Вадим Яновский - Звездолёт "Фуэте" (СИ)
Ивлев одобрительно кивнул.
— Разрешите доложить? Этот, — вахмистр указал на Корсакова, — из наёмников. Тех, что отвлекали Драконов. А вон тот, — кивок головой в сторону Хаски, — вроде бы разведчик. Пока под арестом, до выяснения.
— Мы что, с собой их забираем? — спросил Ивлев.
Казак замялся было в нерешительности но, сориентировался быстро:
— Так, точно, забираем. Разведчик… предполагаемый разведчик, утверждает, что ему необходимо связаться с командованием патрульного флота, — отчеканил Кравченко. — Ну а наёмник… Некуда ему идти. Он единственный, кто выжил, а бригаду его… — вахмистр осёкся. — Докладывает, что с командиром сговорились к нам, в казаки податься.
— Тогда вот что, вахмистр, погрузка в шлюпку в таком порядке: сначала — доктор, потом заносим раненого, потом твои бойцы, пленный пойдёт замыкающим. Будете держать его под прицелом, — сказал Ивлев.
— Слушаю, — вытянулся вахмистр.
— Вот-вот должна еще одна шлюпка прийти, погибших забрать, — помолчав, добавил Ивлев. — Капитан так распорядился: хоронить, как полагается, в космосе, с почестями. А наше дело — обеспечить срочную медицинскую помощь атаману.
— Наёмник ранен, — сухо произнесла Анна, — пусть сам себе сменит повязку и обработает коллоидом рану. Некогда мне с ним возиться.
Услышав эти, не слишком приветливые слова, Корсаков почувствовал большое облегчение: фраза, произнесенная строгим доктором, могла означать только одно: он теперь в команде! Сержа приняли за своего, уж слишком нарочито-строгое внимание ему оказано.
* * *
На борту шлюпку встретили трое вооруженных казаков и капитан Тышковский. Первым казаки извлекли из шлюпки Хаски, держа его под прицелом, отвели в сторону. Тот вёл себя довольно смирно, права качать и не думал. Вынесли атамана, тот был без сознания. Анна в темпе потащила переноску с атаманом в операционную: там всё было готово к приёму раненого.
— Кто вы такой? — спросил Тышковский у незнакомца. Он уже знал, тот, кто назвался Хаски, выдает себя за разведчика.
— Капитан Тышковский, мне нужно связаться с командованием патрульного флота… — начал было Хаски.
— Это всё? Больше вам ничего не нужно? — холодно оборвал его Тышковский, — аудиенция у главнокомандующего вам не нужна?
Разведчик блеснул глубоко посаженными глазами, но ответил миролюбиво, нейтрально.
— Нет, капитан, только дальняя связь с флотом. У меня важные сведения о Белых Драконах, нужно срочно сообщить их разведке патрульного флота. Понимаю, такая просьба от незнакомого субъекта не вызывает доверия. Давайте поступим так…
— Давайте я сам буду решать, как мне поступать и что мне делать, — обрезал Тышковкий.
«Ну и тип! — подумал Виталий, — звездолёт, считай, на прицеле неизвестно у кого! Атаман тяжело ранен, среди казаков — потери. Торчать на орбите треклятой планеты дальше, нет никакого резону. Свою задачу „Фуэте“ уже выполнил, администрация планеты доставлена на борт. Тут поскорее убраться бы, пока целы, но командование велит ждать! А не из-за этого ли субъекта весь сыр-бор?»
— Прошу вас, не горячитесь, капитан, — выдержав паузу, очень мягко продолжил Хаски, — я всего лишь предлагаю вам самостоятельно выйти на связь и доложить командованию, что вы приняли на борт Хаски, и добавьте: операция «Беглец». Пусть они сами решают, как со мной поступить. Вы ничем не рискуете, всего лишь доложите командованию о необычном пассажире на корабле.
— Не о том речь, уважаемый, — ответил Тышковский нервно. — Как и чем я рискую — никого не касается, это моё дело. Подозреваю, что из-за вас мы торчим тут, вместо того, чтобы давно уже оказаться в более безопасном месте. А здесь гибнут люди.
Виталий попытался успокоиться и взять себя в руки.
— Я доложу о вашем пребывании на борту, — наконец вымолвил капитан, — но караул при вас оставлю. Это не обсуждается.
* * *
Виталий вошёл в рубку, затея с докладом Тышковскому не нравилась. Мутный тип, этот Хаски, чересчур правильный какой-то. Да и обстоятельства, при которых он попал на борт звездолёта, тоже неоднозначные. Впрочем, так или иначе, Виталий собирался связываться с командованием, чтобы попытаться все-таки получить разрешение улететь отсюда подальше. Выходит, этого Хаски надо благодарить: хороший повод поскорее связаться с начальством. Он включил канал дальней связи.
— Докладывает капитан Тышковкий, звездолёт «Фуэте», — Виталий помолчал, подбирая формулировку, — у нас тут Хаски, операция «Беглец».
