Яна Завацкая - Дороги. Часть первая.
И все ночи и дни
След искали они
Розыскной первоклассной собаки.
Развлечение длилось еще с четверть часа, и под конец никто уже не мог серьезно относиться к жизни. Иволга отволокла гитару в угол и объявила.
— Все, танцы!
Загремела музыка. В центр гостиной вылетели дети — Иволги, Миры, Гэсса с Мари, короче говоря, целая толпа, взрослые встали, образовав круг. Ильгет не решилась пойти танцевать, у нее это получалось не так уж хорошо, квиринцы были настоящими виртуозами. А этот танец, «Киппа», был сложен, надо вначале запомнить порядок переходов и перестроений, а то можно весь рисунок сбить. Ильгет так и сидела в углу, любуясь легкими и отточенными движениями квиринцев, а они — чего только не выделывали. Мужчины на руки вставали, женщины вертелись юлой, вскидывали ноги к потолку. Дети пытались подражать взрослым, выходило это потешно. Наконец «Киппа» закончилась, поплыл медленный светлый вальс. Квиринцы быстро разбирались на пары... но женщин было меньшинство. К Ильгет подошел Дэцин, но его тут же опередил Гэсс.
— Позволите? — он протянул Ильгет руку. Она бросила извиняющийся взгляд на Дэцина и пошла с Гэссом.
— Ну и дела... — пробормотал командир, — старших по званию обижают.
Гэсс легко и уверенно вел Ильгет. Жаль только, думала она, что Арниса нет сегодня. Ей очень нравилось танцевать с Арнисом. Но и с Гэссом танцевать очень приятно, замечательно. Только главное, не сбиться, на ноги не наступать. Гэсс еще выше и мощнее Арниса, Ильгет ему и до плеча не достает макушкой.
Дети тоже танцевали попарно, мальчишки потешно придерживали маленьких дам за талию, ловко переступали ножками. Это у них получалось отлично, куда лучше, чем у Ильгет. Ну да ладно, что же поделаешь...
Вроде бы, Гэсс доволен.
Дэцин бросил на подчиненного победный взгляд, проплыв мимо в паре с женой Гэсса, Мари. Мари в ДС не состояла, но уж на такую-то встречу ей можно прийти...
Гэсс отвел Ильгет на место, слегка поклонился. Начался общий танец. Ильгет вдруг захотелось побыть одной, как-то устала она от этой музыки, и от мельтешения. Нет, с ребятами хорошо, все они милые, прекрасные, но...
Она просто устала.
Ильгет осмотрелась. Вышла из зала в ближайшую дверь. Миновала коридорчик и оказалась в небольшой комнате, где — вот чудо — горел огонь в самом настоящем камине.
Сегодня и впрямь не жарко. Июль, но уже неделю погода стоит не ахти какая. В Коринте уже взялись за микропогодную регуляцию, дождь разгоняют, а здесь, на Алорке, где живет Иволга, с утра была гроза, а теперь противно и мелко моросит весь день. И прохладно, без плаща и не выйдешь на улицу. В такую погоду горящий камин — это самое то, что нужно... и неужели настоящий огонь?
Ильгет присела перед очагом на низкую скамеечку. Норка подкралась сзади, ткнулась холодным носом в руку. Ильгет рассеянно погладила собаку.
Настоящий огонь. Потрескивает на дровах, рассыпается снопами искр, если поворошить кочергой. Ильгет помешала в очаге, распределяя горящие брикеты.
Хорошо. Удивительно хорошо.
Кто-то подошел, сел рядом. Ильгет обернулась. Иволга смотрела в огонь блестящими серыми глазами.
— Жаль, что Арниса нет, — сказала она.
— У Арниса дежурство, — пояснила Ильгет.
— Я знаю. Тебе хорошо здесь, Иль? Ты не чувствуешь себя... ну, чужой, посторонней?
— Нет. Совсем нет. Мне очень хорошо, Иволга.
— Я спрашиваю потому, что раньше я... у меня было такое. Когда я прилетела с Земли... ну, то есть с Терры. Я одно время чувствовала себя чужой. Никому не нужной.
Ильгет помолчала. Действительно странно, почему у нее нет этого чувства? Ведь должно быть... И даже нет тоски по Родине. Раньше, живя в Заре, она очень тосковала по родному городу. А теперь... Ну тоска по Родине, может быть, и есть, только ведь скоро Ильгет вернется туда. И вместо тоски подступает к горлу неистовый, сжигающий страх. Правда, говорят, что страх — нормальное чувство, просто его нужно преодолеть. Вот теперь вместо любви к Родине остался один ужас перед возвращением туда.
А здесь — очень хорошо. Очень. И вот с Иволгой так хорошо сидеть и просто молчать. Но у Иволги, наверное, все было иначе. Она — милая, хорошая. Ильгет коснулась предплечья подруги.
— Ты была совсем одна здесь, да? А ведь я сразу оказалась не одна.
— Да, пожалуй, — согласилась Иволга, — правда, мы тоже были вдвоем. С подругой. Но она терранка, как и я. И мы чувствовали себя здесь чужими, долго не могли себя найти. Потом она погибла.
