Алан Фостер - Филогенез
Теперь придется передвигаться пешком — ну ничего, это значит, что придется идти побыстрее, только и всего. Времени все равно достаточно, он поспеет к сроку.
Да, только сперва нужно еще найти этих гипотетических милосердных туристов — и притом не повстречаться с лесничими заповедника.
Прошло два дня.
Чило упорно продвигался к ближайшему городку, но никаких туристов покамест не нашел. Он был так занят поискам и пищи, чтобы пополнить небольшой запас концентратов в своем рюкзаке, что едва не проморгал появления автоматического зонда. Беспилотное воздушное судно, замаскированное под вилохвостого орла, скользило над рекой на уровне макушек деревьев. Внимание Чило привлекла не плавность полета великолепного хищника, а то, что он ни разу не взмахнул крыльями. Даже самый совершенный орел не способен планировать бесконечно, не шевельнув крылом.
Чило поспешил забиться поглубже в чащу.
Притаившись за огромными корнями лесных великанов, он следил, как воздушное судно покружило над чем-то на дальнем берегу, спустилось на высоту нескольких метров и продолжало планировать. Нет, это никак не может быть настоящий орел! Орлы способны планироватьдолго, нотолько в восходящих потоках теплого воздуха. А какие уж там восходящие потоки в паре метров над берегом реки! Если там и есть ветерок, его не хватит даже на то, чтобы удержать в воздухе ястреба средних размеров, не говоря уж об орле. Очевидно, камеры, которые были у «орла» вместо глаз, снимали все происходящее и передавали на одну из наблюдательных станций, расположенных по периметру огромного заповедника. С помощью таких замаскированных механизмов удобнее всего наблюдать за жизнью леса и его обитателей, никого из них не тревожа.
Нет, вряд ли это ищут его, Чило. Даже если властям каким-то образом удалось его выследить от Сан-Хосе до Лимы, никакие оставленные им следы не могли бы привести ловцов сюда, в глубь джунглей. Беглец возблагодарил всех богов, что успел прихватить рюкзак, падая из лодки. В рюкзаке находились все его документы.
Потом Чило пришло в голову, что лесничие могут искать вовсе не Чило Монтойю, обвиняемого в убийстве, а беднягу, кому принадлежала сбежавшая лодка. Любое суденышко, плывущее самостоятельно вверх по течению, привлекло бы внимание одного из расставленных в заповеднике следящих устройств. Естественно, лесничие и администрация заинтересовались бы ничейной лодкой, набитой припасами и радостно плывущей на север. Они обязательно бы предположили, что произошел несчастный случай… И если все так и случилось — спасатели теперь ищут хозяина вольнолюбивой лодки.
Что ж, очень мило с их стороны, вот только Чило вовсе не хотел, чтобы его спасали. Он именно затем и приехал в заповедник, чтобы затеряться. И не хотел быть найденным, даже если его искали, желая ему добра.
Поисковики, будь то люди или роботы, рассчитывают, что потерявшийся турист будет держаться у берегов реки, где его легче заметить. Чило позаботился о том, чтобы добыть лодку, отследить которую невозможно. Поэтому осмотр лодки им ничего не даст. Ну а если повезет, она вообще разобьется и затонет прежде, чем лесничие вытащат ее на берег и изучат ее содержимое.
А пока Чило углубился в чащу, зная, что лес укроет его, точно теплым зеленым одеялом. На земле и в кронах деревьев столько живности, что вряд ли лесники сумеют найти его с воздуха с помощью инфракрасного детектора, даже если снабженное детектором беспилотное воздушное судно будет знать, где именно искать.
Монтойя продвигался вперед медленно, но верно. Идти по девственному тропическому лесу, в общем, не так сложно, как кажется. Большие деревья растут на приличном расстоянии друг от друга, а их кроны не пропускают к земле солнечный свет, мешая разрастаться подлеску.
Покров могучих ветвей не только укрывал и защищал Чило — он был еще и очень красив. Сучья оплетали лианы и орхидеи. В вышине, на своих древесных дорогах, болтали и бранились обезьяны, и каждый шаг человека сопровождался стрекотанием насекомых. Чило нарочно шаркал ногами по земле, стараясь производить как можно больше шума, чтобы местные змеи вовремя заслышали его и успели убраться с дороги. Если он вдруг ненароком наступит на гремучую змею или ямкоголовую гадюку, ему будет мало проку от того, что он так хорошо спрятался от властей.