Глупо-то как звучит! Ну прям как в шпионском романе! Впрочем, ответ последовал незамедлительно.
— Где он, на борту?!
— Только что доставлен. Какие будут распоряжения? — спросил Тышковский.
— Капитан, если Беглец на борту, немедленно уходите, — властно проскрипел незнакомый голос.
— Да, он здесь. Но у нас раненый! Доктор Ханссен только что начала операцию, — заколебался Тышковский.
— Капитан, немедленно, вы меня слышите?! Отмените операцию, отложите, делайте все, что угодно! Мне нужно, чтобы вы как можно быстрее увезли Беглеца. Уводите звездолёт в нуль-Т. Это приказ! Вы крупно рискуете. Если кто-то узнает о Хаски… всё, как только выйдете в обычное пространство, немедленно свяжетесь со мной. Выполняйте!
— Слушаюсь, — ответил Тышковский, подумав про себя: нетушки, сначала Лисин.
Он связался с операционной.
— Анечка, что у тебя, какие новости?
— Потом, всё потом, — отрезала Ханссен, — не отвлекай мня.
— Послушай, нам приказано убираться отсюда немедленно. Сколько тебе нужно времени? — спросил Виталий.
— Что?! — возмущенно вскрикнула Анна, — чтобы закончить операцию, надо час, может и полтора, смотря, как дело пойдёт. Не важно, главное сейчас — дать организму покой. На пару-тройку дней, чтобы никаких волнений и перегрузок. Олег — крепкий парень, но всему же есть предел!
— А отложить можно? Речь идёт об одном прыжке, — сказал Тышковский.
— Очень рискованно, капитан, — заколебалась Анна. — Отложить операцию на один прыжок можно. Другой вопрос, каково Лисину будет без аппаратуры? Электропитание ведь того, отключится?
— Дьявол, я не подумал об этом, — нервно произнёс Тышковский, — может, инженеры аварийное питание к твоей аппаратуре подключат?
— Эрик, Евгений, слышали? Что скажете? — обратился Виталий к инженерам.
— Подключить можно, запросто, — ответил Долгополов, — да только пока мы будем в изнанке пространства болтаться, электричества всё равно не будет никакого, хоть основного, хоть аварийного.
— Доктор, — помедлив, отчеканил Тышковский, — мы никуда не летим. Ждём твоей отмашки. Как только будешь готова, дай знать.
Он приказал Кормчему готовиться к прыжку, проследил, чтобы вернулась шлюпка с телами погибших и стал ждать.
Глава 14. Эпилог
Виталий Тышковский и Олег Лисин шли по коридору МКК, Межпланетной Колониальной Комиссии. Оба в парадной форме: Виталий — в темно-синей форме гражданского флота, Лисин — в новомодном казачьем мундире густого черного цвета, отделанном тонким сиреневым кантом, в ослепительно-белых перчатках. На плечах — погоны малинового цвета с двумя просветами. Поравнявшись с дверью Филатова, Виталий коротко постучал и, не дожидаясь ответа, распахнул дверь, пропуская атамана вперед.
В кабинете, кроме хозяина, в гостевом кресле развалившись сидел Головин с крохотной кофейной чашкой в руках. Рассмотрев вошедших, он вскочил им навстречу.
— Приветствую героев невидимого фронта борьбы с предателями и дезертирами! — произнёс Леонид торжественно. Филатов закашлялся. — А что? Настоящие герои, имена коих неведомы простым людям, только посвященным. Командование флота даже решило наградить вас, тайно. А иначе не выходит! Контрразведка путается в формулировках: за какие заслуги вам давать награды.
Тышковский скривился, Лисин метнул на Головина уничтожающий взгляд.
— Если бы тебя, язву, я не знал столько лет, наверняка обиделся бы, — глянув на Леонида исподлобья, возмущенно пробормотал Лисин.
— Захарыч, я тебя не узнаю! С каких пор ты стал такой серьёзный, а? Нельзя так, дорогой, — продолжал неугомонный Головин.
— Ну, хватит уже, Лёня, оставь ребят в покое, — попытался оборвать его Филатов.
— А в конторе, между прочим, ходят слухи… — и не подумал останавливаться Головин.
— Лёня, — сердито произнёс Филатов.
— Всё, умолкаю, — промолвил Головин примирительно и, наконец, действительно замолчал.
— А со здоровьем что, атаман? — спросил Филатов настороженно. Вопрос не из приятных, а для человека, который не мыслит себя без службы, пожалуй, болезненный.
— В порядке. Анечка заштопала качественно. Уже и отлежаться успел, и отоспался вволю. Правда, летать теперь вряд ли смогу, — вздохнул Лисин. — Решили списать меня на Землю, буду теперь молодёжь учить уму-разуму. Хотя, через годик-два, может быть, смогу вернуться в строй, есть такая надежда.
