Альфред Ван Вогт - Двойники
Немного помедлив, Эстелл набрала другой номер и, услышав голос на другом конце провода, спросила:
— Это дом Джагеров?
— Конечно, — удивилась бессмысленному вопросу миссис Джагер.
— С вами говорит мать Сьюзен Лейн. Могу я поговорить с вашим сыном?
— Пойду посмотрю. Кажется я слышала, как он прошел в свою комнату. — Дойдя до комнаты сына, она окликнула его. — Тебя к телефону, Бад. С тобой хочет поговорить мать Сьюзен Лейн. — Мальчик проворно подбежал к телефону и взял трубку.
— Бад, — без лишних слов приступила к делу Эстелл, — я хочу знать точно, что тебе сказала Сьюзен о переводе в другую школу?
Поскольку абсолютная память была естественным свойством его мозга, то Бад, как по писаному, тут же дословно повторил слова Сьюзен. Немного удивившись такому быстрому и гладкому ответу, Эстелл помолчала и дипломатично обратилась к нему:
— Я понимаю, Бад, ты в группе совсем недавно и тебе еще немного лет. Поэтому попробуй понять, что я буду говорить не о своем личном деле. Не уверена, что нужно было так вот сразу рассказывать в группе то, что ты услышал от Сьюзен. Ты должен научиться понимать, что иногда человек может сказать что-то просто потому, что у него плохо на душе. У Сьюзен как раз было именно такое состояние после решения об испытательном сроке. И тебе, конечно, не следовало бы сразу всем сообщать об этом. Теперь у Сьюзен новые неприятности. Так что, Бад, учти это на будущее, хорошо?
— Я очень сожалею, миссис Лейн, что так вышло, — принялся извиняться Бад, — я совсем не хотел, чтобы у Сьюзен были из-за этого проблемы.
— Ну, хорошо, хорошо, — заторопилась Эстелл. — Спасибо, до свидания.
Когда он положил трубку, миссис Джагер оживленно — что было на нее совсем не похоже — спросила сына:
— Что она хотела от тебя?
Инопланетный мальчик медленно повернул к ней свое лицо-маску, которая делала его в глазах людей настоящим Бадом Джагером. Его очень занимало поведение людей, не укладывающееся ни в какие схемы:
— Вы, люди, ставите меня просто в тупик. Как могут человеческие существа делать то, что они позволяют себе делать? — Он замолчал, испугавшись, что совсем неудачно сформулировал свою мысль.
Впервые с того дня, как Бад увидел эту женщину, в ее глазах мелькнула живая разумная мысль. Она присела у обеденного стола и рассматривала сына, будто только что увидела его. Потом миссис Джагер заговорила:
— Как ты чудно говоришь, Бад. Ты стал очень странным, — с трудом находя слова, говорила она. — Это бегство… изменило тебя. И глаза у тебя блестят так необычно. Что-то не то.
Мальчик внимательно посмотрел на нее, и глаза у него засверкали еще больше. Он медленно произнес:
— Есть какая-то особая непонятная красота в том, что человеческие существа способны чувствовать и переживать. Сначала я не понимал этого, но теперь… Эта бедная девочка, Сьюзен. У нее же действительно в душе все смешалось. Люди так чувствительны. А человеческие дети просто не могут обойтись без помощи, если что-то случается. И если они ее не получают, то автоматически делают что-то не то, будто лишаются вдруг разума. Единственно, что после этого можно сделать, это попытаться найти какие-то оправдания их поступкам.
Лицо женщины отражало внутреннюю борьбу чувств. Озарение? Но, разумеется, это было невозможным при таком мощном гипнозе. То, что происходило с ней, было проявлением присущего человеческому мозгу подсознательного стремления осмыслить то, что происходит. Она смотрела на него широко распахнутыми глазами, но так и не сумела услышать истинный смысл его, по сути, прощальных слов. Наоборот, лицо женщины озарилось теплой улыбкой, когда она заговорила:
— Ты, Бад, наверное, пошел в меня. Ты даже похож на меня молодую, еще до того, как я вышла замуж за этого человека. Я думала тогда, что он — настоящий мужчина, не то, что эти рохли, которые тогда увивались около меня. Боже, как я ошиблась! Я потеряла всякую надежду на счастливую и спокойную жизнь. Но если у тебя все будет по-другому, тогда мне будет не так горько.
— Пойми меня, — сказал Бад. — Люди действительно прекрасные существа. Жизнь на Земле такая разнообразная, правда? Даже… — он немного замялся, — даже папа… такой сложный и неоднозначный.
На печальном лице женщины появилась насмешливая улыбка:
— Боюсь, сынок, ты слишком увлекся своей красотой. Ладно, иди лучше занимайся, дорогой.