На ночлег он устроился между корней гигантского раскидистого дерева, сначала тщательно проверив, нет ли там муравейника. Палатка осталась в лодке, но в содержимое рюкзака входило легкое и прочное одеяло. Один огромный корень выгибался, образуя арку, которая вместе с одеялом вполне защитила Монтойю от вечернего дождя. Чило подумал, как ему повезло, что он не попал в лес в сезон ливней, когда реки разбухают, озера разливаются и почва превращается в жидкую грязь. Без лодки он оказался бы совершенно беспомощен. Правда, он и теперь слегка подмок, несмотря на плащ-дождевик, извлеченный из рюкзака, но тут уж ничего не поделаешь: в конце концов, тропический лес не зря называется еще и «дождевым». По крайней мере, утонуть ему не грозит, а пока есть возможность ловить рыбу, с голоду он тоже не помрет. Вот если бы рыболовные принадлежности улизнули вместе с лодкой, тогда и впрямь хоть ложись да помирай!
На следующее утро Чило без особых хлопот выудил из мелкого озерка несколько мелких рыбешек, с помощью поясного ножа вычистил и разделал их. Походная печка осталась на сбежавшей лодке, а развести костер не представлялось возможным. Даже если во влажном лесу удастся набрать достаточно сухих веток, они, скорее всего, слишком быстро прогорят или окажутся такими прогнившими, что попросту развалятся в руках. К тому же струйка дыма может его выдать.
Пришлось съесть рыбу сырой. Чило от души пожалел, что у него нет ни лимонов, ни лаймов. Теперь ему не избавиться от рыбного вкуса во рту, пока он не доберется до города. Но зато рыба очень питательная. На ней, да еще на том небольшом количестве припасов, которое осталось у него в рюкзаке, он, пожалуй, сумеет протянуть довольно долго.
«По крайней мере,— подумал Монтойя с мрачной усмешкой,— рюкзак у меня получился не слишком тяжелым».
Он взвалил свою ношу на плечи и зашагал дальше сквозь чащу, стараясь придерживаться возвышенностей. Ноги оставались теплыми и сухими — вездесущая грязь не приставала к башмакам, защищенным постоянным электростатическим зарядом. Чило похвалил себя зато, что, снаряжаясь, не пожалел денег на соответствующую одежду и обувь. Однако палатка бы ему совсем не помешала!
Впрочем, и сейчас ему грех было жаловаться. Ведь он мог бы, падая из лодки, ухватиться не за рюкзак, а за что-нибудь другое. И страшно подумать, что бы тогда с ним стало! Ему бы волей-неволей пришлось позволить лесничим себя спасти и надеяться, что никто не опознает в нем того убийцу, чей фоторобот наверняка уже разослали по всем жандармериям планеты.
Электронный репеллент, оставшийся в рюкзаке, заставлял рои кровососов и паразитов держаться на расстоянии. Чило видел их, слышал, как они жужжат, зудят, стрекочут и ползают вокруг. Но пробраться внутрь незримой сферы, в центре которой находилось теплое, живое человеческое тело, им не удавалось. А уж как им хотелось вгрызться в его плоть и насосаться крови! Москиты и мухи, жуки и муравьи — все они были вынуждены расступиться перед точно выверенным стрекотанием приборчика, как морские волны расступаются перед айсбергом. Чило знал, что без репеллента его кожа давно бы превратилась в красное, бесформенное подобие сильно побитого мяча для гольфа.
Компанию вору составляли также птицы и обезьяны. Впрочем, последних было легко услышать, однако почти невозможно увидеть. Туземцы, некогда обитавшие в здешних краях, очень любили обезьянье мясо, однако для Чило сама идея питаться обезьянами казалась почти немыслимой. К тому же у него имелся только нож, и если бы даже небо вдруг послало ему лук со стрелами, вряд ли он сумел бы воспользоваться подобным даром.
На следующее утро над его головой медленно пролетело воздушное судно, едва не задевая макушки деревьев. Чило предупредили о его приближении испуганные крики семейства беличьих обезьян, и он успел укрыться в гуще диффенбахии. Широкие листья надежно спрятали его. Осторожно высунувшись и посмотрев вслед удаляющемуся судну, Чило обнаружил, что оно не только замаскировано, но и снабжено глушителем. Если бы не паника, которую подняли обезьяны, Чило оказался бы застигнут врасплох, и его могли бы заметить, несмотря на густые кроны вверху.
«Лес мой друг»,— думал он, выжидая, пока воздушное судно скроется вдали. Потом вылез и зашагал дальше, но его уверенность несколько поколебалась.
Если подумать, с чего бы лесничим заповедника понадобилось так тщательно камуфлировать свою машину? Конечно, гул мотора немного пугает местную фауну, но не настолько сильно, чтобы можно было говорить о серьезном ущербе. А ведь полностью заглушить шум совсем непросто и не так-то дешево.
