Уильям Дитц - Имперская награда
— Вот это и ищи, Сэм! Так выглядит эта их заливка для гнезд, когда засохнет. Видишь, цвет совсем другой, не как у остального камня.
Минут через десять Затычка остановился снова, чтобы показать тоннель, в котором погиб Сэммс. Мак-Кейд содрогнулся, слушая описание того, как червь начал поедать несчастного с ног и как тот кричал до самой последней минуты.
— Однако, — бодро добавил друг, — не думай об этом, Сэм! Это даже поднимает твои шансы. Не помню, чтобы мы когда-нибудь теряли двух человек подряд в одном тоннеле. Но как бы то ни было, я тебя покидаю. Я должен всех обойти и напоить водой. Дальше идет неразработанная зона, ищи изменения в окраске породы и берегись червей. На твоем фонаре есть звуковой сигнал. Как услышишь его, поворачивай назад.
С этими словами коротышка исчез.
Следующие четыре часа прошли очень странно. Мак-Кейд решил систематизировать работу. За первые четыре часа он осмотрит правую стену, а потом пойдет в обратном направлении и оставшиеся четыре часа потратит на левую стену. Таким образом, когда он вернется к тому месту, откуда начал работу, до конца смены останется только час или около того. Так он шел в глубь тоннеля; вокруг была могильная тишина, которую нарушал только звук его шагов да редкий плеск падающих капель. Мак-Кейд то и дело наталкивался на места, где другие черви пересекли тоннель, по которому шел он, или на проходы, промытые тысячелетним бегом воды. Охотник не обращал на них внимания. Одного тоннеля, даже без ответвлений, ему хватало за глаза. Несколько раз Мак-Кейд поскальзывался на слизи червей и чуть не падал. Дважды он заметил красноватые пятна в скале и подступился к ним со своим инструментом. Но оба раза под ними была только порода. Видимо, здесь встречался и камень с красным оттенком.
Охотник уже повернул и пошел назад по тоннелю, когда услышал, как кто-то окликает его, и увидел луч света вдалеке. Пятно света покачивалось все ближе и ближе, пока наконец не оказалось в нескольких футах от Мак-Кейда, отбрасывая полосы тени на лицо Пешехода. Он улыбался.
— Пора бы уже прекратить встречаться таким-то образом!
Мак-Кейд невольно рассмеялся. Потом произнес:
— Что, использовал эти свои как-их-там способности, чтобы найти меня?
Пешеход ухмыльнулся и покачал головой:
— Нет. Куда проще было подсмотреть картинку на голографическом экране Уайти. Там было хорошо видно, как ты обходишь тридцать четвертый тоннель не хуже старого горняка. На Уайти это произвело впечатление.
Ну конечно же! Охотник не мог понять, почему не подумал об этом раньше. За любым из заключенных можно наблюдать с помощью встроенного в фонарь маячка. Если кто-то решит вздремнуть или попытается сбежать, об этом сразу же станет известно. Правда, шансы на побег и так ничтожно малы, потому что у любого беглеца очень скоро кончится кислород.
Пешеход огляделся, выбрал глыбу поудобнее и сел. Он залез во внутренний карман и что-то достал оттуда. Эту вещь он вручил Мак-Кеиду со словами:
— Я так понимаю, тебе это нравится, так что прими небольшой подарок.
Взяв, Мак-Кейд понял, что это сигара.
— Она может оказаться немного выдохшейся, — извиняющим тоном произнес Пешеход, — я не курю. Курил мой предшественник, он ее и оставил.
Мак-Кейд поблагодарил, закурил сигару, уселся напротив Пешехода и стал задумчиво его рассматривать.
— Твой предшественник?
— Да, — отозвался тот, — у нас на этой планете сменный пост. Это и позволило нам узнать о принце.
Выпуская тонкую струйку серого дыма, Мак-Кейд почувствовал, что его пульс участился. Может быть, хоть сейчас ему удастся что-то выяснить. Но сперва надо знать, с кем он имеет дело.
— Не обижайся, нельзя ли начать сначала? Перво-наперво, кто это «мы»?
Пешеход казался удивленным.
— Ты хочешь сказать, что не знаешь? Извини, я-то думал, ты в курсе. Я Идущий по Пути постижения. Поэтому меня называют Пешеходом. Ты когда-нибудь о нас слышал?
Мак-Кейд покачал головой.
— Что ж, тоже неудивительно, — сказал Пешеход. — Мы стараемся себя не афишировать. Проще говоря, мы — это разбросанная по всем мирам сеть, организация мыслящих, которые следуют по Пути постижения.
— А, то есть это — религия? — догадался Мак-Кейд.