Ильгет вскинула на Иволгу блестящие глаза.
— Да, она погибла, — продолжила Иволга спокойно, — ты ведь знаешь, мы работали спасателями. Так получилось. В Космосе. И я была... ну на волосок от смерти, можно сказать. Меня спасли. А потом я подумала, зачем это все... зачем, какой смысл? Хватит с меня. Поселилась на планете, стала заниматься собаками. Я их люблю, знаешь...
— Я тоже, — призналась Ильгет.
— Ну вот, у меня был питомник. Потом муж меня разыскал. Родились дети... Но видно, не судьба мне жить спокойно. Была я хоть обычным спасателем, а теперь вот попала в ДС.
— И мне, наверное, не судьба жить спокойно, — сказала Ильгет, — ты знаешь, когда-то мне казалось, что моя жизнь слишком бесконфликтна. Слишком спокойна. И вот... теперь я не хочу, не хочу ничего, никакой войны, — Ильгет разволновалась, — хочу просто ходить. Дышать. Знаешь как это хорошо, когда дышать легко и не больно, когда этого не замечаешь.
— Знаю, — кивнула Иволга.
— Видеть солнце хочу. Есть, пить. Больше ничего мне не надо.
Иволга обняла ее за плечи.
— Что же делать, Иль, что же делать...
— Я знаю, что не имею права об этом говорить, — продолжила Ильгет, — что я вообще не могла надеяться выжить. Что и сейчас то, что я живу — это чудо.
— Почему не имеешь права? Глупо это. Я, например, тоже была в ситуации, когда выжила только чудом. И не один раз. Пусть и не так ужасно, как ты. Я тебя понимаю, Иль. Только у нас выхода нет.
Ильгет опустила голову. Я боюсь, рвалось у нее с языка. Не хочу туда опять. Очень боюсь. Даже мгновенной смерти — и той боюсь, потому что это все равно больно, все равно успеешь осознать.
Но стоит ли говорить об этом? Все ведь боятся. Надо отвлечься от этого, просто не думать. Лучше думать о чем-нибудь хорошем. Иволга и ее дети...
— У тебя такие дети замечательные...
— Эх, это я знаю! — кивнула довольная Иволга. Ильгет вдруг замолчала. У нее детей не будет. Теперь уже точно, и раньше-то ей говорили врачи, что не будет, а теперь, после всего... Нет, о детях лучше не надо, а то горечь опять прорвется. Муж? Похоже, у Иволги с ним сложные отношения... об этом вот так прямо спросить — не получится.
— Иволга... а твой муж — не в ДС?
— Нет. Он тоже решил, что с него хватит, — медленно ответила Иволга.
— А тебя... ну, за тебя он не боится?
— А я его об этом не спрашиваю, — ответила Иволга как-то резко. Ильгет помолчала.
— А мой... если я его, допустим, найду и привезу на Квирин... он меня точно не отпустит на акцию.
Иволга посмотрела на Ильгет, и та опустила глаза.
— Иль... ты только не обижайся... ты на самом деле хочешь разыскать своего мужа?
Ильгет удивленно посмотрела на нее.
— Конечно, хочу.
— Но он же с тобой развелся.
— Ну и что? Это номинально.
— Откуда ты знаешь? Ты уверена, что он тебя любит? Ведь это предательство.
— Да перестань, Иволга, ну что ты несешь! — возмутилась Ильгет, — почему это предательство? А что, лучше он бы бессмысленно погиб? Ведь он не мог меня спасти.
Но слова Иволги нехорошо царапнули по сердцу. Ильгет вдруг вспомнила все последние ссоры с Питой. Как их много стало в последнее время... С ним было просто страшно разговаривать, никогда не знаешь, как он отреагирует на любую твою фразу. Он был очень нервный, издерганный. Вел себя так, как будто Ильгет ему надоела, мешает. Может, и правда — мешает? Может, он давно не любит ее и живет по привычке? Или из чувства порядочности — хотя ведь у него любовница, и он к ней даже порывался уйти насовсем. Может, Ильгет его просто держит и мучает своим присутствием? Но ведь у них брак, семья... Он сам выбрал Ильгет, сам сделал предложение, ухаживал. Почему же теперь к ней такое отношение? «Мы давно хотели развестись». Это была неправда. Оказывается, эта фраза тогда так больно уколола Ильгет, даже сквозь весь ужас ареста, что и сейчас еще, после всего, хорошо помнилась. А может, он и правда давно хотел развестись?
Найти бы его и поговорить... обо всем узнать.
— Знаешь, Иль, я тебе хочу кое-что рассказать. Про Арниса.
Ильгет кивнула и заулыбалась, глаза заблестели. Совсем другая тема. Арнис — очень хороший. Из всех ее новых друзей — самый лучший. Иволга не права, вряд ли он как-то особенно к ней относится. Ну с благодарностью, это она уже поняла, хотя непонятно, за что благодарность, ведь ее воля во всем происшедшем совсем не участвовала, не ее же заслуга, что психоблокировка выдержала. А если бы не выдержала? Нет, даже думать не хочется — тогда не стало бы ни Арниса, ни Иволги.
