Академия Космического Флота: Спасатели (СИ) - Селена Сирена
Его напористость злила. Горький жизненный опыт матери из восьми мужей подсказывал, что самоуверенные мужчины — это либо обманщики, либо альфонсы, либо вовсе манипуляторы. Ну не бывает так, чтобы мужчина просто и незатейливо признался в любви, предложил помогать по мере сил, и «жили они долго и счастливо»! Если мужчина проявляет внимание, значит, ему определённо что-то надо.
— Ты вошла в мой ближний круг, — прозвучало как гром среди ясного неба.
А вот и первая попытка давления. На жалость рассчитывает или намекает, что я теперь ему обязана? Помнится, в ближний круг у Ивеса вся восьмая группа входила.
Я с раздражением сложила руки на груди.
— И что?!
Ивес посмотрел на меня… и поджал губы. Неужели понял, что на давление не поведусь? Несколько секунд он молчал, затем заговорил жёстко и сухо:
— Я доложу руководству о случившемся и запрошу изменение твоего графика. Учиться в группе с второкурсниками тебе уже не придётся. Какие-то предметы надо будет заменить. Промежуточные контрольные работы буду принимать лично, а экзамены…
— Воу-воу! — Я подняла ладони вверх. — А ничего, что я вообще-то хочу сама своей жизнью распоряжаться? Спасибо ещё раз, что снял с меня ментальный блок, но тебе не кажется, что требовать фактически бросить Академию — это несколько…
— Не бросить. Ты будешь со мной на дежурствах. Я запрошу разрешение на полное кураторство…
— Ладно, поправка: полностью перейти под твоё подчинение.
— Тебе же не нравилась учёба в Академии. — Он прищурился. — Ты поступала ради стипендии.
— А теперь нравится!
— Кристина, ты должна…
— Да ничего я тебе не должна!
Ещё чего! Не дам я за себя ничего решать! В конце концов, и среди ровесников я нашла неплохих ребят. Не сказать, что общалась с ними так же тесно, как и с восьмой группой, но это моя жизнь! И у нас, кстати, уже в следующем семестре робототехника начинается, а шаутбенахт говорил, что для того, чтобы научиться собирать и разбирать роботов, поначалу нужно множество деталей, поэтому на КС-700 оборудован целый ангар. Уже потом, когда понимаешь, как и что можно упростить, какие детали заменить похожими и как переделать аккумулятор под универсальный, работа с техникой занимает меньше пространства…
Ивес прищурился и перекатился с пяток на носки, а затем задал совсем уж неожиданный вопрос:
— Сколько?
— Что сколько?
— Сколько ты хочешь кредитов, чтобы согласиться на дежурства со мной вместо полноценного обучения в Академии?
Он что, купить меня хочет? И «дежурства со мной» надо понимать как эвфемизм? Увидел с Аскеллом в одной постели и решил, что можно смело стоить романтические планы?
В первую секунду я даже не поняла, как это случилось. Правая рука поднялась и сама собой отвесила хлёсткую пощёчину. Ивес даже не шелохнулся. Не попытался увернуться. Вообще не отреагировал. Тишь ярко-алый отпечаток на его скуле показывал, что пощечина мне не приснилась.
— Ясно, — сказал цварг сухо. — Когда решишь, сколько стоит твоё время, сообщи, пожалуйста. — Он круто развернулся на пятках и ушёл из каюты, а я медленно осела по стеночке, чувствуя, как глаза жжёт от слёз.
«Все мужчины одинаковые. Находят слабину и начинают давить, давить, давить…» — вспомнились слова мамы. Эх, зачем я ответила на поцелуй Ивеса? Зачем дала понять, что он мне нравится? Надо было сделать вид, что у меня с Аскеллом всё серьёзно.
Глава 18. «Мутанты»
Лейтенант-коммандер Ивес Ир’сан
Несколько следующих дней у Ивеса всё валилось из рук. Кристина ни разу не появлялась в рубке, даже на утренние летучки, от этого голова стала противно болеть, а в ушах постоянно звенело. Её бета-колебаний организму не хватало даже с учётом их ночной встречи.
Вначале Ивес думал, что она набивает себе цену.
Затем с тревогой ожидал, что она обрушит на него список требований.