— Нет, не в общепринятом смысле этого слова, — ответил Пешеход. — К примеру, нет догматов, канонизирующих Путь, — представление о нем приходит только с жизненным опытом, а значит, он доступен всем. У нас нет ни ритуалов, ни иерархической лестницы служителей культа, которые могли бы встать между нами и Истиной, а также института миссионеров. Фактически мы не вмешиваемся ни во что, если только нас об этом не просят, да и то при наличии жестких пределов, ограничивающих наше влияние. Поэтому Торб и его стража терпят меня. К тому же я полагаю, что он считает меня полезным человеком, кем-то вроде священника или исповедника для заключенных. Честно говоря, я и сам поддерживаю такое представление обо мне, несмотря на то, что священников у нас в организации нет.
Мак-Кейд пожал плечами.
— Неплохо звучит! Однако у меня так много проблем здесь и сейчас, что я могу не беспокоиться о том, что будет где-то и потом. Ты сказал, что у тебя тут пост. Для какой цели? Особенно если учесть, что вы не стремитесь обратить в свою веру заключенных.
Пешеход улыбнулся:
— Так надо. Я уже говорил тебе, что другие умеют гораздо больше меня. Ну вот, некоторые из них могут читать то, что они сами называют потоком, хотя на самом деле это просто причинно-следственная цепь событий. Не буду объяснять, как они это делают, потому что сам понятия не имею, но восходит это к высшим формам медитации. Каким-то образом они на мгновение выходят из своих тел и могут видеть сложные структуры и взаимосвязи, вытекающие из всех наших поступков. Изучив эти структуры и связи, они могут предсказывать направление развития событий и то, что может стать наиболее вероятным результатом. И иногда, не часто, только иногда, мы можем использовать это знание во имя всеобщего блага.
Мак-Кейд стряхнул пепел с сигары и удержался от искушения спросить, откуда они знают, что есть «всеобщее благо». Всю свою историю человечество использовало религию и концепцию «всеобщего блага» для совершения актов неслыханной жестокости и варварства по отношению к себе подобным, и все потому, что горстка предводителей объявляла свое личное благо всеобщим.
Пешеход, не подозревающий о скептицизме Мак-Кейда, продолжал свое повествование:
— Много лет назад один из наших прочел поток и обнаружил, что Планете червей предстоит сыграть важную роль в человеческой истории. Поэтому были вызваны добровольцы, которые должны были осесть на этой планете и ждать. Все они получили одни и те же указания: «Смотреть, ждать, помогать всем, чем можно, но не делать ничего, что может изменить естественное течение событий». — Пешеход улыбнулся. — Последний приказ был совершенно необходим, потому что рабство оскорбляет всех нас, и стремление вмешаться было чрезвычайно сильным. Но поступить так означало изменить поток, то есть, возможно, уничтожить наши шансы на достижение блага большего, чем освобождение рабов, поэтому мы повиновались. И хорошо сделали, потому что во время дежурства моего предшественника здесь объявился принц, и тут мы все поняли. Когда-нибудь император умрет, и если Александру позволить погибнуть на Планете червей, преемницей станет его сестра. А взойдя на трон, Клавдия со своими убеждениями может развязать войну, которая уничтожит всю разумную жизнь в этой части Вселенной.
На мгновение воцарилось молчание, а потом Мак-Кейд откашлялся и спросил:
— А откуда твой предшественник узнал, кто такой на самом деле Александр? Вряд ли он сам об этом объявил.
Пешеход рассмеялся:
— Нет, конечно! Он назвался Янезн К. Д'Альяпо, это значит «Я не знаю, как далеко я пойду». Дошло?
— Да уж, дошло, — без энтузиазма ответил Мак-Кейд. — С этим принцем обхохочешься! Наверное, потом он изо всех сил пытался показать, что таких, как он, в дюжине ровно двенадцать, что он — самый заурядный парень.
Пешеход философски пожал плечами.
— Александр захотел пройти это испытание, не полагаясь на власть или положение своего отца. Но его поведение быстро поставило его особняком, так же как и твое тебя, и тогда мой предшественник постепенно узнал правду.
— Ну, — произнес Мак-Кейд, глядя, как в свете фонаря Пешехода вьется дымок его сигары, — если тебе это доставит удовольствие, могу сообщить, что военная разведка пришла к тому же выводу, что и ваш чтец потока. Правда, разведка так часто ошибается, что этот факт значения не имеет. Как бы то ни было, во избежание дальнейших осложнений нам нужно хватать принца в охапку и делать ноги!
Пешеход только улыбнулся в ответ на это.
— Ой-ой-ой, — вздохнул охотник, — чувствую, что твои слова мне не понравятся!
