Джон Иствуд - Космические скитальцы
На них устраивали облавы. Травили, словно диких зверей. Ставили коварные ловушки и капканы. Войсками прочесывали лес. Но все тщетно.
Слава их прокатилась по всему миру, не просто вред, но колоссальные убытки приносили они своими кувалдами ведущим разработку леса и нефти промышленным компаниям.
В одной из облав Джеремия погиб. Сайрус остался в одиночестве. И тогда, бросив в лесу свое оружие, он сбрил бороду, раздобыл подходящую одежду и отправился к людям.
Назвавшись вымышленным именем, вчерашний мститель нанялся работать на нефтяных разработках, ведущихся на том самом месте, где некогда стояла его родная деревня.
Пожираемый челюстями механических чудовищ, лес погиб. Когда все было кончено, к нефтехранилищу сползлись все лесоповальные машины. Со временем их предполагалось перебросить на другое место. Именно этого момента Сайрус и ждал.
Той же ночью над рукотворной пустыней взметнулся до небес гигантский огненный смерч и в одночасье уничтожил всю дорогостоящую технику заодно с нефтехранилищем. Прибывшим вскоре на место катастрофы полицейским предстала странная картина: посреди огромного пепелища сидел небритый человек в обгоревшем комбинезоне лесного рабочего и, посыпая голову пеплом, хохотал как безумный…
Последнего в истории лесоруба приговорили к бессрочному пожизненному заключению на Базе технической утилизации.
Здесь и прилепилась к нему новая кличка с легкой руки Соломона Эйнштейна — Луддит. Когда-то английские мануфактурные рабочие — луддиты — тоже воевали с машинами, но безуспешно…
Мэтью действительно выходил из себя, когда видел Лину рядом с Сайрусом. Впрочем, скоро она сама перестала подсаживаться к лесорубу. Луддит в ее присутствии начинал заикаться, краснеть, что было верным признаком — втюрился.
К Полю Лина питала необъяснимую антипатию. Хотя тот из кожи вон лез. чтобы понравиться девушке.
И тогда она выбрала к качестве спутника — Сола.
Глава 21
Гибель
Планы Поля опять рушились. Да, он очень скоро «оплачет» смерть Сайруса и Мэта. Но что толку? Ему и самому жить останется не так уж долго.
Словно загнанный зверь, бродил он по отсекам «Гарбича» в поисках спасения. В чем оно будет выражаться, он не знал. Но сидеть и ждать смерти — было не в его натуре.
«Мы еще поиграем… — твердил он, — мы еще надуем всю Вселенную…» Но с каждым днем все менее убежденно.
С досады он лупил магнитоботинком по стенам пустых отсеков, по порожним гулким контейнерам. Нет, он не наделся на чудо, он просто злился.
В пустом зале, предназначенном когда-то для занятий спортом, Поль избил безответную грушу, сломал вело-тренажер и запустил им в стену. Тренажер ударился в дверцу, на которую раньше Поль почему-то не обращал внимания.
— Да это же душевая, — присвистнул он, увидев изогнутую трубу, оканчивающуюся набалдашником с дырками.
На космических кораблях давным-давно уже были установлены лазерные аппараты для гигиенических процедур, и только на такой развалюхе, как «Гарбич», могла оказаться допотопная душевая. Однако ее наличие навело Поля на одну мысль:
«Раз есть душевая, значит, должна быть и вода. Помыться было бы совсем неплохо…»
Поль покрутил краны, но в ответ услышал только бульканье.
Он снова зло ударил в стену ботинком, но стена не ухнула пустотой.
Поль поискал люк, с трудом раскрыл его и ахнул — огромные резервуары были полны воды.
— И даже на Марсе люди еще не были? — Лина расспрашивала Сола так, словно ничего важнее в жизни, чем история, для нее не было.
— Представьте себе. Первая экспедиция на Марс была только в начале XXI века.
Мэт угрюмо сидел в углу, уставившись грустными глазами в иллюминатор.
— Тогда люди вообще, наверное, жили совершенно иначе, чем мы? — снова спросила Лина.
Сол потер подбородок, успевший за последние дни покрыться длинной щетиной.
— Женщины, например, тогда не могли менять цвет своих глаз, как сейчас.
— Вот ужас! А если они какие-нибудь водянистые, блеклые?
— Ничего не поделаешь. А вот волосы они красили. Правда, обычной краской, а не с помощью спектральных покрытий.
— Я, кстати, уже очень давно не делала «спектралку», — Лина кокетливо поправила волосы, скосив глаза на Мэта.
— В правительствах постоянно, возникали разные скандалы, и журналистам всегда хватало сенсаций.
— Эх, — мечтательно сказала Лина. — Мне бы туда…
— А газеты тогда печатали на больших листах бумаги.