Переговорив с Бадом, Эстелл сразу же пошла в комнату дочери. Еще издали заслышав ее шаги, Сьюзен уже догадывалась, что будет дальше, и когда мать появилась в дверях, заговорила первой:
— Мама, пожалуйста, не заставляй меня разговаривать ни с Ли, ни с кем-либо еще. Я так плохо себя чувствую, что обязательно скажу что-то не то.
— Немного поздно об этом беспокоиться, — довольно мягко возразила мать, — хотя ты и права. Я думаю, нам стоит немного обсудить, что же на самом деле произошло между тобой и капитаном Сеннизом? — Дочь не ответила, но Эстелл дала понять, что кое-что ей уже известно. — Ты понимаешь, что второй “неожиданный” поцелуй в губы требует каких-то разъяснений. Он загнал тебя в угол, не так ли?
— Не понимаю, что ты имеешь в виду. — Сьюзен стояла на своем, но щеки ее порозовели от смущения.
— Я хочу знать, что же все-таки произошло между вами? — В голосе Эстелл стала слышна родительская требовательность. Девушка застыла в немом протесте: такое грубое вмешательство… Но она взяла себя в руки и будничным тоном рассказала все подробности последней встречи с Сеннизом.
— Судя по твоему рассказу, у вас было настоящее прощание. Ты неожиданно почувствовала себя женщиной, порвавшей с кем-то для нее дорогим. Ты бросилась к нему на грудь… Так и было?
— Я не помню остальных подробностей, — рассеянно ответила Сьюзен. — В тот первый раз я рассказала ему о наших правилах, и мне показалось, что он все понял. А потом, во второй раз, он вдруг опять схватил меня. Он такой сильный, я, правда, ничего не могла сделать.
— Я знаю, — понимающе улыбнулась мать. — Мне было бы искренне жаль того питона, который имел бы глупость напасть на твоего отца. Их очень здорово тренируют, чтобы в космосе они легко адаптировались к гравитационным нагрузкам. Так что справиться, конечно, ты с ним никак не могла.
— И как раз в этот момент раздался голос Долорес, — мрачно вставила Сьюзен.
— А почему бы тебе не считать, что вы с Сеннизом просто попрощались до следующей встречи? Почему ты вдруг решила закрыть эту “страницу” с капитаном? Неделя испытательного срока пройдет быстро, не успеешь оглянуться, и ты вновь окажешься среди своих ребят по группе! Ну, как?
— Ох, мамочка, — залилась слезами Сьюзен, — я чувствую, что теперь все будет по-другому.
— Ну, перестань, успокойся, ты сама знаешь, сколько детей проходили через испытательный срок, ну и что? Разве они хотели после этого покинуть свою группу?
— Н-е-е-т! Не хоте-е-ли, — сквозь слезы признала Сьюзен.
— Не хочешь ли ты сказать, что твой проступок был гораздо серьезнее, чем у них?
— Ох, нет-нет!
— Так в чем же дело? Давай, вываливай, — с трудом произнесла Эстелл жаргонное словечко джэбберов.
— Папа, — смущенно произнесла наконец Сьюзен.
— О! Вон оно что! Ты не хочешь причинить ему боль, да?
— Я хочу, чтобы он всегда любил меня, но мне кажется, если я не соглашусь перейти в другую школу, он будет очень недоволен мной. — Лицо Сью опять исказилось в попытке удержать слезы.
— Но он же сказал тебе, что ты будешь сама решать этот вопрос.
— О, мама, — нетерпеливо ответила Сьюзен, — ты же сама лучше меня все понимаешь.
— Да, правда, — вынуждена была признать Эстелл. Тем не менее она решительно поджала губы и заметила: — Удивительно, что джэббер может так рассуждать. Все-таки для родителей тоже установлены какие-то правила.
— Со мной в жизни такого не было, и теперь я понимаю, что на самом деле я гораздо слабее, чем думала раньше. Именно сейчас, когда надо, у меня нет сил со всем этим справиться. Для меня это оказалось чересчур…
— Подожди, моя дорогая, мы же с тобой договорились, что вечером я поговорю обо всем с отцом сама. Так что пока остановимся на этом, хорошо?
Сьюзен сразу полегчало, потому что слова матери означали, что пока решение откладывается, а ей хотелось именно этого. По лицу дочери Эстелл видела, что та сейчас согласится на что угодно, лишь бы ее оставили в покое, поэтому сочла уместным на этом закончить разговор.
— Попробуй поспать, дорогая. — Она нежно погладила белокурые волосы дочери, — Завтра утром я разбужу тебя, и мы посмотрим, как ты себя будешь чувствовать. Сэк?
— Сэк, — ответила Сью, радуясь, что тяжелый разговор позади.
Возвратившись с работы, Дезмонд Рейд дозвонился до Ли и сразу приступил к делу:
