сильно мудрить. И плодить теории заговора — посоветовал отеческим тоном сержант, вставляя в браском покойника в «боксерке» крохотный чип — Ты просто неплохо одетый парень оказавшийся не в том месте и не в тот час. Простое ограбление. Случается,… эти ублюдки и за пару кредов родную маму пришьют не задумываясь. Так что Гросс ты или нет, их волновало мало. Понимаешь, к чему я клоню? Полиция будет рассматривать именно эту версию, ведь именно это я опишу в своем рапорте. Вооруженное ограбление и попытка убийства. И все.
— Ясно — выдохнул — Их убил я. Их вещи мои. И я обязательно отправлю запись всего случившегося на серверы Гроссов, сержант Иверсон.
— Действуешь строго по инструкции — понимающе кивнул сержант — Понимаю. И одобряю. И тебе бы в больницу.
— Я разберусь…
С щелчком распахнулась дверь и я буквально упал внутрь дверного проема. Дернулся, меня за плечо ухватила рука старика Вафамыча. Еще один рывок и я оказался внутри.
— Я же говорил, Тим — эта станция не для тебя. Лучше бы ты отправился в путешествие — донеслись абсолютно спокойные и выдержанные слова сержанта из коридора.
Лязгнула закрывшаяся дверь. Все… безопасность…
Осталось лишь узнать, что за дрянь плавает у меня в крови и чем это грозит…
— Я… — это все что удалось выдавить из моего рта. Губы онемели настолько, что я их не чувствовал. Кажется я прикусил себе язык, а когда коснулся рта рукой, на ладони остался кровавый след. Точно прикусил… вот ведь…
— Лео-о-о… — промычал я…
— Тим! Тим! Не отключайся! Только не отключайся! Я уже вызвал врача! Вафаныч, делай уже укол! Синяя упаковка, разовый дозер, прямо в шею!
— Ищу, ищу… — суетливо донеслось до моего то и дело пропадающего слуха вперемешку с каким-то грохотом.
— Тим! Тим!
— Я-я-я…
Резко сгустилась темнота. Зрение отказало чуть больше чем полностью.
Все? Вот и конец?
Конец всем моим мечтам и начинаниям. Неоперившийся Гросс и несостоявшийся капитан звездного судна умирал в холодном ангаре…
«Вафаныч, позаботься о Лео» хотел сказать я, но из моего горла вырвалось лишь совсем тихое и невнятное клокотание.
Темнота…
24
— Я убью его — с мрачной злостью пообещал я, глядя на выведенную на экран ноута фотографию бравого сержанта Джереми Иверсона.
В том, что именно он стоял за почти удавшимся покушением на мою жизнь я не сомневался. Он. Больше некому. Только конченый кретин может поверить, что это было лишь невероятным совпадением.
Полиция Невезухи решила убрать возникшего на станции Гросса, раз уже не удалось его спровадить прочь. И чтобы не марать честь мундира воспользовались парой нарков или гопников, натравив их на меня словно собак.
Несмотря на свою неопытность я все же сумел отбиться, убил одного и тяжело ранил другого. На моих глазах последнюю ниточку обрубил сержант Иверсон появившийся словно черт из вакуума и простреливший нападавшему затылок. Полицейский проявившийся быстроту и находчивость. Гордость полицейского управления Невезухи!
Доказать я точно ничего не смогу. Видеозапись имеется, но на ней видно как я отбиваюсь от подонков, а затем мне «на помощь» приходит полицейский. И все. Любой поймет что дело нечисто, но доказать вряд ли удастся.
Запись я к слову посмотрел много раз за время вынужденного безделья, изучил каждый кадр, поэтому был уверен, что «привязать» сюда копов не получится.
Каждый раз когда я просматривал финал видеозаписи того памятного дня, у меня появлялся холодок между лопаток и хотелось судорожно сглотнуть, а затем включить быструю перемотку. Это не фильм ужасов, конечно, но меня более чем впечатлило зрелище собственного тела распластанного на холодном ангарном полу и трясущемуся в диком припадке. Я этого не помнил абсолютно. Тогда мне казалось, что я лежу неподвижно и пытаюсь что-то произнести застывшими губами. А на самом деле меня корежило и било словно от сильного электрического удара. Я агонизировал. Умирал. И зрелище очень некрасивое. Мало приятного видеть, как твоя голова колотится о пол, разбивая в кровь лицо, а у ног расплывается темная лужа. Я обоссался. И хорошо, что не обделался. И не откусил себе язык нахрен. И не проломил сам себе череп — хотя легкое сотрясение я все же получил. Еще бы — с такой силой долбиться головой о твердый пол. Плюс еще вывих мизинца на левой руке, сильно ушибленный левый же локоть, ноющее правое запястье, боль в левом колене, пара десятков синяков в самых разных местах, несколько рассечений на лице, треснувшая правая скуловая кость. И это только «побочный» урон, полученный мною уже ПОСЛЕ схватки.
Из ран заработанных во время боя — пробитое бедро, израненная ладонь, рассеченная щека, сильно болящая грудь.
Меня спас доктор Иванов, сухонький короткостриженый старичок с чисто выбритым лицом. Благодаря его более чем своевременному прибытию я до сих пор могу дышать воздухом Невезухи. И пусть не расхаживать, но хотя бы лежать в контрольной комнате на своем матрасе и наблюдать за жизнью посредством монитора. И лежал я так уже три дня, причем большую половину первых суток провел без сознания, сильно смахивая на хладный и несколько подпортившийся кусок пищевого концентрата.
Док не сумел определить какой химической гадостью были смочены иглы металлического шара. Не было у него необходимых мощностей для подобного анализа, ведь он «частник», а не на полицейский департамент работает. Но химия оказалась весьма сильной — с ней справилась лишь тройная ударная доза антидота широкого спектра. Средство столь же сильное и опасное как сама отрава — от ударной дозы антидота я едва не загнулся. Но сердце выдержало, введенные лекарства меня стабилизировали, а затем молодой и незапущенный организм взял свое и я сумел удержаться на этом краю и не сорваться в адскую бездну. К искренней радости Лео, Вафамыча и доктора Иванова весьма гордящегося своей фамилией. Не радовались только те продажные полицейские, что пытались меня раз и навсегда «убрать». Как я предполагаю…
После того как я открыл глаза и дал понять что в здравом уме, твердой памяти и почти нормальной физической форме последовала бурная радостная реакция. А затем меня обклеили кучей пластырей, обмотали бинтами, наложили примочки, вкололи еще лекарств, поставили капельницу с большущим баллоном странной розоватой жидкости и строго настрого велели лежать и не дергаться. Швы налаживать не стали — разве что рассеченную щеку прихватили медицинскими скобками, остальные раны обильно залили медицинским клеем. В общем, я в полной мере ощутил всю тяжесть бытия Гроссом.
Сегодня утром пошел четвертый день после инцидента.
И, несмотря на строгий больничный режим, многое изменилось.
Самое главное — в ангаре появился еще один разбитый и разграбленный судовой корпус из того же металла, но не столь большой. Вафамыч оказался прав — Индеец Суон немного побрыкался как упрямый дикий мустанг, а затем все же согласился и с гиком ускакав в прерии, вскоре вернулся с очередной бизоньей тушей. Если на нашем языке — согласился поверить в долг и притащил еще один разбитый корпус, сейчас вставший рядом с первым.