— Бумаги? Это же очень дорого.
— Тогда бумага была самым дешевым материалом, и на ней…
Громкий зуммер прервал рассказ Сола.
— Что случилось? — испуганно спросила Лина.
Но Сол не ответил, он уже бежал в командный отсек.
Мэт и Лина устремились за ним. Сайрус, который был нынче вахтенным, растерянно встал им навстречу.
— Горючее… — только и сказал он. Датчики пульта переходили на экономный режим, потому что стрелка показания горючего стояла на нуле.
— Этого не может быть! — закричал Сол. — Час назад у нас было две трети запасов.
Он быстро проверил — утечки нет, горючее просто испарилось, сгорело, израсходовалось.
— Да, это случилось намного раньше, чем я предполагал, — сказал Сол. — Намного раньше…
Мэт бесполезно давал разные команды пульту, но тот отвечал однообразно — «невыполнимо».
— Если бы мы не сбросили мусор на космокопов, можно было бы попытаться сжечь его в плазме, это, правда, не спасло бы, но хоть оттянуло…
— Что? — резко спросила Лина.
— Гибель, — тихо сказал Сол.
— Мы можем собрать кое-что — ненужные вещи, оборудование, — сказал Мэт.
— Я видела несколько ящиков в отсеке 4 5-J, — вспомнила Лина. — Я даже обожгла себе… руку.
— Как это? — не понял Сол.
— Ну, ящики были горячие.
Сол секунду смотрел на ничего не понимающую Лину, а потом бросился в коридор.
— Мы спасены! — кричал он на бегу. — Это трайзеттные заряды. Мы спасены!
Да, это были трайзеттные заряды, поставленные на «Гарбич» Крюгером. Для преодоления полугалактики хватило бы и одного ящика, а здесь их было целых пять.
Лина поняла, откуда взялись они здесь, только теперь. Впрочем, тень обиды на отца лишь мелькнула. Мысли были заняты более важным.
Ящики на тележках перетащили в реакторный отсек. Загружать их решено было по одному. Малейшая передозировка грозила страшнейшим взрывом.
Всем руководил Сол.
Компьютер принял команду распаковки и утилизации. Стрелка на показании горючего медленно, но верно откачнулась от нуля процентов и устремилась к сотне. Пульт снова ожил.
Сол включил ускорение.
— Еще бы пищу найти и воду, — сказал Мэт.
— Нет, хватит с нас чудес, — махнул рукой Сол. — Летим и слава Богу.
Сайрус отправился на кухню, чтобы принести таблетки — надо же отметить радостное событие.
И вдруг, когда он шел по переходу от командного отсека к бытовым, услышал шум льющейся воды.
— Так, — сказал он сам себе, — это уже начинаются галлюцинации.
Сайрус потряс головой, подергал себя за уши и помассировал виски. Но звук не стихал.
— Странно, — произнес он и пошел на шум. Когда Сайрус подошел к люку из-за которого доносились ласкающие слух звуки, к ним присоединился еще и чей-то голос, который напевал:
— Мы еще поиграем, ла-ла-ла… Мы еще всю Вселенную надуем, ла-ла-ла…
— Чтобы меня зарубили топором, если это не Поль, — Сайрус рывком распахнул дверь. Одна из небольших кабинок, находящихся в отсеке, была открыта, и он бросился к ней.
Поль стоял под душем и с удовольствием намыливался. Время от времени он выплевывал набравшуюся в рот воду и снова начинал мурлыкать себе под нос.
Вначале Сайрус не мог вымолвить ни слова от бешенства.
— Ты!! — только и выпалил он. Поль приоткрыл глаз:
— А, это ты, Экс. Становись под соседний душ. Правда, тепленькая не идет.
Сайрус наконец пришел в себя, оттолкнул мыльного Поля и завинтил краны.
— Ты… подонок. Мы все умираем от жажды, а ты тут под душем плещешься?!
— Ну-ну, — Поль сделал. примирительный жест рукой. — Я только что обнаружил этот водоем. Ну скажи мне, Экс, что бы ты сделал, если после недельного перехода по пустыне набрел бы на чудный оазис, посреди которого находилось бы чистейшее озеро со студеной водой?
Тирада Поля не произвела на Сайруса особого впечатления. Видя, что Сайрус наливается гневом, Поль выдал свой последний козырь:
— А у меня еще и еда есть в…
Где есть еда, Сайрус не услышал, потому что вместе с Полем вдруг от сильного толчка ударился о стену. То ли от этого удара, то ли от голода, у обоих поплыли перед глазами радужные круги.
И стало темно. Но на это были внешние причины. Свет на «Гарбиче» погас почти совсем.