Потом вовсе начал подозревать, что захухря не хочет пользоваться выпавшей на её голову привилегией. Почему?! Женщины на его планете мечтают, чтобы мужчина к ним привязался, после этого они могут попросить у цварга всё что угодно. В памяти Ивеса были свежи воспоминания, как его отец осыпал мать дорогостоящими подарками, а его друзья — своих жён.
И всё, что требуется в ответ, — просто быть рядом. Всё!
Вселенная-насмешница в который раз жёстко пошутила и вывернула жизнь лейтенант-коммандера Ир’сана наизнанку. Внутри него со скрежетом и грохотом ломались годами выработанные привычки и правила. Он столько раз запрещал себе касаться девушек, заговаривать с ними, если этого можно избежать, столько лет уверял себя, что женщины, особенно человеческие, — это подлые змеи, которые только и хотят, что власти над цваргами… «Даже если когда-нибудь так случится, что собственный организм предаст и у меня сформируется привязка к девушке, она об этом никогда не узнает», — говорил Ив сам себе ранее.
И вот результат.
Свинцовая уверенность, что Кристина корыстно обрадуется его привязке, таяла так же стремительно, как первый снег на солнце. Прочный металлический каркас убеждений, с которыми жил Ивес, трещал и расползался словно ветошь, разрываясь на лоскуты. Не было в Кристине ни корысти, ни жажды власти, ничего из того, что лейтенант Ир’сан годами рисовал себе в воображении после ухода матери.
Да лучше бы ей что-то требовалось!
Он вообще ей был не нужен! Абсолютно! Как так-то?!
Теперь он, единственный наследник рода Ир’сан, как назойливый мальчишка гонялся за Кристиной по всему кораблю. Ему самому было противно от себя и от того, как он унижался, лишь бы только услышать аромат эмоций захухри, но он ничего не мог с собой поделать. Тело звенело от напряжения, в руках поселилась слабость. Её эмоции требовались ему как кислород, а бета-колебаний друзей отчаянно не хватало.
«У тебя будет перерыв после обеда?»
«Прошу прощения, я хотела позаниматься высшей математикой».
«Ты можешь подняться на верхнюю палубу?»
«Извини, только что пришёл пассажир со рвотой. Ищу абсорбенты».
«Почему тебя не было на летучке?»
«Проспала».
«Я могу зайти к тебе сегодня вечером?»
«Нет».
— Что за жарища, а? Кто придумал этот идиотский климат-контроль… Как похолоднее температуру выставить, никто не знает?
Лейтенант-коммандер Ир’сан отвлёкся от коммуникатора и обвёл взглядом рубку. Вообще-то да, здесь действительно жарковато. Селвин уже третий день подряд является без кителя, Дени и вовсе перешла на футболки.
— Будь у «Солнечного ветра» ядерный реактор, то уже давно бы решил, что у нас утечка. Но ведь двигатели работают за счёт очищенной плазмы… — тем временем продолжил возмущённо бурчать Хальгард, пытаясь провернуть крохотную пластиковую ручку и настроить систему кондиционирования. Вентиляция от этого шумела громче, но свежее не становилось.
Ларк нажал чуть сильнее и оторвал ручку с концами. Громко и витиевато высказал всё, что думает о подержанных корветах.
— Дени, подскажи, а сколько нам до Техора осталось? — внезапно спросил Ивес.
— Расчётное время — трое суток и четыре часа, — отозвалась цваргиня. — Если хочешь, можно снизить тягу, чтобы двигатели не так сильно грелись, но тогда добираться будем неделю.
«Не так уж и долго осталось мучиться, но…»
— Хэл, а почему бы тебе не взять Аскелла и не проверить инженерный отсек? Может, поймёте, как починить?
— Ага, в одиночку исследовать климат-контроль целого корвета? Ив, не дури, такую махину надо в доки загонять и полноценное диагностическое оборудование подключать. Или ты хочешь, чтобы мы с Аскеллом все три дня ночевали среди железа и масла?
Конечно, ларк был прав, но тем не менее Ивес отрицательно покачал головой.
— Пожалуйста.
Ларк шумно вздохнул, махнул рукой и с громким «исключительно из-за моей необъятной любви к тебе, цени» удалился из рубки.
— Сел, а что там на нижней палубе творится?
— Да ничего, всё спокойно. Но я нечасто там бываю, наверное, Кристину спросить будет разумнее.
